Бет удивленно посмотрела на Зигрид:
– Вы спрашиваете, все ли это? Разве смерть сестры для вас столь ничтожный пустяк? Обещаю, что никто не узнает того, что вы соблаговолите мне рассказать. Я пытаюсь провести расследование исключительно в своих личных целях.
Зигрид протестующе взмахнула рукой:
– Нет, разумеется, я не отношусь к смерти Джины спокойно. Мне очень тяжело сознавать, что она погибла так рано и так трагично.
Зигрид спрыгнула со стола и машинально прошлась по засыпанному опилками полу до пилы и обратно.
– Хорошо, – произнесла она, очевидно, придя к решению. – Раз вы обещаете никому не говорить, могу признаться: да, я ее шантажировала. Ее было так легко запугать, что никто не стал бы меня винить. Достаточно было пригрозить, что я расскажу о ее секрете Паулю, и она потеряла голову. Согласилась дать письменное свидетельство, что передаст мне право наследства, когда бы ни умер дедушка. Никому не могло прийти в голову, что она умрет раньше старика. В обмен на документ я обещала не сообщать Паулю, что благодаря ей Анну поместили в психиатрическую лечебницу.
– Вы хотите сказать, что Джина приложила к этому руку? – спросила потрясенная Бет.
Зигрид криво усмехнулась:
– Хотя Анна младшая из нас троих, она уже в то время положила глаз на Пауля и твердо решила заполучить его в мужья. Тогда она ему, конечно, нравилась, он сам был молод и горяч. Джина бледнела в сравнении с Анной. Но Анна отличалась взбалмошным характером и доставляла деду много хлопот своими дикими выходками. Чистой и правдивой Джине не стоило большого труда убедить деда в душевной болезни Анны. Он даже обрадовался предлогу освободиться от младшей внучки, отослал ее в лечебницу и вскоре после этого выдал Джину замуж. Мы остались с ним вдвоем. Если бы я была внуком, он бы расшибся в лепешку ради меня: он же видел, как я люблю эту землю. Но он так и не простил нам, что мы родились девочками, он и дочек ненавидел по той же причине. Так как его единственный сын был незаконнорожденным, жизнь деда была лишена радости. Я управляюсь с фермой не хуже любого мужчины, но дед никогда бы не признался в этом. Он терпел меня в доме, потому что ему была нужна бесплатная нянька и экономка. Вот и все, больше мне сказать нечего.
Да, подумала Бет, Зигрид, действительно, сказала все и даже больше. Из всех троих самой несчастной оказалась Анна. Джина, как натура слабая, прибегла к предательству, чтобы отстоять свою любовь, пожертвовав младшей сестрой. Шантаж Зигрид тоже не делал ей чести. И главным звеном всей цепи трагических событий был один человек – невольная причина семейной драмы.
– Из того, что вы говорили, я не смогла понять, какое отношение ко всему этому имеет дом у Черного Залива, – сказала Бет, стараясь понять, где Зигрид солгала. Но она не надеялась, что Зигрид что-то добавит к сказанному, и решила, что нужно благодарить судьбу за то, что удалось узнать. Бет направилась к выходу, но Зигрид преградила ей дорогу.
– Почему вы считаете, что должна быть связь между Домом у Черного Залива и смертью Джины? – прошипела она. – Может быть, никакой связи вовсе нет. Джина просто спряталась там, потому что Паулю никогда не пришло бы в голову искать ее на чердаке. Это вы растревожили и оживили старое проклятие, поселившись в доме, теперь оно обрушивается на головы других людей. Но скоро подойдет и ваша очередь! Так всегда бывает. Фру Сандвиг пострадала из-за вас – она на вас работала. Теперь прикована к постели на всю жизнь. Гарольд Дженсен погиб, потому что проник в ваше жилище… Да, это он расправился с вашими рисунками. На его пальцах была краска, я смывала ее, когда обмывала труп. – Она вызывающе вскинула голову. – Это вы виноваты в обвале на Торденгорне! Пауль мог погибнуть, когда поднимался вам на помощь. Недавно Джулиану могли убить, потому что она пошла с вами. А сегодня мне сказали, что Рейкел собираются ампутировать руку…
Бет вдруг почувствовала, что ей становится дурно:
– Бедняжка! Не знаю, что сказать…
– Я знаю. Скажите «до свиданья» Тордендалю! Уезжайте, пока другие невинные люди не пострадали из-за вас. Оставьте нас в покое!
