— А если вы из Управления по охране окружающей среды?
— Мы дети! — Мне нужна эта лягушка. Я не могу позволить ее убить или заслать в «менее гостеприимный климат», чтобы она замерзла там до смерти. Я начинаю осматриваться. — Она здесь?
— Если вы дети, то почему вы так хотите заполучить эту лягушку?
— Мы просто любим лягушек, — пожимает плечами Мэг.
— Да, два старшеклассника могут потратить тысячу долларов просто потому, что любят лягушек. Вы не выглядите богатыми.
У меня начинает болеть голова. Лягушка в заповеднике, может быть, даже в этом здании. Может, она сейчас задыхается в коробке…
— Послушайте, мне нужна эта лягушка.
— Нет. Убирайтесь отсюда!
— Если вы не дадите ее мне, я вызову Управление по охране окружающей среды.
— Это не поможет тебе получить лягушку. У меня ее все равно нет…
— Джонни, — перебивает Мэг, — ты должен сказать ему правду, почему нам на самом деле нужна эта лягушка.
Я изумленно смотрю на нее. Она имеет в виду — объяснить ему настоящую причину?
— Он подумает, что мы сошли с ума.
— Если он подумает, что мы сошли с ума, — пожимает плечами Мэг, — то хотя бы поймет, что мы не из этого управления и не копы. Это просто лягушка. Чего ему волноваться, если он продаст ее сумасшедшему человеку?
В этом есть смысл. Нам нечего терять. А если он не отдаст мне лягушку, я воспользуюсь мантией, чтобы проникнуть сюда ночью и выкрасть ее. Но мне бы не хотелось. Я не люблю воровать. К тому же моя предыдущая попытка украсть живое существо закончилась тем, что я оказался под землей в Залкенбурге.
Так что придется все рассказать.
Глава 29
В одном из лесов королевства поселились два великана; они причиняют огромные бедствия.
Братья Гримм. Храбрый портняжка
— Вы думаете, я в это поверю? — говорит Вэнделл, когда я заканчиваю.
— Я знаю, это похоже на бред — волшебство и все такое прочее, — вздыхаю я.
— О, проблема как раз не в волшебстве. Я верю в волшебство.
— Правда?
— Раньше — нет. Но сейчас я не могу не поверить в волшебство. Меня самого атакуют волшебные существа.
Я вспоминаю мертвого оленя. Лесничий хочет сказать, что их убивает волшебная сила?
— А не верю я в то, что принцесса выбрала для этих поисков такого сопляка, как ты.
— Простите?
— О, только не изображай мне тут, что ты так уж шокирован. Я учился в старших классах и знаю, каково это. Там всегда есть качки и богатенькие детки. И вся власть у них. А внизу лестницы такие, как мы, — лузеры.
Лузер. Именно так я всегда и думал, к тому же подозревал, что и другие обо мне того же мнения. Но когда подобный тип называет меня лузером, это уже слишком.
— Он не лузер, — говорит Мэг. — Он в школьной команде по реслингу.
— По реслингу? — Я думаю о тех парнях из пятничного реслинг-шоу по ТВ, но в этот момент ловлю неодобрительный взгляд Мэг. — Да-а… по реслингу. Чемпион штата в весовой категории до шестидесяти килограммов.
Я понятия не имею, существует ли такая категория. О чем я говорю?
— В категории до шестидесяти килограммов, да? — уточняет Вэнделл.
— Его называют Давидом, потому что он борется с парнями гораздо крупнее себя, как Давид и Голиаф в Библии, — говорит Мэг. — Однажды он остановил футбольную команду, когда они избивали первокурсника.
— Футбольную команду? — Вэнделл смотрит на меня с уважением. — Он сражался с целой футбольной командой? С полузащитником и всеми остальными?
— Да! — Мне это уже начинает нравиться. Покажу этому типу, как называть меня лузером. Я герой библейских масштабов! — Один парень весил больше ста десяти килограммов. И я заставил его просить пощады.
— Так ты можешь сражаться с гигантами?
Вэнделл уже практически подпрыгивает.
— С гигантами? Конечно, все, что угодно.
Если бы существовали гиганты, я, наверное, мог бы с ними сразиться. Я же герой, в конце концов.
— Так мы можем теперь получить лягушку? — говорит Мэг.
— У меня есть деньги, — добавляю я, — так что называйте свою цену.
Вэнделл внимательно смотрит в окно.
— Вэнделл? — повторяет Мэг. — Ваша цена?
— Да. — Я тянусь за рюкзаком. — Штука за лягушку — это по-честному.
Тишина.
— Вэнделл? — Мэг машет рукой у него перед носом. — Джонни хочет дать вам деньги за лягушку.
— Деньги? А… мне не нужны деньги.
Он снова поворачивается к окну.
Что случилось с этим типом? Но потом я, кажется, понимаю.
— Мы обещаем, что не станем ее здесь выпускать. Нет, сэр. Лягушка сразу же вернется в Алорию. На самом деле это принц. А человек же не может быть не аборигенным видом?
— Дело не в этом.
Вэнделл отходит от окна и начинает рыться в своем столе.
Мне нужна эта лягушка. Кто знает, правильно ли он вообще ее кормит, достаточно ли у нее воздуха. Может, принц Филипп голодает, потому что отказывается есть насекомых.
Вэнделл достает из стола бинокль и, вернувшись к окну, подносит его к глазам. Он будто пытается определить чье-то местонахождение. Потом жестом подзывает меня и протягивает мне бинокль.
— Погляди.
Я смотрю. Трава. Высокая трава. И песок. В песке большое углубление. Его обнюхивает олень в поисках воды.
— Так что? Это углубление?
— Посмотри на его края, — говорит лесничий.
Теперь я вижу, что углубление имеет вытянутую форму, как ступня. А в конце этой ступни… пальцы! Это след. След величиной почти с целого оленя. У кого могут быть такие большие ноги?
— Нас окружили гиганты.
Вэнделл читает мои мысли.
— Э-э… гиганты?
— Да, гиганты. Нас осаждают гиганты, их двое, но двое таких — это более чем достаточно. Вот кто съел того оленя. И никто — ни Управление по охране окружающей среды, ни полиция округа Монро, ни клуб «Сьерра», ни национальная гвардия — никто мне не верит!
Я снова смотрю на след. Гиганты. Их не бывает. И тут я вспоминаю, что мама рассказывала мне легенду о великане, живущем на Флорида-Кис, как люди травят байки о снежном человеке или лох-несском чудовище. Я никогда во все это не верил, конечно. Но тогда я не верил и в ведьм, и в говорящих животных, и в волшебные мантии.
— Ты же веришь мне? — говорит Вэнделл.
Я киваю.
— И я знаю, что ты можешь мне помочь. Ты можешь убить их.
