– Дженнифер, что случилось? Ты где? – В любимом голосе прозвучала тревога.
– Я в Ньюайленд еду, – выдохнула она наконец.
– Зачем?
– Понимаешь, мне срочно позвонили… надо встретиться с одним человеком.
– Немедленно останови машину, – скомандовал Дэниел. – И разворачивайся.
– Я не за рулем, я в такси.
– Ну так пусть водитель остановится, черт возьми! – взорвался он. – Я хочу с тобой поговорить!
До Дженнифер дошло, что своим бессвязным бормотанием она только портит дело.
– Дэниел, дорогой, ничего не случилось. Я… еду повидаться с Элизабет.
– Хм… Это срочно? Я мог бы сам отвезти тебя в выходные.
– Очень срочно. Она позвонила и хочет меня видеть, – сочиняла Дженнифер на ходу, – понимаешь, я… я должна… должна ей помочь.
– Да, конечно, – вздохнул Дэниел. – Сразу бы так и сказала. Как я понимаю, ночевать ты будешь в Ньюайленде?
– Да, у нее.
Наверное, добавила Дженнифер про себя.
– Ладно. Не знаю, как я переживу эту ночь без тебя. Вечно Элизабет все умудряется испортить.
– Я тебя люблю, – быстро прошептала Дженнифер в трубку и отключилась.
В Ньюайленд они приехали в десять вечера. Ни одного адреса, кроме телецентра, Дженнифер не знала, но ехать туда на ночь глядя было более чем глупо.
– Куда дальше? – повернулся к Дженнифер таксист.
– Подождите, пожалуйста, – попросила она и набрала номер маминого телефона.
Элисон ответила не сразу, а ответив, долго не могла понять, чего от нее хочет дочь.
– Твоя старая записная книжка? Коричневая такая? Помню, да…
– Мам, найди ее, пожалуйста.
– Прямо сейчас? Зачем?
– Мне нужен один телефон оттуда. Я тебе перезвоню через десять минут.
Она перезвонила, и удивленная миссис Купер продиктовала ей номер сотового Элизабет.
– А зачем он тебе? – поинтересовалась она, но Дженнифер уже нажала на сброс.
Шансы, что Элизабет до сих пор пользуется тем телефоном, были невелики. Но стоило попытаться, прежде чем отказываться от возможности встретиться с ней сегодня. Надо было позвонить ей еще из Барривиля, но в тот момент Дженнифер была на удивление несообразительна.
Через пять длинных гудков кто-то поднял трубку.
– Алло, Элизабет? – выпалила Дженнифер.
– Да, – раздался томный голос подруги. – А кто говорит?
Дженнифер с облегчением вздохнула.
– Это Дженнифер. Я в Ньюайленде. Хочу встретиться. Ты можешь сейчас?
– Дженни? Ты откуда?
– Из Барривиля, естественно.
– О, как здорово. И как там у вас дела?
– Дела прекрасно. – Дженнифер уже начала терять терпение. – Так как насчет встречи?
– Я вообще-то занята сегодня…
– Бетти, это очень важно. Или ты почему-то не хочешь меня видеть?
– Что ты, хочу, конечно. – Но настоящего тепла в голосе Элизабет не чувствовалось. – Давай встретимся через полчаса у памятника Джорджу Вашингтону перед кинотеатром. Я там недалеко живу.
Дженнифер понятия не имела, где находится памятник Джорджу Вашингтону, но водитель быстро довез ее до нужного места.
Она стояла у подножия памятника и ошарашенно оглядывалась по сторонам. Гигантские рекламные щиты мигали с каждого дома, по улицам лился нескончаемый поток машин, и везде, куда ни глянь, были люди… Неужели в этом водовороте можно нормально жить?
– Дженни, ты ли это? – раздался женский голос за ее спиной. – Ты так изменилась!
Дженнифер обернулась. Это была Элизабет, с непривычной копной роскошных рыжих крашеных кудрей, в полосатой шубе до пола.
– Тебя тоже не узнать, – сказала Дженнифер.
Они обнялись, как будто не виделись очень давно, и Элизабет повела Дженнифер к себе.
– Я снимаю тут очаровательную квартирку в центре, – болтала она по дороге, – недешево, конечно, но что делать? Статус обязывает. Экономия потом боком выйдет. Ньюайленд изумительный город. Здесь столько всего происходит каждую секунду, что голова кругом идет. Я даже не представляю, как я раньше жила в Барривиле…
Они зашли во дворик, и Дженнифер осторожно взяла подругу за руку.
– Бетти, погоди. Не надо домой. Давай посидим здесь и поговорим.
Дженнифер кивнула на деревянную скамейку под единственным фонарем.
– На улице холодно… – капризно начала Элизабет, но, заглянув в глаза Дженнифер, нехотя кивнула. – Но только недолго, а то мы здесь окоченеем.
– Ты можешь объяснить мне, что произошло с нами? – спросила Дженнифер, когда они сели.
– С кем это с нами? И когда именно?
– Не притворяйся, – сурово оборвала ее Дженнифер. – Ты единственный человек, с которым я могу говорить об этом начистоту.
Элизабет пожала плечами.
– Ладно, раз ты настаиваешь. Я получила приглашение от Дональда Бэкуорта и Билла Торренса поработать с Билли в его программе. Ты же знаешь Дональда? Он большой человек на «Ньюайленд тудей».
Дженнифер покачала головой.
– Ах, понятно. Конечно, не знаешь. Дона знают только избранные, – рассмеялась Элизабет. – Неважно. Но о Билле ты не могла не слышать.
– Да, шоу Торренса я знаю.
– Меня пригласили в Ньюайленд, я согласилась. Поработала немного с Билли, но потом… руководство заметило мой талант и предложило сделать собственную программу. Шикарно, правда? Я и не думала, что они в состоянии так быстро оценить меня. Но они молодцы, не растерялись.
Дженнифер улыбнулась. В этом была вся Элизабет. Восхитительно самовлюбленная и самоуверенная.
– Это что касается меня. Ну а ты… – Элизабет недобро усмехнулась. – Ты вышла замуж за моего мужа и, как я погляжу, прекрасно себя чувствуешь. Одета наконец как человек. Я тебя поздравляю. Что тут непонятного?
– Вот только этого не надо! – нахмурилась Дженнифер. – Это сказочка для других. Я отлично помню, что еще неделю назад я не была женой Дэниела, а у тебя не было никакой собственной программы.
– Ох, Джен, и охота тебе в этом копаться. Наслаждайся тем, что есть.
– Представь себе, охота. Очень хочется знать, что же все-таки случилось. Засыпаю в комнате Бланш после дружеской вечеринки, а просыпаюсь в спальне твоего загородного дома с обручальным кольцом на руке. Как я не рехнулась до сих пор, ума не приложу.
– А ты поменьше об этом думай, – усмехнулась Элизабет. – Как я.
– Значит, ты все помнишь.
– Естественно, помню. Я что, похожа на идиотку? Напилась я в тот вечер, как последняя дура, несла какой-то бред. Но и Бланш тоже хороша. Устроила нам спектакль, ах, давайте поговорим о ваших желаниях, я хочу получше узнать вас. А мы и развесили уши… Ну да ладно, ее дело. Короче, знаешь, где я проснулась утром?
