– Но у вас есть…
– Эта запись? Увы, доказательством она служить не
может. – Улыбка Гаудина тоже была прежней, насквозь знакомой. – Все
доказательства – я имею в виду пса – бесследно исчезли. Как те, в Равене… Вам
не раз уже, должно быть, приходилось слышать, что мы живем в эпоху просвещенной
монархии. Нельзя призвать Стахора к ответу на основании этой записи. Что мы
ему, собственно, можем предъявить? Вспомните, что вам сказал Раутар по поводу
происшедшего с ним: не магия, а чистейшей воды наука. Подозреваю, мы и теперь
имеем дело с чем-то похожим… а это опять-таки усложняет поиск доказательств.
Неминуемы бюрократические игры и засасывающие, словно болото, бесконечные
словопрения. С ходу можно сказать, что первым поднимет шум милорд имперский
наместник Горрота, которому обязательно покажется, что данное разбирательство
ставит под сомнение его компетентность и служебное рвение. Вам-то такое в
диковинку, а я уже научен горьким опытом. Наместники – народец своеобразный.
Снова начнут кричать, что я веду подкопы посредством данного случая под сам
институт имперских наместников, пытаюсь создать впечатление, будто они не в
силах сами контролировать происходящее во вверенных им королевствах, – и
так далее, и тому подобное…
Сварог произнес безразличным тоном:
– Раутар говорил о некоем Ледяном Докторе. Он особенно
подчеркивал, что Ледяной Доктор – в Горроте…
Гаудин выпрямился в кресле, его голос звучал сухо и
непреклонно:
– Вздор. Даже у толковых профессионалов есть свои пунктики и
заблуждения. К тому же состояние, в котором он тогда находился, могло повлиять
на психику. Вы, конечно, не знаете, откуда вам знать… Так вот, за последние
сорок лет Ледяного Доктора с превеликим шумом и вселенской помпою
«обнаруживали» трижды. В разных уголках Талара. И всякий раз оказывалось, что
тамошние странности имели более приземленное объяснение. Это порочная привычка,
право, – связывать любую странность с Ледяным Доктором. Нет никакого
Доктора. Больше нет. Был, да весь вышел. Когда сбили его драккар, я был в одной
из боевых машин, ясно вам? Я вел погоню, я видел его труп, который впоследствии
опознали… А вы говорите!
– Ну, я просто повторяю то, что слышал от Раутара, –
сказал Сварог примирительно. – То, что он просил непременно довести до
вашего сведения. Я прилежно отрапортовал, и не более того. Собственно, я плохо
представляю, что это за Доктор такой… Даже не знаю, с земли он или… отсюда.
– Отсюда, – сказал Гаудин. – Немного найдется
людей, которых я бы с превеликим удовольствием зарезал собственными руками. Не
убил на дуэли, не застрелил, а именно зарезал бы, как крестьяне режут скотину,
и рука не дрогнула бы, пусть это и несовместимо с дворянской честью… Уникальная
была личность, лорд Сварог. И гораздо дольше, чем следовало, украшала собою
Магистериум…
– А все-таки, он антланец или лар?
– Лар, к сожалению, – поморщился Гаудин. – Потому
и смог развлекаться так долго. Не спорю, вполне возможно, он был и вправду
гением… но вот имелась ли у него душа, сильно сомневаюсь. Как учит меня
жизненный опыт, тех, кто реально заключил договор с дьяволом и продал душу, в
сто раз меньше, чем о том судачит молва… и мне временами кажется, что уж у
него-то договор был… Попробуйте представить себе ученого с могучим, холодным
умом, но абсолютно не отягощенного морально-этическими препонами…
– Представляю.
– Да нет, вряд ли, – убежденно сказал Гаудин. –
Уверен, не представляете. Если как-нибудь захотите обеспечить себе стойкую
бессонницу на несколько ночей, попросите у меня его досье. Я вам его
предоставлю. Там все отчеты о его лихих экспериментах – по крайней мере о тех,
которые стали известны. С недельку вас не хуже болотной лихорадки будет
колотить отвращение к миру и человечеству, гарантирую. – Он понизил
голос. – Канцлера, знаете ли, вытошнило, когда он осматривал лаборатории,
а уж его светлости лучше, чем кому-либо, знакома изнанка нашего мира, вся
грязь, все стыдные тайны… Были, например, эксперименты с генной инженерией:
вроде попыток получить гибрид человека с крокодилом или создать дерево-людоеда
вроде кусай-дуба из ратагайских сказок. Женщины, которым не давали
родить, – пытались сделать так, чтобы ребенок и далее развивался во чреве.
