– Нет. Игнат Никодимович был известным человеком. У них
такая мощная компания. Вы же знаете, что есть такие известные компании, которые
всегда в центре внимания журналистов. К тому же после смерти Раздольского о них
много писали. А у Северцова было столько неприятностей.
– И вас не насторожило, что в эту поездку отправилось
столько людей, которые его знали?
– Конечно, нет. У нас в Египет ездила целая группа известных
артистов, которых все знали. У нас часто ездят известные актеры, бизнесмены,
политики, даже футболисты. Из-за этого мы должны отказывать другим?
– Он говорил мне, что в Токио ему кто-то угрожал. Вы не
знаете, кто именно?
– Никто ему не мог угрожать. Он практически не выходил из
отеля, – ответила Лилия Леонидовна, – и мы все время были вместе.
Почти сутки. Еще только прибалты приехали вместе с немцами. Нет, я уверена, что
никто не мог ему угрожать. Я даже Шакеева к нему не подпускала.
– А почему именно Шакеева? – сразу спросил Дронго.
– Я думала, что вы знаете, – замялась Туманова. –
Дело в том, что Алим Сафуанович только четыре месяца как работает в Кемеровской
области. До этого он работал в Башкирии. На очень ответственной должности в
администрации Президента Башкирии. Но когда начались все эти проверки на их
ювелирном заводе, то пострадал и Шакеев. Его сняли с работы. И он переехал в
Кемеровскую область, где уже работал его старший брат.
– Значит, у Шакеева были причины не очень любить Северцова?
– Возможно, и были. Но он их держал при себе.
– А зачем Шакеев отправился в такую дальнюю поездку? На
чиновника это совсем не похоже. Его выгнали с работы в другом месте, помогли
устроиться в Кемеровской области, и он, проработав только четыре месяца, решает
сразу полететь в отпуск на Таити. Нелогичный поступок. Для начала нужно хотя бы
проработать одиннадцать месяцев. Затем закрепиться, а не ездить на курорт.
– Он объяснил, что в администрации график отпусков
утверждался заранее, – ответила Туманова, – а нас такие частности не
интересуют. Это его дело, когда он оформляет себе отпуск.
– А Слепакова? – уточнил Дронго, чувствуя, как легко
краснеет. – Она ведь тоже знала Северцова до этой поездки.
– Она знает всех богатых мужчин, – прямо ответила Лилия
Леонидовна, – у нее такая профессия. Конечно, она все знает, все замечает
и все видит.
– Ваккер как ювелир тоже был знаком с Игнатом Никодимовичем
до поездки сюда. Затем Помазков. Он, по-моему, вообще ненавидел Северцова.
Хорошо, что нас не понимает наш местный полицейский, иначе он бы давно провел
обыск в каюте Помазкова. Я сам слышал, как он назвал погибшего «сволочью».
– Я этого не знала.
– Остаются Ефимов и Вахидов. Я думаю, что, если поискать, у
них тоже были причины не очень любить Северцова? И вы о них наверняка знаете.
– Вахидов имел какие-то дела с компанией Северцова, –
осторожно сказала Туманова, – а Ефимов был их страховщиком. Господи, я
только сейчас понимаю, что они все оказались здесь не просто так. Какой кошмар.
Я раньше об этом даже не думала.
– И у всех могли быть конкретные причины для убийства
Северцова?
– Этого я не могу сказать.
– А остальные члены вашей группы раньше пользовались вашими
услугами?
– Слепакова ездила в Чехию и в ЮАР по нашим маршрутам.
Вахидов плавал по норвежским фьордам. Но тогда он был со своей семьей. Про
несчастного Северцова я вам уже говорила. Да, еще. Ефимов ездил на Алтай. У нас
бывают и такие путевки. Ему там понравилось. Вот, собственно, и все.
– Теперь вы понимаете, что все члены вашей группы так или
иначе были связаны с Северцовым, а это не может быть случайным совпадением.
Они услышали осторожный стук в дверь. Миго нахмурился,
поднялся, словно готовый отразить возможную атаку. Туманова испуганно
оглянулась, как будто опасаясь, что в конференц-зал ворвется убийца. Но дверь
неожиданно открылась, и в конференц-зал медленно вошел Борис Сигизмундович
Ваккер. У него дрожали губы, дергались глаза, было заметно, как он испуган.
– Я пришел сам, – сказал он, жалобно глядя на Дронго, –
я узнал, что случилось, и решил прийти сам...
Глава 9
Миго понял, что произошло нечто непредвиденное. Он сразу
обратился к Дронго.
– Что говорит этот человек?
– Он напуган, – пояснил Дронго. – Он занимает
каюту рядом с каютой погибшего. И тоже был ювелиром. Сейчас я с ним переговорю.
– А госпожа Туманова будет переводить мне на французский
вашу беседу, – предложил полицейский, – а потом вы мне расскажите, о
чем именно с ней говорили.
– Согласен. – Дронго взглянул на вошедшего
Ваккера. – Садитесь, пожалуйста, Борис Сигизмундович. Нам нужно о многом
поговорить.
– Это правда? – жалобно спросил Ваккер, усаживаясь на
стул.
– О чем вы спрашиваете?
– Вы же знаете. Я встретил внизу, у своей каюты, какого-то
господина в форме. Он сказал, что меня ищут. Я спросил, что случилось с моим
соседом, и он сказал, то Северцов убит.
– Это наверняка был Жербаль, – поморщился Дронго,
вспоминая старшего помощника, – слишком исполнительный и не очень умный.
– Почему его убили? – шепотом спросил Ваккер. –
Кому он мешал?
– Говорите громче, – попросила Туманова, – я не
слышу, о чем вы говорите. А мне нужно переводить.
– Как вы разговаривали со старшим помощником. Вы знаете
французский язык? – уточнил Дронго.
– Немного. Но немецкий лучше. Кто убил Игната Никодимовича?
– Это я должен спрашивать у вас. Раз вы явились сюда в таком
состоянии. Вы ведь знаете, какая тайна предшествовала появлению Северцова на
этом корабле. Да и вы сами не случайно появились именно здесь. Только учтите,
что мне необходимо знать всю правду, иначе не имеет смысла нам разговаривать. Я
должен знать, почему вы совершили такое долгое путешествие.
– Да, конечно, вы правы. Нужно было еще вчера вам все
рассказать, – вздохнул Ваккер. – Как только я вас увидел на корабле,
то сразу понял, что вы прилетели сюда не просто так. Вы ведь подозревали, что
нечто подобное может произойти?
– Нет. Я первый раз в жизни приехал на Таити, чтобы увидеть
эти места. Просто как путешественник. Так почему вы здесь оказались?
– Это была идея Юриса Яновича, – ответил Ваккер, –
мы сначала даже не думали сюда лететь.
– Кто такой Юрис Янович? Среди ваших пассажиров нет человека
с таким именем и отчеством.
– Это Зигнитис, – пояснил Борис Сигизмундович, –
господин Зигнитис. Самый крупный ювелир из Латвии. На самом деле они компаньоны
вместе с Дагнией Карловной. Это его супруга. Она тоже из семьи потомственных
ювелиров.
