— Добрый день, Гвендолин, я очень рад вас видеть, — произнес Уолтер сдержанно и протянул девушке руку.
Она подняла свою руку и с ужасом увидела, что ее пальцы испачканы в муке. Она молниеносно отдернула ее и спрятала за спину. Уолтер улыбнулся.
— Я не хотел отрывать вас от дела, — заметил он. — Но ваша очаровательная сестренка настояла, чтобы позвать вас…
Гвендолин покраснела как пион.
Леди Памела сочла необходимым вмешаться в этот весьма интригующий разговор. Она принялась уже в который раз за сегодняшний день объяснять, каким образом Уолтер оказался здесь. Гвендолин старалась внимательно слушать ее, ведь тетя Пэм рассказывала это для нее. Однако понять смогла только то, что он совершенно неожиданно появился у нее в доме, когда она уже собиралась выходить, чтобы ехать в Гвендиль. Узнав о ее намерениях, Уолтер непринужденно предложил составить ей компанию, и так как тетя Пэм не представляла себе, что с ним делать, она с радостью согласилась.
Леди Сесилия стала выражать восторг по поводу такого желанного возобновления знакомства, но по ее глазам было видно, что она несколько удивлена.
Гвендолин не знала, куда посмотреть. Ей казалось, что она везде натыкается на недоумевающие, вопросительные взгляды. Но еще страшнее было смотреть на него. Однако куда бы она ни повернулась, она везде видела краешком глаза его стройную фигуру в дорогом темном костюме.
Наконец с неловкими приветствиями и изъявлениями радости было покончено. Гвендолин пробормотала что-то насчет теста и позорным образом сбежала на кухню. Но работать она была уже не в состоянии. Ее руки дрожали, и миссис Фитцвильям, понаблюдав за ее жалкими попытками раскатать тесто, усадила ее на стул и дала стакан воды.
— Приди в себя, деточка, — лаконично сказала она и сама принялась за тесто.
Гвендолин залпом осушила стакан. Виски бешено пульсировали, и она сжала лоб ладонями, чтобы хоть как-то успокоиться. Зачем он приехал? — спрашивала она себя снова и снова. Почему он не остался в Питхарли со своей разлюбезной Марион?
Горечь охватила сердце девушки. Она очень хорошо понимала, что последние недели тешила себя сладким самообманом. Конечно, ей было гораздо веселее в обществе Джеймса и Агаты, но глупо было надеяться, что с их помощью ей удастся навсегда забыть Уолтера. Эта привязанность пустила слишком глубокие корни в ее душе. Сердце Гвендолин обливалось кровью при мысли о том, что для Уолтера это всего лишь визит вежливости, и он даже не представляет себе, какие страдания ей причиняет. Если бы у нее хотя бы было время подготовиться! Если бы он предупредил о своем визите заранее! Она бы настроилась и не сидела сейчас, спрятавшись от всех и пытаясь успокоиться.
— Гвен, голубушка, ты не подскажешь мне, что именно предпочитает наш гость? — обратилась к ней миссис Фитцвильям. — Я вполне успею приготовить его любимое блюдо и подать к обеду. Ему должно понравиться такое внимание.
— Я… я не знаю, — пробормотала Гвендолин, покрываясь холодным потом при мысли о том, что через два часа ей придется покинуть свое надежное убежище и присоединиться к остальным в столовой.
— Очень жаль, — неодобрительно покачала головой миссис Фитцвильям. — Это пришлось бы очень кстати…
А мне бы пришлось кстати успокоительное, подумала Гвендолин, но тут же устыдилась собственного малодушия. Почему она должна прятаться от этого человека в собственном доме? Неужели леди Гвендолин настолько слаба, что не справится с чувствами и пренебрежет долгом гостеприимства?
Эти соображения воодушевили Гвендолин. Она встала со стула, расправила юбку, гордо вздернула подбородок.
— Я пойду переодеваться, — произнесла она с достоинством. — Надеюсь, вы справитесь без меня?
— Луиза мне поможет, — улыбнулась миссис Фитцвильям.
Луиза была молодая служанка, нанятая недавно в помощь экономке. Теперь МакНорманы могли позволить себе это.
Гвендолин сделала несколько шагов и со стоном прислонилась к дверному косяку. Дневник! Как же она могла забыть о нем?! Вдруг он попал Уолтеру в руки, и теперь тот в курсе всех ее переживаний и размышлений? Естественно, как человек воспитанный он ни взглядом, ни словом не выдаст того, что читал ее дневник, но от этого легче не становилось. Гвендолин знала, что у нее не будет ни секунды покоя, пока Уолтер находится в замке.
Когда она переодевалась в своей комнате, в дверь постучала леди Сесилия.
— Гвен, дорогая, могу я переговорить с тобой?
Гвендолин замерла. Нехорошее предчувствие охватило ее.
— Конечно, заходи, мама, — ответила она ровно.
Леди Сесилия вошла и аккуратно затворила за собой дверь.
— Ты собираешься надеть этот кошмар? — воскликнула она, увидев, что Гвендолин держит в руках свое любимое темно-коричневое платье. — Даже не думай!
— Почему? Оно мне идет, и я его очень люблю…
— Неужели у тебя нет ничего более нарядного? У нас же гости!
Гвендолин пожала плечами.
— Не думаю, что Уолтер заметит, что на мне надето, — возразила она. — Не стоит так суетиться.
— Что между вами произошло? — подозрительно спросила леди Сесилия. — Ты была сама не своя там, в холле. Мне было очень за тебя стыдно, дорогая моя.
Если бы ты все знала, милая мама, усмехнулась про себя Гвендолин, ты бы испытала гораздо больший стыд!
— Я просто растерялась, — проговорила Гвендолин с деланным равнодушием и отвернулась от матери, притворяясь, что возится с замком платья.
— Надеюсь, что за обедом ты будешь вести себя как следует. Я посажу его рядом с тобой.
— Что?! — Гвендолин выронила платье из рук. — Я буду сидеть рядом с Джеймсом и Кэролайн!
— Не говори ерунды, — отрезала леди Сесилия. — Уолтер МакНорман — очень милый молодой человек. Или ты его боишься?
Гвендолин тряхнула волосами. Никого я не боюсь, говорил ее вызывающий вид. Леди Сесилия удовлетворенно улыбнулась.
— Вот и славно. Будь умницей, Гвендолин. Тетя Пэм поведала мне нечто потрясающее, и я надеюсь, что ты будешь очень внимательна к Уолтеру…
— Что тебе рассказала тетя Пэм? — настороженно спросила Гвендолин.
По лицу леди Сесилии было видно, что с нее взяли слово не раскрывать секрета, однако желание поделиться с дочерью новостью возобладало.
— Уолтер развелся со своей женой! Два дня назад их брак был официально расторгнут.
— Не такая уж это и новость, — хмыкнула Гвендолин.
— Ты об этом знала?! — воскликнула леди Сесилия. — И ничего не сказала нам?
— Об этом ходили слухи, — уклончиво ответила девушка. — Мне не хотелось участвовать в их распространении.
— Странная ты, Гвен, — поджала губы леди Сесилия. — Поделиться с матерью сведениями ты называешь распространением слухов. Но, так или иначе, Уолтер теперь свободен…
