Глава 8
Царь Давид сердился. Аня уже знала, что все эти крики и угрозы, сверкание глазами и размахивание руками, которых она так боялась в первые дни, совершенно ничего не значат. А вот когда царь Давид становился тихим — это был верный признак того, что он сердится.
Сейчас царь Давид был очень тихим. С чего бы это? Кажется, Аня всё сделала правильно. Даже припарковалась с первой попытки. И практически — безупречно. Даже о ручном тормозе не забыла. Хотя ручной тормоз, конечно, с такого расстояния, да ещё через тонированные стёкла, он видеть не может. Ну, мог бы подойти и проверить!
Аня вылезла из машины, обошла её кругом, ревниво сравнивая с теми, которые стояли рядом, и решила, что машину царя Давида она поставила ничуть не хуже. И даже лучше некоторых. Например, вон та красненькая вообще наискосок стоит, почти касаясь багажником вон той беленькой… Аня до сих пор почти не различала марки машин.
Царь Давид сунул телефон в карман, шагнул с тротуара и пошёл к ней, заметно прихрамывая. У, да там действительно что-то серьёзное. Наверное, опять Васька что-то натворил.
— Не надо было его отпускать, — с досадой сказала Аня подошедшему царю Давиду. — Был бы на виду — всем бы спокойнее… Учиться и у нас можно. Давно бы уже выучился, а то двадцать пять лет — и ещё никакого образования!
— Да нет, одно-то у него уже есть, юридический он два года назад закончил… — хмуро начал царь Давид. Запнулся на полуслове, посверлил Аню глазами и подозрительно спросил: — Слушай, откуда знаешь, о чём я думаю?
— Сердитесь, — объяснила Аня. — Я ни одной ошибки не сделала, значит — не на меня. Но вы даже почти и не смотрели, как я паркуюсь, вы в это время по телефону говорили. А после разговора уже рассердились. Я знаю только одного человека, из-за которого вы можете так рассердиться… если он что-то натворит. Значит — натворил. Логично?
— Логично, — согласился царь Давид и тяжело вздохнул. — Ай, как мне хочется его выпороть, ай-я-яй… Учиться бросил. Сказал: надоела мне ваша Англия. Приезжает скоро. Девочка, ты хочешь ещё покататься? Нет? Ну, тогда поехали домой. Посидим, поговорим. Я тебе что-нибудь расскажу, ты мне что-нибудь расскажешь — и всё будет хорошо. Только я за руль сяду, мне успокоиться надо.
Аня с облегчением угукнула и полезла на место пассажира. Она за рулём до сих пор чувствовала себя неуютно и вообще не понимала, как можно успокаиваться, ведя машину. Тем более — так, как обычно водил её царь Давид. Правда, Руслан говорил, что царь Давид водит безупречно. Может быть, и безупречно, что она в этом понимает… Но зачем так быстро? На пожар, что ли, торопится?
Царь Давид угадал её мысли — он часто её мысли угадывал, — сбросил скорость, примирительно сказал:
— Я потихоньку поеду. Нам торопиться некуда, не на пожар едем, да? А может, всё-таки останемся, здесь пообедаем?
Аня оглянулась на ресторан, возле которого она показывала царю Давиду чудеса своего водительского мастерства, представила, какие цифры нарисованы в меню напротив даже самых простых блюд, и обиженно поинтересовалась:
— А тогда зачем я обед готовила? Целый час!
— Резонно, — согласился царь Давид. — К тому же, я тебе помогал. Это тоже аргумент.
— Ага, аргумент, — пробормотала Аня. — Особенно аргумент для введения штрафных санкций.
Царь Давид наконец-то улыбнулся. Анины опасения насчёт возможного понижения зарплаты его всегда искренне смешили, и Аня время от времени сознательно пользовалась этим, чтобы вернуть ему хорошее настроение. Хотя у царя Давида почти всегда было хорошее настроение. Ей очень повезло с хозяином. Просто сказочно повезло.
