Девушка побежала по лужайке, чтобы обогнуть цветник и выйти к замку через сад, где было гораздо больше возможностей спрятаться от случайного взгляда. Она пробиралась около живой изгороди из искусно подстриженных кустов, которые на фоне розового неба казались совсем черными. Приостановившись в тени боярышника, Розелла посмотрела на замок. Ей нельзя идти через главный ход. Она раздумывала, через какую дверь можно с наименьшей опасностью добраться до западного крыла. Девушка взглянула на свои апартаменты. Как и остальной замок, они были залиты лиловым светом. Окна переливались золотыми огнями, островерхая крыша башни блестела в лучах уходящего солнца.
Вдруг в одном из окон длинного коридора мелькнула бледная тень. Секунду, не больше, Розелла видела ее, но у нее сложилось впечатление, что к стеклу прижалось лицо с дырами вместо глаз. Девушка застыла, чувствуя жуткий приступ страха и напрягая глаза, чтобы убедиться, что нет причин для беспокойства. Это всего лишь игра света, или кто-то из слуг на мгновение задержался у окна. Разум говорил одно, а чувства – совсем другое. Нежданно в уме всплыла жуткая легенда, и старые страхи вновь ожили в ее душе.
Розелла гневно дернула плечом, решительно стряхивая наследие мрачного прошлого. Должно быть, она увидела домоправительницу. Женщина, наверное, интересуется, где и что делает молодая хозяйка. Без сомнения, слуги ждут, когда прикажут подать обед в маленькую столовую. Ее не пригласят за стол де Луимонтов, да она и сама не желала обедать с семьей. Святые небеса! Значит, ей придется пройти под любопытными взглядами лакеев в столь непристойном виде.
Девушка решила, что в час, когда де Луимонты переодеваются к обеду, в садовой комнате никого нет. Она пробралась вдоль стен замка, остановилась у стеклянных дверей и осторожно заглянула внутрь. Последний отблеск уставшего солнца покинул небо, давая дорогу густеющей темноте. С потолка комнаты свешивалась небольшая круглая лампа. Ее мягкий свет бледным пятном ложился на черно-белые плиты пола, и зеленые листья искусно оформленных джунглей загадочно мерцали.
Повернув ручку, Розелла бесшумно вошла в садовую комнату и закрыла за собой дверь. Запах цветов вечером казался даже сильнее, создавая томную, чувственную атмосферу. Девушка сделала один шаг, потом второй. Цепочка засохших пятен крови на белой плитке показала, что Себастьен вошел в замок этим же путем. Вид его крови ранил Розеллу в самое сердце. Она сжала руки, словно испытала боль, от которой страдал Себастьен.
Со света Розелла прошла в тень, направляясь к двери в дальней стороне комнаты. Всего несколько часов назад она вошла через нее навстречу трем женщинам из семейства де Луимонт. Вдруг девушка увидела свою шаль. Белоснежное кружево лежало на подлокотнике кресла, где днем сидела Маргарита. С легким вздохом облегчения Розелла подбежала к креслу.
– Она ваша, не так ли?
Девушка узнала голос Филиппа Обера. Оглянувшись вокруг, она увидела, что он стоял, отставив ногу. Черный силуэт вырисовывался на фоне окна среди экзотических пальм. В сумерках белел треугольник накрахмаленной рубашки с тремя бриллиантовыми пуговицами. Филипп чиркнул спичкой, и Розелла быстро набросила на плечи шаль, скрестив концы на талии.
– Вы нашли мою шаль? – спросила она, слегка запнувшись.
Он зажигал сигару. Так же, как когда она впервые увидела его в вестибюле отеля «Лувр». Молодой мужчина пристально рассматривал девушку в дрожащем свете спички, заставив ее задуматься, заметил ли он разорванное платье.
– Я нашел ее в лесу, – лениво ответил Филипп. – Она лежала в стороне от тропинки. Как вы умудрились потерять ее?
– Уронила. Гуляя, я дошла до самой реки.
Не требовалось многословных объяснений. Это ее земля. У нее все права находиться где угодно и не отвечать на его дурацкие вопросы. Зачем он ходил в парк? Это более интересно. А потом ей в голову пришла мысль, что Филипп подслушал ее разговор с Себастьеном.
– Почему вы там были? – осторожно спросила Розелла.
Спичка догорела. На мгновение ярко вспыхнул кончик сигары, и ароматный дым поднялся вверх, тут же смешавшись с запахом цветов.
– В реке есть несколько камней, по которым удобно перебираться на другой берег. Я могу попасть из сада моей виллы прямо в парк вокруг замка. Никогда не хожу по окружной дороге, и сегодня вечером тоже. Я приглашен на обед. Вы знали это?
Значит, он просто подобрал шаль десять или пятнадцать минут назад. Розелла вздохнула с облегчением.
– Нет, не знала. Почему вы вообразили, что я знаю? Светские дела де Луимонтов не касаются меня. Ну, спасибо за мою шаль, месье Обер.
Она повернулась, чтобы уйти, но его слова остановили девушку.
– Сегодня вечером обед дается в вашу честь.
– В мою честь? – переспросила она. – Но это невозможно!
Филипп неторопливо направился к ней.
– Не поймите меня превратно. Обед, конечно, не был организован в последнюю минуту. Меня пригласили неделю назад. Но Себастьен принимает многих местных знаменитостей – не скажу, что я среди этих специальных гостей, – и Луиза решила, что будет выглядеть странно, мягко выражаясь, если новая владелица замка, которая приехала как раз сегодня, не сядет по правую руку от хозяйки.
Розеллу взволновало столь неожиданное развитие событий.
– Нет! Это вовсе не соответствует моим намерениям! Я должна найти Луизу и поговорить с ней.
– Подождите! – Филипп опередил ее и положил руку на отполированную ручку двери, вежливо преграждая путь. – Я понимаю ваши чувства. Вы уже сделали огромные уступки де Луимонтам, но необходим еще один шаг, иначе все будет бесполезно. Своим появлением на обеде вы спасете семью от бесконечных разговоров и унижения. Подумайте, каково будет им, несомненно, гордым людям, знать, что вся округа шепчется о них. Подозревая о сложившейся непростой ситуации, многие начнут говорить, будто им позволили остаться в замке из милости. Из жалости и сострадания. Семья де Луимонтов потеряла состояние и земли во время революции, именно поэтому Кадели три поколения назад разрешили им переехать в замок. Это всем известный факт, но прошли годы, дав де Луимонтам возможность присоединиться к другим крупным землевладельцам долины Луары. Доход от поместья делился с Каделями. Об этом мне поведала Луиза, а вы, конечно, тоже должны знать от ваших адвокатов.
– Луиза просила вас поговорить со мной? – прямо спросила Розелла.
Он кивнул.
– Вот почему я пришел раньше остальных гостей. Она посчитала, что будет лучше, если кто-то чужой объяснит вам все, и так как я присутствовал при вашем появлении здесь и знаю основные факты, ее выбор пал на меня. Это вполне естественно.
Розелле пришлось восхититься хитростью Луизы. Высокомерие де Луимонтов не позволяло Луизе просить о чем-то того, кого она всегда презирала. К тому же, существовала дополнительная угроза вспышки семейного нрава де Луимонтов в случае отказа. Розелла была благодарна Филиппу за согласие стать посредником. Это уберегло от многих неприятностей. Ведь ей меньше всего хотелось, чтобы по ее милости Себастьен страдал еще больше.