Бет выбежала на воздух. Она никогда не думала о проклятии как о всеобщем зле, видя в нем только личный поединок с таинственными силами Дома у Черного Залива. То, что другие страдают из-за брошенного ею вызова черным силам, в корне меняло дело.
Уже издали Бет заметила, что Джулианы на скамейке нет, и поняла, что провела с Зигрид больше времени, чем намеревалась.
– Джулиана! – позвала она. – Где ты? Мы возвращаемся!
Ответа не последовало. Бет в ужасе устремила взгляд туда, где оставила лодку. Лодка исчезла. Посреди озера плавало весло.
– Джулиана! – закричала она срывавшимся от отчаяния голосом и тут же вернулась, помчалась к амбару, где работали мужчины, и подняла тревогу. С мельницы прибежала Зигрид; поняв, что случилось, она на ходу давала распоряжения подошедшим работникам. Работы прекратились. Кто-то бросился к лодочному домику, другие – к той части озера, где бурлили пороги, ибо была опасность, что Джулиана не справится с лодкой и ее отнесет прямо на них. Специальный гонец был послан к Паулю в Нилсгаард.
Вскоре гладь озера запестрела множеством лодок, в которых спешили на помощь люди с обоих берегов.
Бет не переставала упрекать себя за то, что взяла Джулиану в Холстейнгаард. Ведь девочке не хотелось ехать, мысль об этом Доме и о тете Зигрид приводила ее в нервозное состояние. Как глупо было везти ее сюда! Она, по всей видимости, чего-то испугалась и решила покинуть это место. Хоть бы людям удалось перехватить лодку у порогов!
Джулиану искали повсюду – на фермах, в подсобных пристройках. Бет сначала помогала в этих поисках, но потом отправилась вдоль берега к порогам; она то бежала, то переходила на шаг, казалось, что все происходит в кошмарном сне. Послышался стук подков, появилась Зигрид верхом на лошади – она возвращалась со стороны порогов. Бет старалась угадать по лицу всадницы, какие новости та принесла. Поравнявшись с Бет, Зигрид спрыгнула на землю.
– Вам незачем туда идти, – сказала она, взяв Бет за локоть и поворачивая в обратную сторону. Они пошли рядом, Зигрид вела лошадь под уздцы. – Лодки там нет. Возможно, она проскочила через ущелье раньше, чем подъехали люди. Там достаточно мужчин, они все тщательно осмотрят.
Бет разрыдалась, закрыв лицо руками. Зигрид подождала немного, потом потянула Бет за рукав, заставляя идти дальше.
– Лучше скорее добраться до Холстейнгаарда, все новости будут сообщать туда. – Голос ее вдруг зазвучал жестко. – Я предупреждала в ваш первый приход, что Пауль играет с огнем, разрешая вам поселиться в Доме у Черного Залива. Это вызов проклятию веков. Но вы не хотели слушать. Как же, кто угодно накличет беду, только не вы! Теперь, сдается мне, вам придется нести ответственность еще за одно несчастье, случившееся по вашей вине.
Бет онемела от горя. Слова Зигрид словно били ее по голове, тем более что в них была значительная доля правды. Подняв на кузину глаза, Бет увидела выражение триумфа в бесцветном взгляде Зигрид. Бет потерпела поражение. Она понимала, что независимо от результатов поисков обязана покинуть Тордендаль. Планируя поездку, она не предполагала, что ее невинное желание нарисовать экзотические цветы принесет кому-нибудь несчастье. Если бы пришлось бороться только за себя, у нее бы хватило сил, но заставлять страдать других она не имела права.