Первое время она терялась, когда он сам чистил картошку или готовил плов. Говорил: «Это наука тонкая, женщинам почти недоступная. Ничего, девочка, ты способная, я тебя постепенно научу». И за продуктами сам ездил: «Чего ты пешком принесёшь? Двести граммов принесёшь? Учись водить, девочка, научишься — будешь на рынок сама ездить». Аня не любила и даже боялась машин, учиться водить не хотела, но царь Давид говорил: «Не будешь учиться — уволю». И по поводу одежды, которую сам для неё выбирал, говорил: «Не будешь носить — уволю». Однажды Аня по телефону сказала даме Маргарите, что совсем не понимает, зачем царю Давиду домработница, если он пытается сам всё делать. И подарки эти без конца — зачем? Вдруг правда он решит её уволить, а ей даже нечем будет отдавать ему долги!
— Не болтай глупости, — весело сказала дама Маргарита. — Ему просто скучно, вот он и нашёл себе смысл жизни… Начнёт работать — времени не будет, перестанет на кухню лезть. А подарки — они и есть подарки, при чём тут долги? Царь Давид любит подарки делать, всех своих всю жизнь задаривает. Значит, считает, что ты своя. Но не рассчитывай на то, что женится. Это я тебе для того говорю, чтобы ты трезво оценивала ситуацию.
— Ой, а вдруг всё-таки женится? — затревожилась Аня. — Давид Васильевич на свои годы совсем не выглядит, и красивый, и весёлый, да и богатый к тому же. За него многие с радостью пошли бы… А вдруг я его жене не понравлюсь? Маргарита Владимировна, а его жена имеет право уволить домработницу?
— А себя в качестве его жены ты не рассматриваешь? — помолчав, спросила дама Маргарита.
— Себя?! — изумилась Аня. — Какой кошмар… то есть я хотела сказать: Давид Васильевич хороший, но ведь моя бабушка его ровесница… извините. И вообще, я пока замужем.
Она послушала смех дамы Маргариты в трубке — и догадалась:
— А, это вы так пошутили! А я даже испугалась. У меня нет чувства юмора, это почти все говорят, вот я и попадаюсь на розыгрыши.
— Ладно, уговорила, — отсмеявшись, сказала дама Маргарита. — Женим царя Давида на твоей бабушке. Надеюсь, против этого ты ничего не имеешь?
— Да я-то не имею, — поддержала шутку Аня. — Но бабушка вряд ли согласится. Ведь Давид Васильевич не поедет к чёрту на кулички, в районный городок, почти в деревню, да ещё — в частный дом. Маленький домик, старый, и работы в Карпово для него нет… А бабушка не поедет в город. Она никогда не оставит маму одну.
— Анна, с тобой страшно интересно говорить, — серьёзно сказала дама Маргарита. — После таких разговоров я почти верю в светлое будущее всего человечества. Знаешь, как мы сделаем? Когда царя Давида не будет дома — звони мне, и мы будем разговаривать без надзирающей инстанции.
— Ага, а потом придёт счёт за межгород, — возразила Аня. — Я и так уже два раза звонила маме и бабушке с домашнего телефона. И каждый раз получилось почти на сто рублей… Но я сама заплатила, вы не думайте! А если часто буду звонить, то Давид Васильевич может подумать, что я использую служебное положение в личных целях.
— О тебе он такого не подумает, — снисходительно сказала дама Маргарита. — Нет, ну надо же! Служебное положение! Личные цели!.. Ладно, я сама буду звонить.
С тех пор дама Маргарита довольно часто звонила. Когда царь Давид был дома, то дама Маргарита сначала говорила с ним, а потом просила передать трубку Ане. Царь Давид передавал, а сам откровенно слушал, как Аня отвечает на вопросы дамы Маргариты. Практически всегда угадывал, о чём та спрашивает. Когда не был уверен — бесцеремонно уточнял:
