Разумеется, пришлось как следует поработать со слугами. Им
преподнесли версию, которая никого не удивила, потому что не несла в себе
ничего нового и необычного: его светлость тоже решил в конце концов заняться
контрабандой. В пограничных местностях, так уж исстари повелось, отношение к
контрабанде незатейливое и насквозь житейское – как у крестьян к севу или
выпасу овец…
Следить, ясное дело, приходилось недреманно. За эти два года
с жизнью распрощались пятеро слуг – кто по пьянке наговорил в деревенской
корчме лишнего, кто чересчур уж нагло потребовал увеличения платы за молчание,
а один вообще собирался, как честный подданный его величества, донести в
полицию. Отбытие из нашего мира всех пятерых было обставлено столь продуманно,
что никто ничего не заподозрил. По тем же причинам пришлось, пусть и с болью
душевной, расстаться с Кривым Маком, каковой тоже начал звонить языком на всех
углах, а в силу непредсказуемости характера старикашки любые заключенные с ним
договоренности были вилами на воде писаны. Пряча глаза и проронив слезинку,
глэрд поведал, что ни у кого так и не возникло мыслей, будто смерть седого
чертозная вовсе не была следствием неумеренного потребления спиртного.
Легко догадаться, что глэрд сгорал от любопытства, пытаясь
выяснить, что же лежит в загадочных тюках и ящиках, но никак не мог до них
добраться, все его предложения о помощи в переноске решительно отвергались.
Где-то через год, когда взаимовыгодные отношения устоялись и окрепли, он все же
поставил вопрос ребром, заявив: как он может быть уверен, что его не обманывают
с выплатами пошлины, если не знает, что в мешках? И пригрозил разорвать прежние
договоренности в одностороннем порядке.
Вновь состоялся разговор по душам – если точнее, откровенная
свара, но, как и рассчитывал хозяин замка, более подходящего маршрута у его
зазеркальных друзей, похоже, не имелось. Ему показали содержимое нескольких
тюков по его выбору, но, вот незадача, подавляющее большинство обнаружившихся
там предметов настолько не походили на что-то известное, что об истинном их
предназначении глэрд просто не мог догадаться (как и сам Сварог, добросовестно
выслушавший длиннейшие, но не ставшие от этого понятными описания). Лишь
некоторые вещички вроде уже конфискованных людьми Баглю у пастухов «водяной
лампы» и «волшебной сковородки» оказалось возможным приспособить к повседневным
нуждам (как и полдюжины других, найденных в замке опять-таки ищейками Баглю).
Глэрду они были не столь уж и необходимы, но из чистого стяжательства он
требовал присовокупить их к обычной плате.
Будущее казалось безоблачным – «зазеркальщики» пока что не
собирались искать новый маршрут либо отказываться от старого, после брака
племянника с хозяйкой замка Барраль ее земли должны были самым естественным
образом соединиться с глэрдовыми (и побережье в том числе), купленный с душой и
потрохами королевский пристав, со своей стороны, обеспечивал тайну и
безопасность…
Беда, как водится, грянула неожиданно. Слабым звеном в
цепочке оказался родной племянник, кровиночка, сволочь этакая. Кто же мог
предположить и просчитать заранее, что он, пылая плотскими желаниями, устроит
невесте экскурсию с демонстрацией кое-каких диковинок? Отправить паршивца
следом за Кривым Маком и ненадежными слугами не поднималась рука – кроме
племянничка, у вдового и бездетного глэрда других наследников не было, земли
при другом раскладе отошли бы короне как выморочные, а герб был бы принародно
перевернут, что означало пресечение рода. Пришлось помиловать обормота,
измочалив, правда, об него арапник, – и ускорить свадьбу, насколько
возможно. В Барраль был отправлен продажный пристав… Последствия известны.
…Сварог долго вдыхал полной грудью свежий вечерний воздух,
казавшийся невероятно сладким после подвальной духоты, пропитанной дерьмом,
копотью и грехами человеческими. Потом задумчиво сказал:
– Он не врал, я уверен. Вполне возможно, о чем-то я попросту
не спросил, но любое вранье я бы выявил… В самом деле, это никак не похоже
на нечистую силу…
– Решительно не похоже, – кивнув головой, подтвердил
брат Фергас. – Ни малейших следов мы не выявили. Что ж, так легче…
– Смотря кому, – поморщился Баглю. – Лично мне,
как главе известной канцелярии, крайне неприятно, что под носом у меня
регулярно проскальзывают контрабандисты. То, что они приходят из зеркала,
ситуации не меняет – из зеркала ты там или откуда, а пошлину платить
изволь, и документы у тебя должны быть в порядке…
– Рейту они говорили, что таскают свою поклажу из одного ненашенского
мира в другой… – протянул Сварог. – Но вы правы, милейший Баглю:
пользоваться нашим миром без нашего дозволения – по меньшей мере бестактно. А
по большому счету, это вульгарнейшее нарушение наших законов. И отвечать должен
по всей строгости.
– Никуда они от нас уже не денутся, – мстительно
поведал Баглю. – Замок занят гвардейцами, всех без исключения причастных
мы перехватали и посадили под замок. День следующего визита знаем точно. Уж я
их встречу… Не смотрите так, государь, я не собираюсь, словно глупый юнец,
бросаться с голыми руками на эти их жерла. Дадим им выйти и тихонечко
сграбастаем на полпути к морю. А тот корабль никуда не денется, наши корветы
перехватят. Вообще-то, ваше величество, о подобных случаях я должен
незамедлительно ставить в известность Канцелярию земных дел, ее восьмой
департамент…
Сварог спокойно сказал:
– Но ведь вам известно, что совсем недавно ее величеству
императрице было угодно распорядиться о создании еще одной конторы, чей глава
стоит выше милорда Гаудина?
– Разумеется… господин капрал Небесной лейб-гвардии!
– Так-то, – сказал Сварог. – То, о чем восьмой
департамент не знает, ему и не повредит… Я дам вам людей, вооруженных кое-чем
посерьезнее мушкетов. Опасаюсь, у этих созданий под балахонами может оказаться
и оружие… Одного я не пойму: почему никто в округе не заметил вьючных ящеров?
Создания в балахонах еще могли в ночном мраке сойти за людей, но ящеры-то?
– Ваше величество… – легонько усмехнулся Баглю. – Вы,
должно быть, невнимательно читали ученые книги о гланской фауне… У нас еще
водятся горные вараны, нигде на континенте их уже не осталось, вымерли, а у нас
тысячи две осталось. Есть умельцы, которые приучают пойманных совсем крохотными
детенышей и к плугу, и к вьюку. Так что здесь нет никакой загадки: их ящеры
очень похожи на горных варанов, только и всего…
Он неотрывно следил за каретой с занавешенными окнами,
стоявшей у входа в подвал. Вывели глэрда Рейта, закутанного в плащ с опущенным
капюшоном, затолкали внутрь, стражники вскочили на запятки – и карета
тронулась.
– Езжайте, милейший Баглю, – сказал Сварог. –
Я же вижу, вы сгораете от нетерпения продолжить разговор, вытряхнуть из
него все остальное… Езжайте.
Баглю с видимым облегчением поклонился, бросился к своему
коню, взлетел в седло и поскакал вслед за каретой, уже свернувшей к главным
воротам королевского замка. Сварог медленно зашагал по брусчатке бок о бок с
монахом. Поодаль маячил слуга, но приближаться опасался, полагая не без резона,
что его величество поглощен важнейшими государственными делами.
