– И вы ничего не слышли сегодня ночью?
– Нет. Я вообще крепко сплю. Поэтому я был так напуган.
– А почему вы вчера поменяли свой стол и не явились в
ресторан «Сабатини»?
– Мне предложил Северцов. Он нервничал, когда видел вас. Ему
казалось, что вы знаете, зачем мы сюда приехали. Даже признался мне, что сделал
ошибку, обратившись к вам. Мы вчера попросили госпожу Туманову поменять наши
столики на другой ресторан.
– Да, – кивнула она, – я предупредила Ихелину, что
они перейдут за наш столик вместо выбывших Северцова и Ваккера, которые перешли
в другой ресторан. Чтобы весь столик был наш.
– Вы его немного испугали, – подтвердил Борис
Сигизмундович, – и поэтому мы решили уйти в другой ресторан.
Дронго немного помолчал и затем произнес:
– С точки зрения обычной логики, вы должны быть основным
подозреваемым. Вы сговорились с Северцовым продать часть камней, вы знали,
зачем он сюда прилетел, вы провели ночь в каюте рядом с ним и ничего не
услышали. И вы наверняка один из очень немногих людей, которых он мог ночью
спокойно впустить в свою каюту. Все подозрения против вас, Борис Сигизмундович?
– Вы считаете меня убийцей? – жалобно спросил
ювелир. – Я всего лишь был посредником и консультантом. Получаю свои
небольшие комиссионные. А сюда я прилетел как эксперт, который должен был
подтвердить подлинность этих камней. И больше ничего...
– Это вас не оправдывает. Вы могли быть заинтересованы в
смерти Северцова. Ведь только вы и Зигнитис знали подлинную стоимость этих
камней. Верно?
– Да, – кивнул Ваккер, – но я его не убивал. Я
вообще не мог этого сделать.
– Что-то произошло в Токио, если, увидев меня на корабле,
Северцов бросился просить меня о защите, – продолжал Дронго. – При
этом я видел, что ему было важно не получить действительную защиту, а всего
лишь иметь под рукой некий «страховочный вариант», чтобы в случае необходимости
припугнуть кого-то из тех, кого он мог опасаться. Я видел, как он мне лжет и
про свою аритмию, и про свою возможную болезнь. С аритмией не летают в южные
моря за тысячи километров. Только жажда огромной наживы могла заставить его все
бросить и отправиться в подобное путешествие. Как и вас, господин Ваккер.
– Вы все время пытаетесь меня оскорбить, – вздохнул
ювелир. – Я уже вам говорил, что не имею к этим событиям непосредственного
отношения. Я пришел к вам сам, чтобы помочь в расследовании.
– В случае смерти Северцова кто мог получить доступ к этим
камням?
– Никто. О них знал только Зигнитис.
– Боюсь вас разочаровать, но мне кажется, что все прибывшие
с вами пассажиры так или иначе знали о вашей тайне.
– Этого не может быть, – решительно заявил
Ваккер, – о камнях знали только мы двое из нашей группы. Возможно, что еще
знал о них Ефимов, вернее, догадывался. Но он был компаньоном Северцова, дал
деньги еще Раздольскому и поэтому мог знать обо всем. Но больше никто.
– Не хочу вас разочаровывать, – сказал Дронго, –
но боюсь, что о вашем «секрете Полишинеля» знали все присутствующие. А почему
Северцов решил избавиться от этих камней?
– Нужны были деньги, – пояснил Ваккер. – У них на
конец года могла образоваться большая недостача. Он должен был каким-то образом
ее покрыть, чтобы остаться на своем месте и вообще отвести от себя подозрения.
Зигнитис обещал ему, что найдет такого клиента, который не только даст нужные
деньги, но и оформит все документы с переводом этих денег предприятию. Ведь
найти деньги, это всегда одна проблема, а вот легализовать их – еще большая
проблема. Хотя банкиры и ювелиры говорят, что на самом деле существуют три
проблемы. Найти деньги, легализовать деньги и сохранить деньги. Третья проблема
самая сложная.
– Почему вы не говорили нам, что знакомы с Северцовым? –
не выдержав, вмешалась Туманова.
– А какое это имеет значение к нашей поездке? И вообще,
почему мы должны были об этом вам говорить? – удивился Борис
Сигизмундович. – Мы только взяли каюты рядом друг с другом. И еще с нами
рядом оказался Ефимов.
– Мы все рядом друг с другом, – отмахнулась
Туманова, – но только вы знали про эти бриллианты. Значит, вы его и могли
зарезать.
– Как вам не стыдно. У меня уже внуки, а вы мне говорите
подобные гадости.
– Почему вы тогда не позвали на помощь, когда его
убивали? – разозлилась Лилия Леонидовна.
– Я не слышал, когда его убивали, – мрачно ответил
Ваккер. – Я вам уже сказал, что ничего не слышал.
– Двенадцать ударов ножом, а вы ничего не слышали, –
возразила Туманова. – Я вам не верю.
– Ну и не нужно, – пожал плечами ювелир, – у вас
нет против меня никаких доказательств. Я действительно крепко спал и ничего не
слышал.
– Это не доказательство, – она совсем забыла, что
должна переводить полицейскому, вступив в полемику со свидетелем.
– Есть одно небольшое обстоятельство говорящее в пользу
господина Ваккера, – заметил Дронго. – Дело в том, что он первым
увидел меня на корабле. Более того, он меня знал по Москве и сразу сказал об
этом всем пассажирам. Если бы он был убийца, то промолчал бы. А если был умным
убийцей, то не стал бы этого вообще делать. Хотя... двенадцать ударов. Если бы
он был очень умным убийцей, то нанес бы именно двенадцать ударов, как в романе
«Восточный экспресс».
– Я бы не сумел нанести двенадцать ударов ножом, –
возразил Борис Сигизмундович.
– Насколько мне стало понятно, вы подозреваете именно этого
господина? – вмешался Миго.
– Нет, – ответил Дронго, – я просто выяснил, что у
него тоже могли быть причины для убийства. Но пока нет никаких доказательств.
Нужно допросить остальных. Найти господин Зигнитиса с его супругой и господина
Ефимова.
– Я сейчас попрошу их найти, – подошел к телефону Миго.
– Это целый заговор, – убежденно произнесла
Туманова, – они все сговорились. Нужно проверить каждого из них.
– Мы так и сделаем, – заверил ее Дронго.
– Но этим мы не вернем Игната Никодимовича, – напомнил
Ваккер. – Как вы думаете, кто мог решиться на такое ужасное преступление.
Вы же эксперт, должны уже сформулировать какую-то версию.
– Я уже сформулировал, – кивнул Дронго, – и если
бы вы мне рассказали о цели вашего визита вчера вечером, возможно, мне удалось
бы спасти Северцова от такой страшной участи. А пока я обязан допрашивать
каждого из вас, чтобы понять, кому было выгодно это преступление и почему его
убили?
Глава 10
Миго положил трубку.
– Господин Ефимов нас ждет, – немного торжественно
объявил полицейский, – его уже нашли. Сейчас ищут господина Зигнитиса,
чтобы он поднялся к нам на девятую палубу.
