– Как идиот, – признался Сварог. – Нет никаких
страшных тайн – по крайней мере, мало-мальски больших. Мелочишки, правда,
наберется целый ворох, но это не то… По большому счету, у меня в руках вдруг
оказалась огромная, сложная игрушка – я еще не изучил Хелльстад до конца, но
выводы могу сделать уже теперь. Действительность оказалась донельзя
прозаической: кучка реликтовых чудовищ, немножко тварей, в свое время
сконструированных покойным королем, несколько уцелевших со времен Шторма
зданий… Знаете, вашему миру крупно повезло. Подумать страшно, что могло
случиться, если бы в свое время власть над Хелльстадом захватил кто-то поумнее
и несколько разностороннее покойного короля…
– Но ведь сейчас, по-моему, именно это и произошло? –
каким-то незнакомым голосом, пусть и с деланной бравадой, сказал Гаудин.
Нехорошее у него было сейчас лицо… Молчание затянулось. Они
не смотрели друг другу в глаза. Наконец Сварог сказал с кривой улыбкой:
– Типун мне на язык… Скажите сразу, я, вообще-то, смогу по
окончании нашего разговора из этой комнаты выйти? И пойти куда захочу? И не
опасаться, что по дороге или чуточку позже вдруг…
Он прекрасно понимал, что улыбочка у него сейчас вымученная.
В точности как та, что прямо-таки зеркальным отражением застыла сейчас на
застывшем лице Гаудина.
– Полноте, к чему такие мысли и подозрения, – мягко
сказал Гаудин. – Императрица ни за что не позволила бы и не простила нам…
– Многозначительная оговорка, – сказал Сварог. –
Открывает простор для домыслов и реконструкций кое-каких недавних бесед,
посвященных моей скромной персоне. Дискуссии о моей дальнейшей участи были,
надо полагать, весьма оживленными?
– А вы ожидали чего-то другого? – серьезно спросил
Гаудин. – Нет, в самом деле? Бросьте, вы не настолько наивны. Интересно,
на моем месте вы что, встретили бы новость о новом хозяине Хелльстада милой и
лучезарной улыбкой идиота? Позвольте усомниться.
– Послушайте, – в сердцах сказал Сварог. – Я вовсе
не стремился заполучить эту шапку. – Он сердито хлопнул ладонью по
безвинной митре из серебряных сосновых шишек тончайшей работы. – На землю
меня отправили вы. И в Хелльстад, строго говоря, меня загнал не только Конгер с
Амондом, но еще и вы, обозначив именно такие условия игры. Вам не кажется?
Можно подумать, что я рвался к хелльстадскому трону из всех человеческих сил…
Да я с превеликим удовольствием убрался бы оттуда, отпусти он нас по-хорошему!
– Согласен, все произошло по глупой случайности. Но ведь это
ничего не меняет…
– Так выйду я отсюда или нет? – почти грубо спросил
Сварог.
– Да выйдете, успокойтесь… – усмехнулся Гаудин. –
Позвольте быть с вами предельно откровенным, как встарь: дискуссии о вашем
будущем и в самом деле имели место… и они были, нетрудно догадаться, более чем
оживленными. Но они отнюдь не напоминали деловую встречу наемных убийц в
окраинном трактире. И людоедских предложений прозвучало гораздо меньше, чем
вам, сдается, мерещится. Во-первых, ситуация из тех, что не терпит излишней
торопливости. Во-вторых… Вы знаете, мы не испытываем перед Хелльстадом столь уж
панического страха. Как-никак все эти пять тысяч лет он не доставлял
окружающему миру ни малейших неприятностей. Гипотезы о том, что Хелльстад
представляет собой самозамкнувшуюся систему, ничуть не склонную к внешней
экспансии, родились не сегодня и не вчера. Их вдумчиво разрабатывали еще наши
предки – и оказались, в общем, правы. В конце-то концов, у нас достаточно возможностей,
чтобы справиться и с Хелльстадом. В-третьих же… Можете не верить, но порой я
испытываю к вам самую обычную человеческую симпатию. И хочу верить, что
сумел вас немного узнать. И потому не жду от вас особенных неприятностей.
Конечно, некий риск остается… Власть всегда меняет людей, частенько не в лучшую
сторону, эта нехитрая и печальная истина проверена всей историей человечества.
А уж власть над Хелльстадом… И как тут не зародиться опасениям? Вполне
понятно, что вас еще долго будут пристально изучать, и к интересу здесь
примешивается боязнь…
– Боязнь чего?
– Если пользоваться строго научной формулировкой –
неизвестно чего, – грустно усмехнулся Гаудин. – В том-то и беда.
Больше всего люди склонны пугаться неизвестного, и ваш покорный слуга отнюдь не
исключение. Вы только поймите меня правильно, ситуация деликатнейшая, хотелось
бы обойтись без детских обид и ненужного гонора… Меня тоже нужно понять,
дураков и любителей решать сложные вопросы с кавалерийского наскока я умею
сдерживать… но и сам просто обязан немного тревожиться… По долгу службы, если
хотите. Даже если вы со мной искренни и не держите камня за пазухой, есть
другая опасность… В Хелльстаде не одни лишь игрушки да реликтовые чудища. Коли
уж там имеются, как бы это лучше сформулировать… законсервированные кусочки
прошлого, можно опасаться самого худшего. Я даже не того боюсь, что вы в
один прекрасный день начнете играть против нас. Я боюсь, что там может
покоиться нечто. О чем даже покойный король не подозревал. Бывали уже…
ситуации. Когда после совершенно безобидных слов или действий вдруг
распахивалась некая бездна и оттуда появлялось то самое нечто. Вы же сами с
чем-то подобным сталкивались – тогда, в туннеле, когда неведомо откуда,
очень может быть, из того загадочного зеркала, на вас двинулся великан…
– Да, воспоминания мерзопакостнейшие, – согласился
Сварог.
– Со старыми зеркалами вообще следует быть предельно
осторожным, имейте в виду… Итак, вернемся к Хелльстаду. С одним неприятным
сюрпризом мы уже столкнулись – я имею в виду подземное государство крохотных
человечков, этот ваш Токеранг. Вы ведь не имеете на него никаких средств
влияния?
– Ни малейших, – признался Сварог. – Мэтр Лагефель
клянется и божится, что мой предшественник о них знал, но воздействовать никак
не мог. Кажется, он не врет, я проверил, покопался в компьютере. Не могу
сказать, что освоил его, как свою спальню, но по поводу Токеранга он всякий раз
выдавал полное отсутствие информации…
– А ведь опасность нешуточная, вам не кажется?
– Да, – сказал Сварог, глядя в пол, меж носков своих
мягких коричневых сапог. – Но я обещал с ними посчитаться, и, будьте
уверены, посчитаюсь. Делии я им не прощу, у меня до сих пор стоит перед глазами
Морская площадь и летящая ракета… А ведь Лесная Дева была права: маленькие
опасности иногда страшнее больших… Вы зажигали фонари возле резиденций
наместников?
– До сих пор зажигаем. Никакого результата.
– Боюсь, это может означать одно, – уверенно сказал
Сварог. – Авторов послания выявили, разоблачили и поволокли куда следует
для задушевной беседы – то есть такой, когда берут за душу, лезут в нее с
сапогами…
– Признаться, меня их невзгоды не особенно волнуют, –
усмехнулся Гаудин. – Быть может, даже лучше будет, если там, под землей,
окончательно победят изоляционисты. Если вдумчиво изучить послание, станет
ясно, что там нет и тени альтруизма. Наши неизвестные друзья изощренно
торговались, якобы невзначай упоминали о своей силе…
