— Я не хотела вас обидеть, — тихо сказала
Доколина, — просто… просто у меня плохое настроение.
— Это связано не только с убийством? — понял
Дронго.
— Да, — еще тише ответила она, — не только…
— Вы можете объяснить мне, в чем причина?
Она молчала. Потом снова поежилась и сказала:
— Какая разница? Давайте вернемся в отель, уже поздно.
— Мне нужно знать, — упрямо повторил
Дронго, — я хочу понять, как вам помочь.
— У вас не получится, — усмехнулась она, —
для этого нужно соскоблить с меня мое лицо, переломать мне ноги, сделать
плоской грудь и остричь меня наголо. Может, тогда я перестану нравиться и все
от меня отстанут.
— У вас странное понятие о собственной красоте, —
возразил Дронго, — мне кажется, вы должны быть счастливы, имея такую
внешность, а вы комплексуете.
— А я счастлива, — пожала она плечами. —
Знаете, что я вам скажу. Я еще утром обратила на вас внимание, когда вы сидели
за столом и завтракали. Мы даже разговаривали о вас. Я думала, что вы
бизнесмен.
— Вот видите, я уже успел вас разочаровать. Нет, я не
бизнесмен. Я тоже сразу обратил на вас внимание. На такую эффектную девушку
сразу обращаешь внимание.
— Хватит, — попросила она и неожиданно громко
разрыдалась.
Он достал носовой платок и протянул его Доколиной. Затем,
подождав, пока она успокоится, строго сказал:
— По-моему, достаточно. Теперь расскажите, что вам так
не нравится в нашей группе.
— А вы разве не знаете? — тяжело вздохнула она.
— Если про убийство, то знаю. Но интуиция подсказывает
мне, что вы плачете не только из-за смерти вашего гримера.
— Да, — сказала она очень тихо, — я думала,
что вы знаете.
— Что я должен был знать?
— Рута Юльевна… — начала она. Дронго терпеливо
ждал. Доколина молчала.
— Продолжайте, — попросил он.
— Об этом все знают. Она… она…
— Если вы будете так заикаться, я ничего не пойму.
— В агентстве кроме Зитманиса об этом знают все, —
вздохнула Лена, — она любит молодых девочек. Рута Юльевна никогда не
скрывала своих наклонностей. И если кто-нибудь хочет получить призовое место
или поехать в заграничную командировку, нужно дать согласие на встречу с нашим
коммерческим директором. Девочкам, конечно, бывает противно, но это все равно
лучше, чем спать с мужчинами. Поэтому многие соглашаются.
Дронго закрыл глаза. Самовлюбленный индюк, обругал он себя.
Нужно было обратить внимание на то, что Ингрид не садится за один стол с
коммерческим директором и своей подругой. Нужно было вспомнить, как злилась
Рута Юльевна, узнав о его возможном флирте с Лилией Омельченко. И как она с ним
ругалась.
Ведь ему говорили о коммерческом директоре. Он обязан был
сразу догадаться, почему так нервничает Лена.
— В прошлом году они ездили в Ниццу и там даже был
скандал. Рута Юльевна приревновавала свою девушку к местному бармену. И когда
тот попытался увести девушку, она не пустила. Балодису даже пришлось ее
защищать и довольно сильно побить бармена, чтобы он не приставал. Правда, Рута
Юльевна все равно была недовольна, но девушку она не отдала.
— Не обязательно, чтобы она была влюблена в свою
подопечную, — возразил Дронго, — вполне возможно, что она так
проявляла свою заботу о вверенных ей девушках.
— Она свою заботу и в Риге проявляет, — зло
ответила Лена, — когда мы вернемся, спросите об этом у наших девочек. Они
вам такое расскажут, что вы в жизни не поверите. В общем, она пристает ко всем.
— К вам тоже? Лена замолчала.
— Вы не ответили на мой вопрос, — терпеливо
напомнил Дронго.
