— Значит, ей повезло.
— Если можно так сказать. Ее жених уже объявил, что как
только она немного поправится, он увезет ее в Германию на операцию. Он ее
любит, и это самое главное. Вы знаете, — задумчиво сказал Зитманис, —
в последние годы я так мало встречаю подлинные чувства. Иногда мне кажется, я
становлюсь пессимистом. Но подобные отношения возвращают меня к жизни. Может, я
просто стал с годами немного сентиментальным.
— Вы не женаты? — спросил Дронго, взглянув на
Зитманиса.
— Я вдовец, — признался тот.
— Извините, — пробормотал Дронго.
— Это случилось восемь лет назад, — вздохнул
Зитманис, — врачи считали, что ее уже невозможно спасти, но мы пытались. У
меня остались две дочери и пятеро внуков. Наверное, поэтому я сумел выстоять. И
не бросил задуманное дело, чтобы прокормить такую ораву. Но должен сказать, что
сейчас мне нравится моя работа.
— Это самое важное. — Дронго взглянул на
Вейдеманиса. — Честно говоря, мне тоже нравится дело, которым я занимаюсь.
Хотя в последние годы я тоже становлюсь пессимистом.
— Вам еще рано, — возразил Зитманис, — мне
уже шестьдесят пять, а вам только сорок. В вашем возрасте рано становиться
пессимистом.
— Может быть, — согласился Дронго, — я
подумал, что вы не должны подводить своих испанских коллег. Хотя бы ради ваших
внуков. Я правильно вас понял?
Зитманис усмехнулся, но ничего не сказал.
— Сумма вашего гонорара… — начал он.
— Об этом мы успеем поговорить, — прервал его
Дронго, — можете заказать мне билет. Только выберите приличную
авиакомпанию. Я отправляюсь с группой в Севилью. Надеюсь, что мне там
понравится. И мы найдем мерзавца, который напал на вашу девушку. Я могу
оставить дискету у себя? Хочу познакомиться со всей собранной информацией более
внимательно.
— Конечно, — Зитманис поднялся. — А вы
интересный человеке
— Это я притворяюсь, — пробормотал Дронго,
поднимаясь следом и пожимая руку гостю.
Глава 3
Испания — одна из тех стран, посещение которых всегда
доставляет удовольствие. И дело не только в развитой инфраструктуре туризма, но
и в самих людях — в массе своей дружелюбных, общительных, добрых. Дронго много
раз бывал в Испании, и ему нравилась эта чудесная страна, в которой было так
много красивых мест и в которой он чувствовал себя почти как дома. За рубежом
его часто путали с итальянцем или испанцем, сказывалась его характерная южная
внешность. Сказывалось и знание итальянского языка, благодаря чему он легко
понимал и испанский. Кроме того, ему было проще общаться с представителями
Южной Европы, так как они особенно соответствовали его характеру и внутреннему
настрою. Испанцы, итальянцы, португальцы были неуловимо похожи друг на друга,
отличаясь своим темпераментом от других европейских народов.
Самолет «Люфтганзы» вылетел из Москвы во Франкфурт в семь
часов утра, точно по расписанию. Салон был полупустой, а среди пассажиров
бизнес-класса было лишь несколько предпринимателей из Германии.
Во франкфуртском аэропорту Дронго пересел на самолет,
отправлявшийся в Мадрид. Это был аэробус, но одна из самых старых его моделей,
которые авиакомпании уже начинали списывать в связи с завершением сроков
эксплуатации. Почти весь путь до Мадрида самолет трясло. Особенно нелегко
пришлось над Пиренеями, когда разыгравшаяся непогода и туман сделали полет
особенно некомфортным.
Дронго сидел в своем кресле и недовольно морщился, самолет
раскачивало из стороны в сторону. Обычно в подобных случаях Дронго
пристегивался ремнями и старался не вставать, тем более, что включалось табло,
предупреждавшее об опасности. Он успел захватить с собой газеты из Москвы, и
пачка российских газет лежала рядом с ним на свободном сидении. Теперь никого
не удивляли путешественники из стран бывшего Советского Союза, наоборот,
русский язык становился вторым языком в Европе, уверенно вытесняя французский и
немецкий.
