— Ионас, — позвал его Зитманис, — иди сюда.
Молодой человек подошел. Ему было не больше тридцати.
Среднего роста, широкоплечий. Глубоко посаженные глаза, упрямые складки у рта,
ямочка на подбородке, каштановые вьющиеся волосы. Рукопожатие было крепким,
мужским.
— Ионас Балодис, — представил своего телохранителя
Зитманис, — экс-чемпион Европы по боксу в полусреднем весе. Неоднократный
чемпион Латвии. Бывший сотрудник таможни. Поедет с группой в Севилью в качестве
личного охранника девушек. А это господин Дронго.
— С таким охранником ваши девушки будут в
безопасности, — одобрительно кивнул Дронго.
— Возможно, — неуверенно произнес Зитманис.
Затем он что-то тихо сказал своему телохранителю
по-латышски. Балодис сразу отошел от них, а следом за ним и Эдгар Вейдеманис.
Дронго понял, что его собеседник попросил оставить их одних.
Он продолжал идти, удаляясь от отеля. Зитманис пошел рядом.
Через несколько шагов он негромко сказал:
— Дело в том, что у нас не просто проблемы… Дронго
терпеливо ждал.
— Я не могу никому доверять, — внезапно сказал
Зитманис, — и сам не смогу поехать с вами. Мне с трудом удалось уговорить
следователя разрешить мне выехать в Москву. Естественно, что я как
руководитель рекламного агентства нахожусь под подозрением и мне не разрешат
уехать в Испанию. И я боюсь, что предполагаемый насильник находится среди
членов группы.
— Вы кого-то подозреваете?
— Да, — очень тихо ответил Зитманис, — я вам
скажу больше. Я почти уверен в этом. И поэтому решил обратиться именно к вам.
Мне нужна ваша помощь, Дронго. Очень нужна. Насильник находится в нашей группе.
У меня нет никаких сомнений.
Глава 2
Дронго видел, как волнуется его собеседник, и понимал,
почему Зитманис решил поговорить с ним без свидетелей.
— Нельзя ли узнать, почему вы так уверены? —
спросил он.
Зитманис в очередной раз оглянулся и наконец решился.
— Есть одна зацепка, о которой я хотел бы вам сообщить.
После случившегося все были расстроены, и многие не знали, состоятся ли вообще
съемки в Испании. По предварительной договоренности группа должна была выехать
в Бильбао. Но затем испанцы решили переиграть и заменили Бильбао на Севилью. Об
этом знал только я один. И через неделю, собрав группу, я рассказал им, что они
поедут не в Бильбао, а на юг Испании, ближе к Африке. Я сказал именно такую
фразу, не придав ей никакого значения. И через два дня девушка получила письмо,
которое содержало недвусмысленные угрозы, в том числе и обещание найти ее даже
в Африке.
Дронго нахмурился. Дело принимало совсем другой оборот.
— Теперь я почти уверен, что преступник находится в
группе, — с тревогой сказал Зитманис, — но никого заменить я уже не
успею. Все документы оформлены, паспорта готовы, они выезжают послезавтра
утром. Единственное, что я могу сделать в такой ситуации, попросить вас
отправиться вместе с ними. И найти негодяя, который решился на такое
преступление.
— Теперь ясно, — прошептал Дронго, — почему я
понадобился вам так срочно.
— Да, — признался Зитманис, — и я очень прошу
вас мне не отказывать. Дело даже не в том, что моя фирма разорится. Я в конце
концов мог бы пережить и такую неприятность. Но пострадают девушки, а я этого
совсем не хочу. Кроме того, у меня нет никакой уверенности, что если я отменю
съемки, мы сможем найти преступника.
— Вы сказали, что поедет несколько человек, —
напомнил Дронго.
— Четверо, — сразу ответил Зитманис, — если
не считать Балодиса и девушек.
— Надо проверить каждого.
— Надеюсь, девушку, на которую совершено покушение, вы
исключите из списка, — пробормотал Зитманис.
В двадцати шагах от них Вейдеманис и Балодис о чем-то тихо
говорили. Было уже достаточно темно.
— Но она не едет в Испанию, — заметил
Дронго, — поэтому пострадавшую я могу исключить. А вот досье на всех
остальных мне может понадобиться. В том числе и на вторую девушку, которой
прислали письмо с угрозами.
— Она как раз и была победительницей конкурса, —
вздохнул Зитманис, — а пострадавшая заняла второе место. Сейчас вместо нее
в Испанию поедет девушка, которая заняла третье место. Но не думайте, что она
могла быть причастна к преступлению. Мы ведь не знали, как испанцы отнесутся к
замене, и даже считали, что они вообще откажутся от сотрудничества с нашим
агентством.
— Мне понадобятся более полные данные, — упрямо
сказал Дронго, — иначе я не смогу серьезно рассмотреть ваше предложение.
— Разумеется, — кивнул Зитманис. Он протянул
Дронго дискету. — Здесь данные на всех членов группы. Вы можете сегодня
просмотреть, а завтра я заеду, и мы переговорим.
— Я просмотрю ваши данные, — согласился
Дронго, — но будет лучше, если мы прямо сейчас поедем ко мне домой. По
автобиографическим сведениям трудно понять психологию человека, мотивы его
поступков. А вы знаете всех, кто поедет в Севилью. Кроме того, вы бывший
следователь, бывший сотрудник органов государственной безопасности, человек
достаточно опытный, наблюдательный. И, значит, ваши характеристики гораздо
важнее любых автобиографических данных.
Зитманис широко улыбнулся.
— Будем считать, что я согласился. Когда мы отправимся?
— Немедленно. Но прежде у меня к вам один вопрос. Из
подозреваемых вы исключили Балодиса и девушек. Значит, в качестве охранника
поедет именно Ионас Балодис?
— Я полагал, что он поедет в Севилью в качестве вашего
помощника. Что вас смущает?
— Ничего. Но я бы хотел, чтобы вы его отпустили на
сегодняшний вечер и поехали ко мне с Эдгаром Вейдеманисом.
— Вам не понравился Ионас? — изумился
Зитманис. — Но почему? Я доверяю ему безусловно.
— Он был на собрании группы, когда вы говорили о
поездке в Севилью? — уточнил Дронго.
— Был, — нехотя выдавил Зитманис. — И на этом
основании… неужели вы станете подозревать и его?
— Обязательно стану. Моя многолетняя практика
свидетельствует, что преступления чаще всего совершают те, на кого меньше всего
падает подозрение. «Предают только свои», так, кажется, говорят французы.
— Хорошо, — неохотно согласился Зитманис, —
он не поедет с нами. Будем считать, что вы меня убедили. Если хотите, вместо
него я отправлю другого охранника.
— Это было бы слишком радикальным решением, —
улыбнулся Дронго.
Они сделали все так, как предложил Дронго. Отправили
Балодиса обратно в отель и лишь затем вызвали машину.
Сидя в кабинете Дронго, Зитманис с любопытством
осматривался. Увидев огромное количество книг на разных языках, признался:
