– Как у вас дела, между прочим? Он уже накопил денег на свадьбу? – ехидно осведомилась Элизабет. Ответить Дженнифер не успела, потому что подруга тут же продолжила: – Слушай, у меня для тебя потрясающая новость! Знаешь, кого я сегодня встретила на улице?
– Понятия не имею.
Дженнифер нагнулась и стала расстегивать молнию на сапогах.
– Ну попробуй, угадай.
– Да не знаю я!
– Даже попытаться не хочешь, – обиделась Элизабет. – Ладно. Выхожу я сегодня из магазина и сталкиваюсь нос к носу… с Бланш!
– Что?
От изумления Дженнифер забыла о луже, натекшей с грязных сапог.
– Бланш Хитроу?
– С ней самой.
– Шутишь?
– Я сама чуть в обморок не упала, – тараторила Элизабет. – Больше десяти лет о ней ни слуху ни духу, а тут свалилась как снег на голову. Разодета как картинка, вся в бриллиантах, на пальцах так и сверкают, на коллекционном «кадиллаке», я чуть в обморок не грохнулась, представляешь? Я ее едва узнала, а машина просто отпад. Я такие в каталоге только видела, а она спокойно сидит за рулем, как будто это и не «кадиллак» вовсе, а обычная жестянка…
– Да погоди ты про машину, – перебила Дженнифер. – Про Бланш лучше расскажи. Как она? Сильно изменилась? Как у нее дела? Что она вообще сейчас делает?
– Что ты, Бланш не знаешь? У нее всегда все в порядке. Живет не жалуется, замуж не вышла. В гости нас зовет, между прочим.
– С ума сойти, – прошептала Дженнифер. – Мы же столько лет не виделись…
С Бланш Роксан Хитроу, или просто Бланш, они дружили в школе. На следующий день после выпускного вечера Бланш укатила в Ньюайленд – лично подавать документы в колледж, как она сообщила удивленным родителям, и покорять большой город, как знали ее подруги. Год она звонила подругам и иногда приезжала в Барривиль. Вроде бы дела ее шли на лад – учеба, новые друзья, интересная бурная жизнь.
Впрочем, у Бланш всегда все было отлично. Их подруга отличалась неиссякаемым оптимизмом и верой в то, что ей предстоит исключительная жизнь. А через пару лет Бланш пропала. О ней никто ничего не знал, и только редкие звонки родителям и денежные переводы свидетельствовали о том, что она не сгинула окончательно в ньюайлендских (или каких-нибудь еще) джунглях.
– Ты же знаешь Бланш, – расхохоталась Элизабет. – Она существо необыкновенное. Как я поняла, она в Барривиле уже третий день, успела дом снять и вообще хорошо устроиться. Шустра как всегда.
– А дом-то снимать зачем? Не проще было у родителей остановиться? – удивилась Дженнифер.
– Откуда я знаю? – фыркнула Элизабет. – Сама у нее и спросишь. Как насчет встречи? Завтра суббота, я как раз свободна. Посидим, поболтаем. Я адрес записала, заеду за тобой часиков в шесть, хорошо?
– Договорились.
Дженнифер повесила трубку и стала раздеваться. Она была до такой степени взбудоражена появлением подруги, что только когда ложилась спать, вспомнила, что завтра они с Мэтью хотели сходить в кино. Он так давно приглашал ее… Теперь будет злиться и говорить, что она всегда предпочитает ему подруг.
Ничего, беззаботно подумала Дженнифер, накрываясь одеялом, переживет. В кино в воскресенье сходим.
Успокоив совесть, Дженнифер немедленно заснула на своем узком скрипучем диване, не подозревая о том, что не только завтра, но и послезавтра в кино с Мэтью она не попадет. Безобидная встреча со старой подругой не просто полностью изменит ее жизнь, а перевернет все с ног на голову и насильно заставит поверить в то, что до сих пор казалось абсолютно невозможным.
Дженнифер спала, как ребенок, подложив ладони под щеку, а снег все падал и падал на ночной Барривиль, укутывая его в сказочное белое покрывало, пряча прошлые ошибки и проступки и позволяя проявиться на девственно чистой поверхности страницы новой захватывающей истории…
3
25 декабря
Элизабет и Дженнифер долго блуждали по улице Гетти Барлоу в поисках дома номер девятнадцать. В целом городская планировка не создавала проблем даже для людей, впервые оказавшихся в Барривиле, – ровные прямые улицы, перекрестки, правильная нумерация домов. Дом номер пять шел за домом номер семь, а шестой и восьмой находились на противоположной стороне улицы.
Однако в этом районе кто-то на славу все запутал. Каждый дом словно стремился подчеркнуть свою индивидуальность, и номера на фасадах, казалось, были взяты «с потолка». Фонари на этой улице горели через один, а то и через два, и если бы не яркое сияние сугробов, кое-где идти пришлось бы на ощупь.
Дорога, в отличие от прямых барривильских дорог, петляла между домами как сумасшедшая. Можно было надеяться лишь на удачу, которая выведет к нужному дому, но никак не на здравый смысл.
– Ни разу здесь не была, – удивлялась Дженнифер. – Разве здесь есть жилые дома? Я думала, на Гетти Барлоу только склады и гаражи. Посмотри, какие дома странные. Вот этот, кажется, сейчас рухнет. Почему его не снесут?
– А чего ты ожидала от Бланш? – пыхтела в ответ Элизабет. – Эти трущобы как раз по ней. Она же любит, чтобы все было не как у людей.
Элизабет чрезвычайно тяжело далось путешествие на окраину города. Изящный автомобильчик, который муж подарил ей на очередной день рождения, пришлось оставить на подходах к улице Гетти Барлоу, потому что он наотрез отказывался ехать по засыпанной снегом дороге. Элизабет вылезла из машины, с силой захлопнув дверцу, и тут же увязла по колено в сугробе. Похоже было, что дороги в этом районе не чистили с начала зимы.
Отчаянно чертыхаясь, Элизабет брела за Дженнифер и обещала, что завтра же весь Барривиль узнает о том, что городские власти нагло пренебрегают своими обязанностями. Когда Элизабет устала ругать власти, она перешла на Бланш, возмущаясь недальновидностью подруги, которая вздумала снять дом в предназначенном к сносу районе.
Дженнифер молча слушала стенания Элизабет и улыбалась. Как же тяжело было бы жить с ней под одной крышей! И как только Дэниел… При мысли о нем Дженнифер сразу расхотелось улыбаться. Это запретная тема. Об этом нельзя даже думать.
Дом номер девятнадцать вырос перед ними словно из ниоткуда, старинное трех-этажное здание, чьи собратья красовались в Барривиле лишь на страницах старых книг в архивах городской библиотеки. Крупная цифра «19» висела около входной двери, как будто издеваясь над подругами, которые блуждали по этому району полчаса и в упор ее не замечали.
– Тьфу, пришли наконец, – выдохнула Элизабет. – У меня прическа совсем испортилась. Я буду похожа на чучело.
Вблизи дом выглядел совершенно заброшенным, а через щели в рассохшейся двери ветер, должно быть, гулял по всем этажам. Однако дорожка к крыльцу была тщательно подметена, а ручка на двери блестела как новенькая.
– Не понимаю, как можно жить в таком кошмарном доме, – невольно поежилась Элизабет. – Просто идеальные декорации для фильма о привидениях.
