— Я распорядился, чтобы нам подали обед на двоих в отдельной столовой, где мы можем обо всем поговорить.
За обедом мистер Хардинг рассказал Габриэль о том, что Изабелла сильно встревожилась, не получая от нее никаких известий, хотя, как она была убеждена, оставила своей французской подруге точный адрес. В конце концов, Изабелла решила, что она неправильно записала свой адрес или случилось что-нибудь непредвиденное. И вот, поскольку чета Хардингов тепло приняла в свою семью Изабеллу и полюбила ее как родную дочь, состояние последней начало внушать старикам беспокойство: Изабелла тревожилась о судьбе Габриэль и часто безутешно плакала, испытывая к тому же тоску по своим близким и покинутой родине.
— Я слышала, что вы пытались найти меня. Мое имя затерялось в списках, и поэтому ваше участие сыграло большую роль в моей судьбе, — сообщила Габриэль своему гостю.
— Я сам столкнулся с этим фактом. Я не нашел вас ни в одном списке штатских лиц, попавших в плен. И тем не менее я настойчиво продолжал свои поиски, будучи уверенным, что рано или поздно они увенчаются успехом. И вот, когда я в очередной раз делал запрос, мне неожиданно вручили ваш адрес в Лондоне. Явившись туда, я узнал, что вы три месяца назад уехали в Портсмут, а когда я приехал в этот город, выяснилось, что мне надо ехать дальше в Чичестер.
— У вас совершенно точные сведения обо всех моих передвижениях. Создается такое впечатление, что вы имеете доступ к официальным отчетам.
— Вы угадали. Я — член парламента от города Туайфорда графство Беркшир, а также советник премьер-министра по обороне.
— Я об этом не знала. Не думаю, что Изабелла находилась в таком же неведении относительно вашего положения, как и я, — добавила Габриэль, одаривая своего собеседника ослепительной улыбкой, — но она всю дорогу говорила почти исключительно о своем младенце.
— Я хочу объяснить вам причину моего появления здесь. Я разыскал вас потому, что мы с женой хотим отблагодарить вас за ваши заботы о нашей невестке и внучке, которой вы помогли появиться на свет. Изабелла все это время расхваливала вас на все лады.
— Я уверена, что она переусердствовала в этом. Уверяю вас, в том, что ваша внучка благополучно появилась на свет, нет моей особой заслуги. Судовой врач нашего корабля оказался опытным медиком.
— Но ведь именно вы сумели успокоить нашу невестку и ободрить ее в тот час, когда она чувствовала себя особенно одинокой и страшно боялась предстоявшего ей испытания, ведь Изабелла — сама еще дитя. Я должен признаться вам, что знаю всю вашу историю и причины, приведшие вас в Англию. Об этом мне поведала Изабелла. Судя по тому, что вы находитесь здесь одна, я могу предположить, что вам так и не удалось напасть на след капитана Дево.
— К сожалению, вы совершенно правы, — промолвила Габриэль, чувствуя, что у нее перехватило горло от волнения. Она все еще не смела поверить в то, что мистер Хардинг сможет помочь ей в поисках Николя.
— Я отыщу этого человека, — с полной уверенностью произнес ее гость. — Хотя для этого понадобится какое-то время, поскольку чиновник должен будет просмотреть множество списков с адресами.
Габриэль замерла, лишившись дара речи, глаза ее наполнились слезами. Она закрыла лицо руками и застыла так на несколько долгих секунд, стараясь вновь собраться с силами. Затем она вновь медленно подняла голову и взглянула на своего собеседника.
— Я в неоплатном долгу перед вами, мистер Хардинг, — только и сумела сказать Габриэль дрогнувшим голосом.
— Об этом не может быть и речи. Вы уже оказали мне неоценимую услугу, и поэтому мне жаль, что я вынужден просить вас проявить терпение и подождать еще немного. Список военнопленных огромен, сейчас в Англии содержится до ста двадцати тысяч ваших соотечественников в качестве заключенных и отпущенных под честное слово. Правительство обратилось к герцогу Веллингтону с просьбой не посыпать больше судов с военнопленными, и тем не менее они прибывают каждый день. Герцог говорит, что он не может использовать своих солдат в качестве охранников, поскольку их место на поле боя. Именно поэтому для нас так остро стоит проблема размещения ваших соотечественников и их союзников, мы вынуждены использовать любое, более или менее пригодное для этих целей помещение.
— Включая нижние палубы и трюмы списанных судов?
— А-а, вот вы о чем? — Мистер Хардинг слегка покачал головой. — Я знаю, что это ужасные места заключения — сырые и населенные крысами. Но, к сожалению, в настоящее время мы не можем обойтись без них.
— Вы говорили, что Изабелла рассказала вам все обо мне. В таком случае вам следует знать и об участи, постигшей моего слугу Гастона, пожертвовавшего своей свободой ради меня. Он находится сейчас в заключении в одном из трюмов старого судна, стоящего на Темзе. Нельзя ли перевести его в тюрьму с более благоприятными условиями? Или, может быть, есть надежда добиться того, чтобы этому человеку в качестве исключения разрешили выйти на свободу под честное слово?
— Нет, под честное слово мы выпускаем только офицеров, однако нижним чинам мы разрешаем в исключительных случаях возвратиться на родину, — к примеру, если заключенный спасет жизнь охранника или что-нибудь в этом роде. Я понимаю, что этот человек спас вашу собственную жизнь, но это никак не может быть принято во внимание нашим правительством. Как бы то ни было, я думаю, что мне следует вмешаться в судьбу этого человека. А пока я приглашаю вас от имени всей моей семьи погостить в нашем доме до тех пор, пока я не узнаю точного адреса капитана Дево и не дам вам одну из своих карет для того, чтобы вы в ней отправились к своему возлюбленному. Изабелла будет на седьмом небе от счастья, когда вы приедете к ней, а мы, как я уже говорил вам, готовы все сделать для нашей дорогой невестки. Что же касается вашего слуги, то мне в голову пришла одна удачная мысль. Я бы мог взять его к себе в услужение, если бы вы поручились за него и дали мне гарантии, что он не попытается бежать.
Габриэль была вне себя от радости, услышав такое предложение.
— Я уверена, что он не предпримет попытки к бегству. Гастон поклялся, что лично доставит меня назад в Лион, когда война закончится.
— В таком случае я устрою все наилучшим образом. Завтра утром мы выедем в Лондон. Первым делом я получу разрешение взять этого человека к себе в услужение, — и с этими словами мистер Хардинг поднял свой бокал с вином. — Я предлагаю тост — за скорую встречу с близкими нам людьми!
— Я с удовольствием выпью за это, — с улыбкой поддержала его Габриэль.
В Лондоне дело двигалось не так быстро, как бы этого хотелось Габриэль. Еще во время путешествия в британскую столицу она сидела в карете, как на иголках. Затем последовало долгое ожидание в приемной Парламента, где чиновники подготавливали необходимые документы для мистера Хардинга. После этого, должно быть, сильно утомившись, мистер Хардинг решительно заявил, что больше не предпримет никаких шагов до следующего утра. Габриэль почти не спала от волнения и тревоги в эту ночь, проведенную в роскошном доме, принадлежавшем ее благодетелю, а поутру она увидела за окном хлопья снега.
