– Я ничего не думаю. Я только спрашиваю. Дело в том, что
обувь пропала.
– Как это пропала? – не поверила Римма. – Кому
нужна ее обувь? Что вы такое говорите?
– И тем не менее она исчезла из коробки, в которой была. Вы
помните эту пару?
– Конечно, помню. С такими характерными логотипами. Черного
цвета. Наверно она их куда-нибудь засунула.
– Вы смогли бы узнать эту пару, если бы увидели подобную
обувь?
—Конечно. Но я не понимаю, почему вы спрашиваете? Как я могу
увидеть эту обувь?
– Предположим, что увидите. Вы смогли бы ее узнать?
—Да, безусловно. Но где я смогу ее увидеть? Честное слово, я
не понимаю, о чем вы говорите.
– Завтра утром, – предложил Дронго, – я заеду за
вами. Куда мне приехать?
– Можете приехать сюда. Только не совсем утром. У меня в
десять будут люди. Давайте договоримся на половину одиннадцатого.
– Договорились. Только одна просьба. Никому не рассказывать
о нашем разговоре. И утром я заеду за вами. Хорошо?
– Ладно, приезжайте.
– Я понимаю, как вам трудно, но постарайтесь ни с кем не
разговаривать до завтрашего дня. Это очень важно.
– Понимаю. Только вы мне сразу скажите, кого вы
подозреваете?
– Пока я только хочу выяснить, в какой паре обуви была
незнакомка.
– Хорошо, – согласилась Римма, – я вам помогу. Я
буду вас ждать завтра в половине одиннадцатого. Хотя не совсем понимаю, зачем вам
нужна подобная помощь.
– До свидания, – он поднялся со стула.
– Я открою вам дверь. – Она вышла вместе с ним в
коридор, и они прошли до дверей. Она открыла замок и выпустила его на улицу.
Затем закрыла за ним дверь.
Он взглянул на здание. Его водитель терпеливо сидел в
машине, ожидая, когда он выйдет. Дронго уселся в автомобиль. Было уже поздно,
но ему придется звонить полковнику Карелину в очередной раз. В конце концов
именно полковник просил его помочь в расследовании. Он достал телефон.
– Добрый вечер, Николай Гаврилович.
– Кто это? – спросил Карелин. – Ах, да. Добрый
вечер.
– Вы можете разговаривать?
– Не совсем. Я как раз сейчас в гостях.
– Вы у них?
– Да. Я недавно приехал.
– Вы можете выйти в коридор, чтобы поговорить со мной.
– Постараюсь, – пробормотал Карелин, – я вам
перезвоню.
Ждать пришлось долго. За это время они проехали большую
часть пути до дома. Наконец Карелин перезвонил.
– Ей плохо, – коротко сообщил он, – я имею в виду
Наилю. Мы вызвали врачей. Ее отец тоже здесь. Говорите быстрее, что вам нужно.
– Насчет обуви Галия вам сказала?
– Сейчас не до этого, – раздраженно ответил
полковник, – неужели вы ничего не понимаете? Я же вам говорю, что Наиля в
очень тяжелом состоянии. Ей кажется, что она виновата в смерти своего супруга.
– Римма может узнать пропавшую пару, – торопливо сказал
Дронго, – мне нужно, чтобы завтра утром Боголюбов разрешил ей просмотреть
пленку. Она может узнать эту обувь.
– При чем тут обувь? Сегодня наши сотрудники были в обоих
магазинах, где продают такую обувь. Вы не поверите, что по всему городу куплено
более двадцати пар этой обуви. И больше половины платили наличными. Вот такая у
нас страна, где не любят расплачиваться кредитными картами. Наверно, где-нибудь
в Америке или Италии подобных случаев почти не бывает.
– В дорогих магазинах вообще не бывает, – согласился
Дронго, – я предвидел подобный результат.
– Ну да. Вы чаще, чем я, бываете в дорогих магазинах. Наши
нувориши предпочитают платить наличными вместо карточек. Где мы теперь найдем
владельцев этой пары?
– Именно поэтому я вам позвонил. Найдите Боголюбова.
Попросите его о помощи. Завтра мы можем туда приехать. Пусть он разрешит
показать нам эти кадры. Дело в том, что Римма Тэльпус, подруга сестры Наили –
искусствовед. Она неплохо разбирается в различных эксклюзивных марках. Конечно,
она не специалист по обуви, но сможет определить, какая именно пара была на
женщине.
– Что нам это дает?
– Мы будем знать, что круг подозреваемых тогда сузился до
нескольких человек, которые бывали в загородном доме Галии Сабировой. А если
нет, придется искать в другом месте.
– Приятная перспектива, – пробормотал Карелин, –
ладно. Так и сделаем. Когда вы хотите завтра туда приехать?
—Часам к одиннадцати.
– Я попрошу Боголюбова, но ничего не могу обещать заранее.
Как вам известно, следователь – фигура процессуально-самостоятельная.
– Но вы постарайтесь, – Дронго убрал телефон.
Глава 14
Карелин перезвонил еще вчера поздно вечером и сообщил, что удалось
найти Боголюбова и получить его согласие. Дронго понимал, как сильно рискует,
ведь если обувь совпадет, то это будет означать неминуемое обвинение в
преступлении кого-то из людей, входивших в близкий круг погибшего бизнесмена и
бывавших в их загородном доме. Но отступать было невозможно. Если убийца входит
в ближний круг семьи Скляренко-Сабировых, то это означает, что преступник уже
знает о поисках и начнет лихорадочно метаться, чтобы найти выход из ситуации.
На следующий день утром он вызвал машину и поехал в
Сокольники. Им пришлось ждать достаточно долго. На часах было уже десять сорок
восемь, когда наконец появилась Римма. Она была в просторной куртке болотного
цвета и в темных брюках. На голове была беретка. Она быстро уселась в салон
машины.
– Извините, – пробормотала Римма, – я совсем
замоталась. У меня столько дел. Еле-еле вырвалась.
– Ничего страшного, – ответил Дронго, – нас уже
ждут в прокуратуре, там нам заказаны пропуска.
– Я со вчерашнего дня думаю о ваших словах, –
призналась Римма, – это такой ужас. Ведь тогда получается, что убийца был
близким человеком семьи Сабировых. Но откуда взялась эта женщина? Там бывает
только кухарка Таисия. Она не могла украсть обувь. Но кто? Кто тогда украл
обувь? Иногда туда приезжала их домработница тетя Аня. Тоже не похоже. Тогда
получается, что воровкой могла быть только я. Ведь, кроме меня, там почти
никого не бывало. Галия, ее дочь и племянница. Но они не станут воровать сами у
себя. Нет, это просто невозможно. Я даже боюсь об этом подумать.
– Поэтому я и решил, что вам нужно самой все
посмотреть, – кивнул Дронго, – простите за то, что я причиняю вам
некоторые беспокойства и отрываю от важных дел. Я видел, как ваша галерея
готовится к новой экспозиции.
– Вы уже причинили мне гораздо больше неприятностей, чем
можете себе представить, – усмехнулась Римма.
