К обеду Дронго поднялся на десятую палубу, чтобы найти свой
столик, за которым он теперь должен был появляться три раза в день. Столик был
рассчитан на четверых. Согласно внутренним правилам, за каждым пассажиром
закреплялось постоянное место в одном из ресторанов, где он мог постоянно
появляться. Однако любому пассажиру не возбранялось появляться и в
многочисленных барах и других ресторанах.
Он не успел вытащить салфетку, чтобы положить ее к себе на
колени, когда к нему подошла молодая женщина. Дронго сразу поднялся. Она была
высокого роста, одета в светлое платье. Волосы пострижены в каре, зеленые
глаза, тонкая линия губ, нос с небольшой горбинкой, придающий лицу
неповторимость, плотная фигура. И внимательный, даже изучающий взгляд. Ей было
не больше тридцати пяти.
– Добрый день, – сказала незнакомка
по-французски, – кажется, это мой столик.
– Простите, но я плохо говорю по-французски, –
пробормотал огорченный Дронго, – хотя понимаю английский и итальянский.
– Ничего страшного, – успокоила его неизвестная,
усаживаясь за столик рядом с ним, – я говорю и по-английски. Позвольте
представиться. Слепакова Нина Анатольевна.
– Я так и подумал. Вы из Москвы? – спросил он уже
по-русски.
– Мне сказали, что вы из Рима, – удивилась
Слепакова, – но вы так хорошо говорите по-русски.
– Вам правильно сказали. Я прилетел из Рима. Хотя иногда
живу в Москве и в Баку. Меня обычно называют Дронго.
– Господин Дронго, – кивнула она, – я слышала, как
про вас говорил один из членов нашей группы. Он сказал, что вы идеальный сыщик.
А наш руководитель еще пошутила, сказав, что не бывает идеальных сыщиков в
неидеальном мире. Значит, вы – тот самый сыщик. Тогда все понятно.
– А вы прилетели с группой российских туристов из Москвы
через Токио?
– Правильно. Неужели вы смогли узнать это по моему платью?
Но я покупала его не в Токио, – лукаво улыбнулась Нина.
– Нет. Просто мне об этом рассказала руководитель вашей
группы Лилия Леонидовна.
– Потрясающая женщина, – согласилась Слепакова, –
она просто везде успевает. Значит, она успела познакомиться и с вами. Мне
иногда кажется, что у нее есть такой небольшой моторчик, встроенный где-то
рядом с сердцем. Словно она никогда не отдыхает и не спит.
– Для представителя туристической компании – это лучшая
характеристика, – усмехнулся он.
– Наверно. Но для женщины очень утомительно.
– Неужели вы проживаете с ней в одной каюте? – не
поверил Дронго.
– Нет. Для этого я слишком хорошо зарабатываю. А ей нет
необходимости оставаться со мной. Она – с молодой леди, которая вообще не
ночует с ней в одном номере. Так удобно. И самой Тумановой, и нашей юной
«леди», – загадочно улыбнулась Слепакова.
– Мне говорили, что в вашей группе девять человек. С
Тумановой я уже познакомился. С Северцовым тоже.
– Игнат Никодимович? Уже успел. Он тоже человек «с
моторчиком». Все успевает, везде поспевает. Неудивительно, что вы с ними
познакомились. Он всегда был таким.
– Еше я слышал про Бориса Сигизмундовича Ваккера.
– Это наш второй ювелир, – кивнула Нина.
– А первый кто?
– Сам Северцов, он ведь работает в якутской алмазодобывающей
компании.
– Два ювелира на одну группу – это достаточно много, –
согласился Дронго. – А самого Игната Никодимовича вы до поездки знали? Вы
сказали «он всегда был таким». Значит, вы его знали до поездки на Таити?
– Конечно, знала, – кивнула Слепакова, – он
достаточно состоятельный человек. Его в Москве хорошо знают. Мы знакомы с ним
уже лет пять или шесть.
– Вы знаете его по Москве, – уточнил Дронго. – А я
думал, что он работает в Якутии.
– Нет, – улыбнулась она, – там добывают их алмазы.
А центральный офис находиться в Москве.
– В таком случае у меня сразу возникает вопрос. Кем вы
работаете?
– Я отвечаю за распространение некоторых модных французских
брендов у нас в Москве. И вообще по России и странам СНГ, – она
перечислила несколько известных французских фирм.
– Интересно, – пробормотал Дронго, – теперь буду
покупать изделия только от этих компаний. И всем буду хвастаться, что знаком с
главным распространителем этой продукции.
– Я всего лишь ведущий специалист по закупкам, –
улыбнулась она, – но все равно приятно. Спасибо.
– Значит, у вас в группе трое женщин и шестеро
мужчин, – подвел своебразный итог Дронго. – Из которых я слышал про
троих. Еще в вашей «команде» вице-президент страховой компании Ефимов? Верно?
– Правильно. Но мне кажется, что его профессия как раз
соответствует его образу жизни. Он такой осторожный и предусмотрительный. Удивляюсь,
как он вообще согласился на такую поездку. Самолеты он явно не любит, может, он
любит море?
– А остальные трое?
– Полный Интернационал. Алим Сафуанович Шакеев, из
администрации Кемеровской области. Кажется, казах или башкир. Затем наш
автомобильный «король» Вахидов Мамедага Керимович, он, по-моему, азербайджанец
или лезгин. Говорят, что в Москве у него два автомобильных салона. И наконец,
Валентин Дмитриевич Помазков. Он работает на бирже или нечто в этом роде. В
общем, состав очень «звездный». И все, кроме Тумановой, селятся в отдельных
каютах со своими иллюминаторами, а у Северцова даже большой двухкомнатный сюит.
– Третья женщина – очевидно, «леди», которая не остается в
одной каюте с Тумановой?
– Как вы догадливы. Она остается с Вахидовым. Но он женат, и
поэтому внешне все делается благопристойно. Она – с Лилией Леонидовной, а он –
один. Кстати, у него тоже должен быть двухкомнатный сюит с балконом. Видите,
какие у нас обеспеченные туристы.
– Что в этой компании делаете вы?
– Ничего. Просто решила позволить себе такую блажь. Нужно
раз в жизни совершить безумный поступок. Вот я и взяла путевку в самую
отдаленную от Москвы точку. Была еще и Новая Зеландия, но там не обещали
подобного круиза. Вот я и решилась.
К их столу подошли сразу двое мужчин. Дронго поднялся,
протягивая им руку.
– Можете говорить по-русски, господа, – предложила
Нина, – наш гость понимает русский язык.
– Очень приятно, – обрадовался господин среднего роста,
с круглой, словно блин, физиономией и несколько выпученными серыми глазами.
Ресниц, казалось, у него не было. Феликсу Павловичу Ефимову шел сорок седьмой
год. Рукопожатие у него было мягкое и слабое. А вот другой мужчина, напротив,
энергично пожал руку Дронго. Это был тот самый Шакеев из администрации
Кемеровской области, о котором говорила Слепакова. У него было типично
казахское лицо, с узкими глазами, набухшими веками, большими мешками под
глазами. Короткие ноги, несколько несоразмерный торс, мощные руки и темные
редкие волосы.