Это Ледяной Доктор вычитал в каких-то древних книгах, что таким путем некогда
выращивали сильнейших магов-эмпатов… Попытки создать собственных кентавров, в
подражание сильванским. Животные с человеческим мозгом. И так далее, и тому
подобное. За всяким экспериментом – десятки уничтоженных людей, как
антланцев, так и похищенных на Харуме. Все-таки он был гением, мерзавец этакий.
Многие им сотворенные монстры, как ни удивительно… функционировали, и довольно
сносно. Я до сих пор не уверен, что мы вскрыли все. И все нашли… В общем, он
заигрался, как частенько случается с подобными типами, даже гениальными, тем
более гениальными. Лабораторным сырьем стали, самое малое, шестеро ларов. Увы,
действовать пришлось в страшной спешке, а потому все закончилось банальной и
бездарной перестрелкой с погоней… но как бы там ни было, мы его настигли и
прикончили. – Он мечтательно прищурился. – Тогда мы болезненно и
весьма качественно прищемили хвост Магистериуму с его любимыми теориями о
безграничных путях познания, не скованных никакими запретами и моралью. Нагнали
страху. Возмущение в обществе было чересчур велико. На какое-то время они, в
Магистериуме, притихли, перестали заглядывать за грань. Но, как показал ваш
случай, всех сорняков так и не вырвали. По чести говоря, я и теперь, после
недавних арестов, не уверен, что мы выдрали все корешки. «Черная радуга» – вещь
серьезная…
Сварог понимающе помолчал. Уж тут-то он прекрасно был
осведомлен. Ему успели рассказать подробно о том, как две боевые машины
Магистериума вышли на перехват его ковров-самолетов, чтобы уничтожить без
колебаний всех, кто там был, о том, как поднятые по тревоге браганты Серебряной
Бригады в коротком и яростном воздушном бою, не стесняясь в средствах,
остановили преданных науке интеллектуалов… В результате чего, будем реалистами,
у Сварога прибавилось в Магистериуме потаенных недругов, о чем он старался не
думать…
– А может, все же…
– Бросьте, – поморщился Гаудин. – Говорю вам, мы
опознали труп со стопроцентной вероятностью. Есть методы…
– Но ведь не на пустом же месте родилось убеждение, что он
уцелел? Если уж его «находили» трижды? Было, надо понимать, нечто, сближавшее
эти случаи…
– Глупости, – сказал Гаудин. – Похожесть еще не
означает тождественности. Забудьте о нем. Раутар, как и кое-кто из его предшественников,
гонялся за миражами. Безусловно, у короля Стахора есть потаенные лаборатории,
где работают над какой-то, вульгарно выразимся, чертовщиной… но это, уверен,
абсолютно земное. А уровень земного чернокнижья, в том числе и того, что
пока укрывается от нашей службы, не настолько уж высок. А что до Ледяного
Доктора… Видите ли, все без исключения его эксперименты требовали здешней
аппаратуры, здешних возможностей, здешних достижений. И никак иначе. Допустим –
исключительно ради вас на миг допустим! – что он остался жив. Чисто
теоретически, абстрактно допустим. И что же? Никакой гений не способен,
скрываясь где-то на земле, восстановить оборудование, даже жалкое подобие
здешних лабораторий. Нет, исключено. А эти три… живых бомбы… Я повторяю,
до сих пор там и сям всплывает из небытия нечто, считавшееся прочно забытым.
Или объявляется очередной гений – гении, прах их побери, совершенно
непредсказуемы. Но ничего страшного. Если хотите, возьмите у меня так
называемый «Кодекс жути ночной». Под этим пышным названием скрывается сухой
отчет о примерно двухстах с лишним феноменах, которые мы до сих пор не в
состоянии объяснить. Ну и что? Все это – мелконькие, локальные феномены, в
большинстве вовсе не опасные при условии осторожного с ними обращения. Вы –
человек здесь новый, а потому, простите, с детским восторгом бросаетесь к иным
сомнительным сенсациям. А я долгонько служу, многого насмотрелся… Словом,
«Кодекс» я вам пришлю нынче же вечером. Изучите на сон грядущий. И станете
гораздо спокойнее относиться к разным чудесам… Ну, а что касается Горрота…
Доберемся когда-нибудь и до Стахора. И умельцев, мастерящих живые бомбы,
непременно возьмем. Невозможно предвидеть появления иных гениев, предвидеть,
что им может прийти в голову. Однако выявленных хитроумцев не так уж трудно
вылавливать… – Он вдруг ухмыльнулся. – Вот взять хотя бы вас. Нет, я
не в том смысле, что вас следует вылавливать… Я о том, что вы собственной рукой
покончили с одной из самых жутких и устойчивых легенд – я о Хелльстаде. А ведь
тысячи лет люди сочиняли страшные сказки… И как же вы себя теперь чувствуете в
роли хелльстадского короля?
