— Если честно, я поначалу подумал, что он тебя знает, — продолжил Уэйд. — Да и ты вела себя как-то чересчур тихо…
Магдалена дернула плечиком.
— А как я должна была вести себя в обществе незнакомого мужчины?
Она раздраженно осведомилась.
— Знаешь, сегодня вечером я совсем тебя не узнаю, — усмехнулся он. — Где та скромная перепуганная девушка, которая боится лишний раз рот раскрыть?
— Заболела, — фыркнула Мэгги.
— Замечательно, — серьезно проговорил он. — Хоть бы она поболела подольше. С ней было… скучно.
Магдалена рассмеялась, и Уэйд понял, что она пришла в себя.
— Ты тоже не похож на себя сегодня, — насмешливо заявила она. — Совсем другой человек. Красотка Франческа, наверное, ужасно разочарована.
— Это еще почему?
Уэйд чуял подвох, но не мог удержаться от вопроса.
— Ты не обращал на нее того внимания, которого заслуживал ее полуобнаженный бюст! — торжественно проговорила Магдалена.
Уэйд чертыхнулся про себя.
— Согласись, что для первого бабника Нью-Йорка такое поведение нехарактерно.
— Что? — Уэйд повернулся к Магдалене. — Как ты меня назвала?
— Первый бабник Нью-Йорка, — ответила она немного неуверенно. — Разве ты не знаешь, что все тебя так называют? Каждая из подруг Дороти уже успела предупредить меня на твой счет.
Уэйд стиснул руль. Эти болтливые сороки сплетничают за его спиной!
— Если хочешь знать, моя репутация сильно преувеличена, — холодно произнес он.
— Сегодня я в этом убедилась.
Уэйд понимал, что она его попросту дразнит, но взять себя в руки и успокоиться он не мог.
— Не слишком ли ты поторопилась с выводами? Вдруг мне не нравятся брюнетки? Или я старался в твоем присутствии вести себя прилично? Что ты на это скажешь, мисс Наблюдательность?
— Ты отлично знаешь, что я не стала бы устраивать скандал, если бы ты приударил за этой пышногрудой кошечкой, — пожала плечами Магдалена.
— Господи, что за лексикон, — рассмеялся Уэйд. — Мама бы упала в обморок, если бы услышала тебя.
— А что касается брюнеток… — невозмутимо продолжала Магдалена, — то Дороти Гленнарван не менее черноволоса, чем Франческа, однако ты и она…
— Ложь! — перебил девушку Уэйд. — У нас с Дороти никогда ничего не было!
— Но ты чуть не женился на ней…
— Это все мамины бредни!
— А Конни Уотербэнк?
— И пальцем до нее не дотронулся!
— А Роберта Мелчет?
— Пара поцелуев на балконе…
— Вот видишь!
— Я был пьян!
— Шерил Макмиллан…
— Я только раз сходил с ней на балет!
— …уверяла меня, что ты великолепный любовник.
От неожиданности Уэйд нажал на тормоз, и Магдалена чуть не врезалась лбом в стекло.
— Я никогда не спал с Шерил Макмиллан! — отчеканил он.
— Однако это не повод останавливаться на середине улицы, — улыбнулась Магдалена. — Поехали, Уэйд.
Несколько кварталов они проехали молча. Уэйд переваривал услышанное. Нет, он не сомневался в том, что за его спиной женщины перемывают ему косточки. Вряд ли кто-нибудь из его приятелей избежал этой участи. Но что они осмелятся обсуждать его личную жизнь в присутствии Магдалены, да еще нагло врать…
— Как они могли говорить такое тебе… вырвалось у него.
— Думаю, им хотелось посмотреть на мою реакцию, — спокойно пояснила Магдалена.
Уэйд изумленно покосился на нее. Она не казалась ни возмущенной, ни шокированной. Очередной сюрприз. Оказывается, у леди Роквуд вполне крепкие нервы, несмотря на ее ангельское личико и золотистые кудряшки.
— А… что еще они тебе рассказали?
— Сущие пустяки, — ответила девушка. — Что тебе понадобилось два дня, чтобы затащить в постель Джилли Уитней. Что Роберта Мелчет пала в твои объятия гораздо раньше, но не задержалась в них. Что из-за тебя в Нью-Йорке совсем не осталось добродетельных женщин моложе сорока пяти… Продолжать?
Уэйд судорожно замотал головой. Он не знал, что сильнее шокирует его — откровенная ложь этих женщин или то, что они терроризировали Магдалену своими вымыслами. А может быть, то, что она так спокойно рассказывает ему об этом, не стесняясь в выражениях…
— И… и… что ты по этому поводу думаешь? — спросил он через некоторое время, когда обрел способность говорить.
— А что тут думать? Ты взрослый, свободный мужчина. Это… гм… вполне естественно.
Уэйд немного успокоился.
— Вообще-то они тебе с три короба наврали, — сказал он.
— Я так и поняла. Ты совсем не похож на бабника, — вздохнула Магдалена. — Им просто хотелось побольнее уязвить меня.
— Почему не похож? — воскликнул задетый за живое Уэйд.
— Не знаю. Может быть потому, что ты до сих пор не попытался соблазнить меня.
Уэйд хмыкнул. Надо же. Все это время он считал Магдалену милой, доброй, красивой и недалекой. А она оказалась гораздо умнее девиц, с которыми ему приходится общаться.
— Никогда бы не подумал, что ты способна так рассуждать, — признался он.
— Очень неприятный сюрприз?
— Нет, что ты… Наоборот. Иногда хочется расслабиться и забыть о том, что ты обязан быть неотразимым.
— Бедняга, — сочувственно пробормотала Магдалена.
Уэйда словно кто-то толкнул. Впервые в жизни он слышал в голосе своего собеседника искреннюю жалость! Обычно ему завидовали, а не сочувствовали… Это было непривычно и немного обидно, но желание излить кому-нибудь душу взяло верх над гордостью.
— Ты не поверишь, как тяжело иногда бывает, — вздохнул он. — Мне уже тридцать, а я постоянно чувствую себя десятилетним мальчуганом, которого взрослые то и дело поучают.
— Ты не обязан никого слушать, — Мягко заметила Магдалена. — У тебя столько денег… Ты можешь жить так, как тебе хочется.
— Я понимаю, — уныло согласился Уэйд. — Но на деле все сложнее. Знаешь, я словно заложник своего положения… Единственный ребенок, сын, наследник. Должен быть лучшим, первым, идеальным. Плейбой, красавец, баловень удачи… Так до бесконечности можно продолжать. Но вот только, увы, в действительности я совсем другой.
— Удивительно… — задумчиво проговорила Магдалена. — То есть ты все время играешь роль…
— Что-то в этом роде.
— Все равно ничего не понимаю, — покачала головой девушка. — Получается, что ты позволяешь другим распоряжаться твоей жизнью… Это как-то не по-мужски.
— А что мне делать? Я пропустил момент, когда можно было бунтовать, и теперь просто живу.
