Джиованна, которая подслушивала за дверью, тут же в страхе отпрянула, и ее глаза расширились в ужасе. Она, разумеется, ожидала увидеть Филиппо. Вместо этого взорам ее и сообщницы открылось странное зрелище: изможденная женщина на постели Филиппо, наполовину покойник, и две незнакомки, одна из которых изо всей силы дергает за шнурок звонка для вызова прислуги.
— Вот, вы, оказывается, где! Негодяйки!
И Джиованна, и Минерва были уже одеты и готовы для бегства из дворца Челано. Их упакованные саквояжи стояли тут же, как было приказано. Они поняли, что по ходу произошли какие-то изменения, не предусмотренные Филиппо, но Джиованна все же была уверена, что им удастся ускользнуть безнаказанно. Вспомнив, что лучший способ защиты — нападение, решила прибегнуть к нему.
— Кто вы такие? — начала она высокомерным тоном. — Синьор Челано ни за что не потерпит, чтобы с моей госпожой разговаривали в подобном тоне.
— Замолчите! — Сжав кулаки, Бьянка угрожающе стала приближаться к ним. Никогда в жизни девушка еще не испытывала такой злобы, как сейчас. — Нам все известно! Вам не отвертеться! Совет Трех отправит вас в камеры пыток!
Будучи венецианками, и та, и другая чуть в обморок не упали, услышав такую угрозу. Схватив накидки и саквояжи, они бросились наутек. Один саквояж в спешке остался стоять на полу спальни Элены, и Бьянка, схватив его, запустила вслед убегавшим, но ни одна из них даже не обернулась. Более смышленая, Джиованна заранее не исключала возможности именно такого варианта развития событий и поэтому предусмотрительно изучила пути отхода через зимний сад, но теперь впопыхах утратила ориентировку и бежала куда глаза глядят.
Мариэтта подошла к Бьянке, которая стояла, прислонившись к тяжелой двери спальни, и рыдала. Положив девушке руку на плечо, она тихо проговорила.
— Сейчас не время для того, чтобы лить слезы, Бьянка. Пойми, сейчас мы должны спасать нашу Элену.
В этот момент появился дворецкий Филиппо, и вместе с ним в спальне воцарился дух неуместной претенциозности. Он желал знать, что это за незнакомки, невесть каким путем пробравшиеся во дворец, и почему они здесь распоряжаются. Мариэтта не сочла необходимым пускаться в долгие объяснения.
— Синьора Элена при смерти! Быстро пошлите за доктором, если вы не хотите, чтобы вас потом обвинили в том, что вы способствуете своим поведением ее гибели. Идите же! Доктор Грасси живет здесь неподалеку в красном доме на канале Бернадо. — Опешивший дворецкий без единого слова от-правился выполнять распоряжение. Выходя, он чуть не столкнулся со слугой, который тоже прибежал на шум. — Две женщины собираются бежать из дворца! Поймать их! Это воровки, они украли из спальни синьоры Челано ценные вещи! — не дала ему опомниться Мариэтта.
Тем временем подходили и остальные слуги. Часть их отправили на поиски двух беглянок, а одной служанке велели доставить сюда засевшую в библиотеке сестру Джаккомину. Решительные манеры Мариэтты и властный тон сделали свое дело. Уже спешно готовились спальня и постель для Элены, а Мариэтта вместе с сестрой Джаккоминой перенесли Элену в ванную комнату, чтобы выкупать ее. Сестра Джаккомина причитала, сетуя на то, что, дескать, одну из ее любимиц довели до такого состоянии. Вымытую Элену уложили в постель в ее собственной спальне, и Мариэтта дала ей глотнуть козьего молока, принесенного из кухни, и напоила ее теплой водой.
Пришел лакей, который сообщил, что удалось схватить женщину по имени Минерва и что ее заперли в кладовке у кухни, но, к сожалению, ее сообщнице удалось бежать. На. его вопрос, следует ли вызывать полицию, Мариэтта лишь покачала головой, заявив, что это будет решено позже.
Дворецкий, тоже вернувшийся сюда, с удивлением и возмущением узнал о том, что здесь командовала какая-то Торризи, обманом проникнувшая во дворец. Сестра Джаккомина принялась гневно обличать его — в ее лексиконе появились такие слова, как «позор», «стыд», «вам следовало вспомнить о том, что у вас есть совесть». Под напором монахини дворецкий был вынужден отступить и, взбешенный легко угадываемой реакцией своего господина, стал налево и направо рассыпать проклятья на головы ни в чем не повинной прислуги, которая из сил выбивалась, приводя в порядок спальню синьоры.
Доктор Грасси, которого не приглашали во дворец вот уже года два, с тех пор как Элена мучилась мигренью, тщательно осмотрел ее, даже не успев отдышаться от странствования по бесконечным лестницам дворца. Для того чтобы снять приступ тяжелого кашля, он дал ей выпить столовую ложку какой-то темно-коричневой микстуры.
— Сильнейшее истощение, осложненное легочным заболеванием.
— Каковы ее шансы, доктор? — обеспокоенно спросила Мариэтта.
Доктор Грасси, одарив Мариэтту мрачным взглядом, развел руками.
— Все может произойти — вот что я могу сказать сейчас. Очень печально, что депрессия не была распознана раньше — для этого стоило лишь обратиться ко мне — и довела ее до такого тяжелого состояния.
— У нее не было никакой депрессии, доктор, — возразила Мариэтта и рассказала ему, что произошло с Эленой на самом деле. Выслушав ее, он пришел в ярость.
— Какая жестокость! — возмущался он. — Преступление! Но… — он поднял вверх указательный палец. — Как ни могу я осуждать действия синьора Челано, он должен быть немедленно выпущен из-под замка, и ему должна быть оказана помощь. Наверное, в результате падения он получил тяжелые травмы.
— Это будет непросто — где-то в суматохе потерялся ключ. А взломать эту дверь будет очень трудно.
— Но надо хотя бы попытаться это сделать! — не унимался доктор. — Где это помещение?
Доктор Грасси взял на себя организацию кампании по вызволению Филиппо из заточения, а Мариэтта вернулась к Элене.
Дыхание у Элены было затрудненным, они с Бьянкой подняли ее повыше на подушки. Сестра Джаккомина собиралась дать ей еще ложку коричневого снадобья, которое порекомендовал доктор Грасси.
— Бьянка все рассказала мне, — вздохнула монахиня и осторожно сунула ложечку с лекарством в бледные губы Элены. — У меня просто сердце разрывается на части, когда я думаю о том, что это бедное создание сидело там в темноте взаперти и изнемогало от голода в то время, как я, сидя в библиотеке, наслаждалась чтением или составляла каталог для этого аспида. Чем же это все закончится?
— Моя надежда — церковь пойдет на то, чтобы аннулировать брак Элены и Филиппо Челано, и Элену можно будет забрать отсюда. Вот тогда ваша помощь понадобится как никогда прежде.
Монахиня заботливо стерла каплю микстуры, стекавшую по подбородку Элены.
— Несомненно, я помогу, дитя мое. Ведь не зря же я за вас троих всегда молилась.
Мариэтта, почувствовав прилив нежности к этой доброй пожилой женщине, поцеловала ее в мягкую щеку, и та в знак благодарности кивнула головой, чуть не расплакавшись.
— Ой, — спохватилась Мариэтта. — Там же внизу Леонардо Савони должен ожидать меня! Я совсем про него забыла! Он, наверное, уже часа два меня дожидается.