— Да, — с вызовом сказала Доколина, —
конечно, пристает. Иначе бы я не получила и третьего места. Она меня пробила. И
все знали, как я должна ей заплатить. Сегодня, когда Лилия была в соседнем
номере, я была у Руты Юльевны. Поэтому я выбежала в халате, не успела ничего
надеть.
— Но она была одета.
— Просто не успела раздеться, — выдохнула
Лена, — я пришла к ней и она начала раздевать меня. А когда раздался крик,
мы выбежали вместе. Я была уже раздета.
— Вы пришли к ней за несколько минут до того, как
горничная нашла убитую?
— Минут за тридцать. Мне было очень нелегко.
— Рута Юльевна выглядела как обычно?
— Нет. Она была сильно взволнована. Я еще удивилась,
почему она так нервничает. Как молодой человек на свидании. Наверное, она
немного помешалась.
— Когда вы зашли к ней, она нервничала, — уточнил
Дронго. — Вы вошли к ней, и примерно через полчаса раздался крик
горничной. Все правильно?
— Да. Мы услышали крик одновременно. Но до этого мы
никаких криков не слышали. Поэтому я знаю, что женщина не могла убить Лилю. Наш
коммерческий директор, конечно, стерва, но не убийца. Она была рядом со мной.
— Это не обязательно, — возразил Дронго, —
возможно, вы обеспечивали ей алиби. Вы заранее договаривались о встрече?
— Да, на половину восьмого. В половине десятого нас
пригласили на ужин. И мы договорились, что я зайду к Руте Юльевне в половине
восьмого. Сначала было даже смешно. У меня был только один такой опыт, лет
шесть назад. Тогда моей партнершей была такая же неопытная девочка, как я. А
Рута настоящий профессионал в этом деле. Мне сначала было не по себе, но потом
стало приятно…
— Значит, вы заранее договорились о встрече, —
задумчиво повторил Дронго. — Следовательно, она знала точно, когда вы
придете. Она могла выйти из своего номера, войти в соседний, убить вашего
гримера, вернуться в свою комнату и ждать вас. Когда вы пришли, она,
взволнованная убийством, была еще более агрессивно настроена по отношению к
вам. Таким образом, выходит, что вы обеспечили необходимое ей алиби.
— Не знаю. — Лена тяжело вздохнула. — Но она
не выходила из комнаты при мне, это точно.
— Подождите, — нахмурился Дронго, — тогда
выходит, что ваш коммерческий директор домогалась и остальных призеров? Так
получается?
— Она бы не посмела, — зло призналась Лена, —
это у меня никого нет, и меня никто не сможет защитить. Даже если бы я
пожаловалась Зитманису, он бы ничего не мог сделать. Или не захотел бы
ненужного скандала. Рута Юльевна очень требовательный и компетентный сотрудник.
Все знают, что рекламное агентство держится на ней. Кого бы выбрал Зитманис.
Меня или ее? Кому бы он поверил? А насчет Ингрид и Ингеборы тоже все ясно. У
Ингрид такая надежная «защита» в лице отчима и матери, которая руководит самой
крупной косметической фирмой в республике. Говорят, у нее бывает даже жена
премьер-министра. И сам господин президент. Кто посмел бы сделать недостойное
предложение Ингрид? Никогда в жизни. Ингрид знает обо всем и поэтому
недолюбливает Руту Юльевну. Она даже никогда не садится с ней за один стол во
время завтраков и ужинов. А Ингебора тоже была «вне игры». У нее жених,
известный бизнесмен из хорошей семьи. И он ее так сильно любит, что об этом
знает весь город. Если бы кто-нибудь посмел сказать Ингеборе что-нибудь
недостойное, она бы сразу рассказала своему Юрису. А тот не остановился бы даже
перед скандалом и снял бы ее с конкурса. Поэтому Ингрид и Ингебора были для
Руты Юльевны недоступны.