Вдруг Дронго почувствовал, что кто-то дотронулся до его
плеча. Он недовольно обернулся.
— Извините, — сказал по-русски, но с характерным
кавказским акцентом, молодой человек, — я увидел ваши газеты. Вы понимаете
по-русски?
— Немного говорю, — улыбнулся Дронго. — Что
вы хотите?
— Вы летите в Мадрид? — спросил незнакомец.
— Странный вопрос, — пробормотал Дронго. —
Разве это не прямой рейс? По-моему, мы все летим в Мадрид, разумеется, если
долетим при такой дикой качке.
— Да, конечно, — оглянувшись, согласился
незнакомец. — Вы не могли бы мне помочь?
— В чем именно?
— Меня зовут Армен. Меня должны арестовать при выходе
из самолета. Прошу вас, помогите мне.
«Только этого не хватало, — подумал Дронго, чуть
нахмурившись. — Если попросит пронести оружие или спрятать какой-нибудь
багаж, придется отказать. Я не могу совершать противоправные действия, к тому
же рискуя подвести Зитманиса».
Армен еще раз оглянулся. Подошла стюардесса и потребовала,
чтобы он вернулся на свое место.
— Да, да, — торопливо закивал Армен. — Меня
арестуют, — снова повторил он, — я прошу вас предупредить моего
брата. Его зовут Давид. Он будет стоять у выхода. Прошу, помогите.
— У вас нет с собой мобильного телефона, — понял
Дронго. — Что вы натворили в Германии? Наверное, у вас закончился срок
визы?
Он не успел договорить. Возмущенная стюардесса еще раз
потребовала, чтобы Армен вернулся на свое место в хвост самолета, и тот
поспешил уйти.
Как странно, подумал Дронго, европейские страны, которые
прежде так рьяно защищали права человека в Советском Союзе, сегодня не столь
последовательны в соблюдении этих прав. Граждане стран Прибалтики получили
лучший статус, они могли путешествовать по Европе без визовых ограничений.
Граждане других республик подвергались унизительным проверкам в посольствах
стран Шенгенской зоны, при этом в Закавказье и в странах Средней Азии обычной
практикой стал отказ каждому второму из числа обратившихся за визой граждан. В
Грузии и Армении этот показатель был еще выше. Справедливости ради стоило
отметить, что в некоторых республиках нашли «выход» из создавшегося положения —
сотрудников консульских служб просто подкупали. И представители «цивилизованной
Европы», так гордившиеся своими принципами, оказывались не в состоянии
противиться искушению, коему их подвергали в «нецивилизованных странах» бывшего
Советского Союза.
Дронго закрыл глаза. Качка понемногу прекратилась. Он успеет
добраться до Севильи ночью, чтобы утром встретить группу из Латвии. За
предыдущую ночь он успел внимательно ознакомиться с автобиографией каждого
члена прибывающей завтра группы. Он помнил, что из Мадрида можно было уехать в
Севилью скоростным поездом AVE, который доставлял путешественников из центра
Пиренейского полуострова на юг за неполные три часа. Именно поэтому Дронго
заказал билеты до Мадрида, чтобы пересесть в столице Испании на поезд, который
должен был доставить его в Севилью. К его большому удивлению, самолеты
«Люфтганзы» в Севилью не летали, и на юг можно было добраться только через
Малагу, куда самолет летал раз в день. Разумеется, были самолеты и других
компаний, но Дронго раз и навсегда решил, что будет летать только «Люфт-ганзой»
и «Бритиш айруэйз». К КЛМ, также одной из ведущих компаний Европы, он относился
с недоверием, еще не забыв, как однажды в салоне бизнес-класса не работал
телевизор.
