Книга Розы во льдах, страница 55. Автор книги Розалинда Лейкер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Розы во льдах»

Cтраница 55

– Я должна срочно уехать из Тордендаля! – горячо и сбивчиво заговорила Бет. – Я хвалилась, что выдержу все испытания, но теперь отказываюсь от своих слов. Если бы проклятие было обращено на меня одну, я бы справилась, но из-за меня страдают невинные люди, Подумайте о фру Сандвиг, о Рейкел, которой должны ампутировать руку, о Гарольде Дженсене, который не перенес страха, и о всех мучениях, которые я причинила вам сегодня! Только я виновата в том, что Джулиана потерялась. Просто чудо, что лодка попала в залив меж двух островов, а не поплыла по течению и не разбилась о пороги. Проклятый Дом у Черного Залива на этом не остановится, он продолжит свое злое дело, пока я не уеду из Тордендаля…

Он присел на край кровати, разжал пальцы Бет и взял ее руки в свои.

– Нельзя считать себя ответственной за все несчастья! То, что случилось сегодня, не имеет никакого отношения к Дому у Черного Залива.

– Имеет! Очень даже имеет! – Бет испытывала неловкость от присутствия в комнате экономки. При ней она не хотела говорить о Джине: это было семейное дело. Бет чувствовала, что у нее поднимается температура. Нужно было срочно сообщить Паулю все, что ей было известно. Превозмогая слабость, она продолжала:

– Я поняла, что Джулиана вспомнила что-то связанное со смертью матери. Это ее испугало. Что это было, я не знаю, но будьте бдительны. Вы должны!.. – Она без чувств упала на подушки.

Вскоре начался бред. Доктор определил тяжелое воспаление легких. Он приставил к ней двух сиделок, которые дежурили попеременно, – одна днем, другая ночью. Пауль, Анна, гувернантка и Джулиана часто приходили и сидели с больной. Бет металась, что-то бормотала, иногда кричала, часто представляла себя в Шотландии и разговаривала с отцом, словно он был жив.

Со временем бред прекратился, но болезнь еще долго не отступала. Надежда на улучшение появилась с первым снегом. Тордендаль искрился серебристым светом под белым пушистым покровом. Бет повернула голову и, завороженная, долго смотрела в окно.

– Идет снег… – прошептала она радостно. – Я вижу снег…

Это были первые осмысленные фразы с начала болезни.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

С этого дня Бет начала поправляться. К ней постепенно возвращались силы, и ее комната стала самым оживленным местом в Нилсгаарде – все, кого она хотела видеть, приходили и подолгу оставались здесь. Пауль читал ей книги, играл в шахматы, а иногда, если работы было много, приносил письма и бумаги в ее комнату и занимался за ее письменным столиком из розового дерева, а она просто смотрела на него, сидя в подушках. Дважды ему приходилось отлучаться в Кристианию, и каждый раз по возвращении он привозил подарки, доставлявшие ей удовольствие: английские романы, флакончик французских духов, носовые платки с тончайшими голландскими кружевами и шелковую шаль, которую они разворачивали вместе с Джулианой. Девочка проводила с Бет каждую свободную минуту. Иногда по просьбе Бет фрекен Ларсен вела уроки в комнате. Сиделка не отлучалась от больной, она была постоянно под наблюдением.

Чтобы не вызвать ревность Анны, Пауль тоже привозил ей подарки, но более дорогие: вместо шали – шелковое платье, вместо платков – кружевную блузку. Бет была благодарна ему за это, не желая, чтобы ее пребывание в доме стало причиной чьих-либо переживаний. Анна не часто навещала ее, хотя иногда, повинуясь чувству долга, приносила вышивание и час-другой сидела у кузины. Однако большую часть времени Анна проводила вне дома, ходила на прогулки, иногда ее не было целый день. Даже когда наступила полоса дождей, она брала зонт и упрямо шла на улицу в ливень.

Однажды фрекен Ларсен удалось выяснить, где бывает Анна.

– Она вовсе не гуляет, – с негодованием воскликнула гувернантка, – а ходит в Дом у Черного Залива! Она установила там мольберт и целыми днями рисует.

Бет не могла скрыть удивления:

– Вот как! Она мечтает, чтобы я уехала, тогда старый дом превратится в студию. Когда-то она говорила об этом, но я не придала значения ее словам.

– Я заметила, как она вошла в дом, и отправилась за ней. Она была недовольна, но я сказала, что пришла по вашей просьбе – посмотреть, в сохранности ли рисунки. Могу заверить, что она ничего не тронула.

В тот день, вернувшись к вечеру, Анна сразу прошла в комнату Бет, не сняв пальто и шаль.

– Вы возражаете против того, чтобы я пользовалась студией в ваше отсутствие? – спросила она довольно недружелюбно.

– Вовсе нет, – спокойно ответила Бет. – Но почему вы ни разу не сказали, что работаете в старом доме?

– Когда я впервые решила заняться там рисованием, вы были слишком больны. Я подумала, что раз вы сами заявили о своем решении уехать из Тордендаля, то не будет ничего особенного, если я начну там работать. Возможно, вы уже не вернетесь в старый дом…

– Логично, – Бет пристально наблюдала за выражением лица Анны. – Но скажите, вам действительно ничто не мешает рисовать там? Ничто не отвлекает от работы?

Анна отвернулась к зеркалу, теперь Бет уже не могла видеть ее лица.

– Я не суеверна, если вы это имеете в виду.

Она повернулась, слегка улыбнувшись, но улыбка получилась невеселой.

– Не верю, что призрак Джины мог вернуться и поселиться там. Я говорила вам об этом в день вашего приезда.

– Это не Джина, – возразила Бет.

Анна сняла пальто, хотела бросить его на спинку кресла, но передумала.

– Не Джина? Тогда кто? Последняя обитательница? Или некто из более древних времен?

Бет невольно вздохнула:

– Может быть, та женщина, которая наложила проклятие на дом…

– Ах, вот оно что! – Она нервно сплела пальцы и подошла к кровати. – Все возвращается к той даме. Вы ее видели?

– Я представляю, как она выглядела, хотя она ни разу мне не являлась. Только в мыслях.

– Пауль никогда не поверит вам, но я верю, хотя сама страха не испытывала, а я провела в старом доме много часов.

– Что вы хотите сказать? – спросила Бет, напрягаясь всем телом.

Анна села в ногах кровати, облокотившись о спинку.

– В детстве я часто пряталась в Доме у Черного Залива. Сестры не знали, что я нашла способ пробираться внутрь. Мне хотелось быть подальше от Холстейнгаарда, я убегала при первой же возможности. Меня это место никогда не пугало. Я ненавидела деда за жесткость и несправедливость и спасалась от нее в старом доме. Единственный раз я испугалась в день похорон старой леди из Нилсгаарда. Родственники пришли к Дому у Черного Залива, хотели посмотреть принадлежавшую ей собственность – и мне пришлось спрятаться. Они думали, что им тоже что-то достанется, не знали, что все будет завещано Паулю. К счастью, дом оказался надежно заперт, никто не пытался войти, иначе моим похождениям был бы положен конец.

Лицо Анны стало суровым, черты заострились.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация