Луиза и Софи обменялись взглядами и поспешили стать рядом с ней.
– Не беспокойтесь, maman, – утешительно произнесла Луиза. – Пойдите и отдохните. Софи отведет вас прилечь ненадолго. Я прослежу, чтобы Розелла устроилась.
Но неожиданная новость, казалось, лишила Маргариту способности ходить, и снова Филипп быстро рванулся вперед и поддержал ослабевшую женщину.
– Позвольте мне помочь вам, мадам де Луимонт. Шагайте вместе со мной. Вот так, правильно. Медленно. Прекрасно!
Софи побежала открывать дверь из цветного стекла. Втроем они вышли в коридор и скрылись из виду. Прежде чем повернуться к Розелле, Луиза издала долгий вздох.
– Итак, ты слышала, что сказала maman? Какие комнаты ты хочешь?
Розелла ответила без колебаний.
– В крыле западной башни. Если помнишь, я спала там, когда приехала в первый раз. Хочу, чтобы та спальня снова стала моей.
Она собиралась сделать все для победы над страхом к замку. Лучше всего будет, если начать с той комнаты, в которой ей пришлось страдать в детстве.
Луиза удивленно вскинула брови, а Жюль весело фыркнул.
– Думаешь, я снова положу тебе на подушку череп? – поддразнил он, но не зло.
– Глупой проделкой сейчас меня не напугаешь, – спокойно парировала Розелла.
– Ты должна знать, что крыло было закрыто некоторое время, – сказала Луиза, словно желая переубедить Розеллу. – Трудно поддерживать в полном порядке все апартаменты замка.
– Я не хочу других комнат, – решительно заявила Розелла. Впервые она использовала свою новую власть. – Пусть крыло откроют для меня.
Луиза презрительно пожала плечами.
– Как пожелаешь. – Она подошла к кнопке звонка на стене и надавила на нее пальцем.
Домоправительница, представительная женщина с суровым лицом и черными блестящими волосами, была слишком хорошо вышколена, чтобы хоть чем-то выдать удивление, когда Луиза сообщила ей, что мадемуазель Розелла стала новой хозяйкой замка. Но ее глаза засверкали от любопытства. Свое повиновение она выразила уважительным реверансом и использованием учтивого обращения «мадам» по отношению к молоденькой Розелле. Они направились в западное крыло. При каждом шаге экономки на ее поясе позвякивала огромная связка ключей.
Слугам было приказано принести из холла багаж Розеллы. Следуя за домоправительницей по парадной лестнице, девушка обернулась на разбиравших сундуки мужчин, но не увидела ни одного знакомого лица. В прошлом некоторые из домашней прислуги дружески относились к ней, сочувствуя незавидному положению сироты. Однажды повар спрятал ее среди корзин с овощами, когда две сестры и Жюль гнались за бедняжкой, размахивая дохлыми крысами, которых держали за хвосты.
Розелле стало интересно, все ли слуги новые. Казалось, именно так, но какова причина? Многие гордились тем, что годами служили Пьеру де Луимонту, а перед ними их отцы трудились на благо отца и деда хозяина.
Когда они подошли к двойным дверям западного крыла, экономка выбрала ключ и вставила его в замок.
– Все покрыто чехлами от пыли, мадам, – предупредила женщина, прежде чем пройти в темные покои, в которые не проникал солнечный свет сквозь закрытые ставни. – Но это не значит, что западное крыло замка оставлено без внимания. Здесь слишком много прекрасной мебели и ценных ковров, чтобы рисковать. Ведь могут появиться моль и древесные жучки. Крыло полностью убиралось менее месяца назад.
Тем не менее в апартаментах пахло затхлостью.
По одну сторону коридора, ведущего в башню, находились запертые двери в нежилые комнаты, по другую – высокие окна с закрытыми изнутри ставнями. Обогнав новую хозяйку и экономку, вперед кинулась молоденькая горничная и распахнула некоторые ставни, чтобы можно было видеть дорогу. В результате свет и тени смешались, из-за сквозняка драпированные занавески из кремового шелка зашевелились, словно приведения. На фоне солнечных лучей стала хорошо заметна взметнувшаяся пыль.
– В крыле две спальни, – сказала экономка, не подозревая, что Розелле это известно. – Какую вы выберете, мадам? Розовую, которая больше и выходит окнами во внутренний двор, или голубую, в которую можно попасть из гостевого салона?
– Никакую, – ответила Розелла со слабой улыбкой. – Вы забыли упомянуть комнату в башне. Она отлично подойдет мне.
Домоправительница скользнула по девушке взглядом, полным удивленного любопытства.
– Как пожелаете, мадам.
Ступеньки винтовой лестницы круто поднимались вверх. Слуги, пыхтя и отдуваясь, несли багаж Розеллы. Им с трудом удавалось не повредить прекрасные ореховые панели, больше двух веков скрывавшие средневековые каменные стены, от обитых медью углов тяжелых сундуков.
Экономка остановилась отдышаться, а Розелла скользнула мимо нее в круглую башенную комнату. В щели ставен пробивались полоски света. Девушка открыла задвижку, и со страшным грохотом деревянные створки разлетелись в стороны. Потом она пошире распахнула окно, чтобы чистый, свежий деревенский воздух наполнил комнату.
Розелла очень хорошо помнила вид из этого окна. Повсюду лужайки и цветники, густой парк скрывает где-то вдалеке стену, ограничивающую владения замка. Еще дальше среди листвы возвышается серая крыша виллы, единственного соседнего жилища. Наверное, это и есть резиденция Филиппа Обера. И на сколько хватало глаз под голубым небом на пологих холмах раскинулись зеленые виноградники, поля и леса. Городок лежал в нескольких километрах левее и не был виден из западной башни. Розелле хотелось рискнуть и высунуться из окна, чтобы взглянуть на великолепную Луару, но она не осмелилась из-за головокружительной высоты.
Повернувшись, Розелла стала наблюдать, как экономка стирала пыль. Слуги принесли багаж и удалились. Позже, когда комнату приведут в порядок, надо будет распаковать сундуки. Ей придется подумать, где найти горничную. Розелла с огорчением поняла, что ей следовало привезти ее из Парижа, но там на поиски просто не хватило времени.
Башенная комната оказалась меньше, чем она помнила. Великолепие стиля рококо как-то поблекло и обветшало. Все вокруг напоминало круглую клетку для птиц. Лепные толстопузые херувимы расположились по краю потолка, поддерживая цветочные алебастровые гирлянды, которые обрамляли панели, отделанные розовым дамасским шелком. В изысканных канделябрах стояли свечи, не зажигавшиеся, кажется, очень давно. Розелла с интересом подумала, не для нее ли они последний раз горели семь лет назад. Тогда, впервые увидев комнату детскими глазами, она была очарована и чувствовала себя принцессой в сказочной башне, но это ощущение длилось недолго. Вскоре стало казаться, что она заперта в тюрьме.
Розелла распахнула накидку, приоткрыв платье из алой тафты, и подошла к туалетному столику, красиво задрапированному шелком цвета слоновой кости. Она села перед вращающимся зеркалом и медленно сняла шляпу.
– Почему закрыли западное крыло? – осторожно спросила девушка, приводя в порядок прическу. – Когда я приезжала сюда в прошлый раз, все комнаты были открыты.
