Андрей не торопил его, понимая, что ему нужно собраться с
духом.
– И вот тогда Нора… залаяла. Она лаяла так отчаянно, я
никогда не слышат, чтобы наша собака так лаяла. Просто припадок какой-то… Я
подошел к ней, она, знаете, даже хрипела, и стал ее уговаривать. Я думал, она
нашла мертвую кошку или птицу… На войне я слышал, как лают собаки, когда
чувствуют мертвого…
Андрей снова посмотрел на Нору, которой тоже сегодня
досталось. Она-то не была на работе и не могла утешить себя тем, что выполняет
свой долг. Спина собаки напряглась, глаза похолодели. Она явно понимала, о чем
говорит хозяин.
– Я нагнулся, чтобы оттащить ее, и тут увидел… – Пенсионер
Белов переглотнул и, как-то странно сжавшись, вдруг осторожно попросил Андрея:
– Дайте закурить, молодой человек. То есть товарищ майор. Не подерите,
последний раз курил в Восточной Пруссии.
– Кенигсберг брали? – спросил Андрей, доставая сигарету.
– Пилау, – сказал Белов. – Старший лейтенант запаса.
Танкист. Немец тогда тараном шел. Спасались… Как мы к морю прорвались, так
решил – все, брошу курить. Выбросил окурочек в Балтийское море, НЗ ребятам
раздал… И не курил больше никогда.
– Понятно, – сказал Андрей.
Милая капитанша Ольгуня Дружинина была уверена, что этот
перепуганный старикашка трупы видел только в кино. Ошиблась. Наверное,
пенсионер Белов в своей жизни видел столько трупов, сколько не видели все они,
вместе взятые.
– Ну вот, – пенсионер тяжело вздохнул, понимая, что
отступать больше некуда и придется договаривать до конца. – Я увидел ногу. И
как-то сразу понял, что это… мертвый. Не бомж, который прилег отдохнуть, не
пьяный из соседнего гастронома. А именно труп. Ну, вы понимаете…
Андрей понимал.
– Нора прямо заходилась, но я все-таки заглянул поглубже и
увидел… все, до конца…
– Вы ничего не трогали, не перекладывали его? Собака не
подходила?
Пенсионер печально взглянул на Андрея:
– Собака была в истерике. Я не подходил потому, что… меня
сильно затошнило, и я понял, что ничем не смогу ему помочь. Понимаете, он был
совершенно мертвый. Абсолютно. Совсем.
– Что вы сделали?
– Я взял Нору на руки, – он закрыл глаза. – Магазины все
закрыты. Людей нет, рано еще… Мы привыкли с Норой рано гулять… Телефон на углу,
видите? Но он такой, карточный… Милицию не вызовешь…
– Почему? – спросил Андрей. – Вызовешь. Все карточные
телефоны 01, 02 и 03 соединяют бесплатно.
– Да что вы? – совершенно искренне удивился пенсионер Белов.
И добавил растерянно: – Я не знал. Честное слово, я был уверен, что нет… Просто
это все такое… чужое, такое…. Новое. Все эти карточные телефоны… А такая
карточка в метро стоит сто рублей.
Андрей хотел сказать, что сто пятьдесят, и не стал.
– Я все-таки побежал к тому телефону. Кроме того, там более
оживленная улица, по ней уже шли машины, я надеялся, что смогу кого-нибудь
остановить… Нора была у меня на руках. Я добежал почти до угла, когда из
переулка вышел какой-то человек с портфелем. Я остановил его…
– Стоп, – сказал Андрей. – Из какого переулка?
– Из Хохловского, – пояснил Белов. – Ну вот, он вышел, и я
попросил у него телефон, чтобы позвонить в милицию…
– Почему вы попросили у него телефон? Откуда вы знали, что у
него есть телефон?
– Да боже мой, он держал его в руке! – терпеливо объяснил
пенсионер. – В одной руке у него был телефон, а в другой портфель. Я закричал,
что там в кустах – труп и нужно срочно позвонить. Он не сразу согласился,
понимаете? Сначала он думал, что я не в себе, и что-то говорил мне, вроде “иди
проспись”, но я настаивал.
Я боялся, что он уйдет и не даст мне позвонить. Тогда я
сказал, чтобы он сам пошел и посмотрел, и он, как бы это сказать…
заинтересовался.
– Заинтересовался, – повторил Андрей. Теперь он слушал очень
внимательно.
Он вообще умел слушать так, что собеседнику обычно хотелось
рассказать майору Ларионову как можно больше. Пожаловаться. Понегодовать.
Похвастаться. Поделиться. Вспомнить случаи, произошедшие в детском саду и на
танцах в пионерлагере.
Так слушать его научила мать, твердо верившая в то, что ключ
к любому успеху лежит в умении выслушать собеседника.
– Он сказал: “Покажи”. Мы с Норой повели его сюда. Нора
опять забеспокоилась, хотя сидела у меня на руках, а он заглянул в кусты, тоже
с дорожки, там же, где заглядывал и я. Он посмотрел, потом выпрямился и быстро
отошел. И там, под липой, он… того… Вырвало его… Но телефон он мне дал. Он сам
набрал номер и, когда соединилось, дал мне. И я вызвал милицию. Вот и все…
– А куда девался хозяин телефона? – спросил Андрей.
– А он… ушел, знаете ли. Как только я вызвал милицию, он
сразу же ушел. – Пенсионер смутился. – А что? Я сделал что-то не так, да? Мне
не стоило его отпускать? Кстати, я подумал об этом, но уже поздно… Когда он за
угол сворачивал….
– За какой угол?
– Да все за тот же. В Хохловский.
– Нет, подождите, – сказал Андрей. Этот обладатель
мобильного телефона был ему интересен. – Вы только что сказали, что он вышел из
Хохловского переулка. И ушел в него же?
– Да-да! – подтвердил пенсионер уверенно. – Знаете, товарищ
майор, я сам обратил на это внимание. Как будто он забыл, куда шел. Он очень
быстро вернулся обратно и свернул в переулок.
– Понятно, – сказал Андрей. – Как он выглядел?
– Да… как все… – подумав, сказал пенсионер Белов и вдруг
улыбнулся. У него были крепкие белые зубы. Явно свои, а не американские. – Как
все обладатели мобильных телефонов.
Андрей тоже развеселился.
Это был чудный пенсионер, не истерик, не трус, не болван.
Идеальный свидетель. Странно было питать какие-то чувства к свидетелю, но он
искренне нравился Андрею. Наверное, с ним хорошо выпить водки и поговорить про
то, как наши штурмовали Кенигсберг – или что там? Пилау? – как прорывались к
морю немцы, как все было тогда: не показанное в кино, не снятое операторами,
тайное, темное, многотрудное дело – война. Похоже, ему можно верить, старшему
лейтенанту запаса, танкисту Белову. Не наврет, не приукрасит, не добавит от
себя “для красивости”. Хороший мужик.
– И как выглядят обладатели мобильных телефонов? И конкретно
этот?
Пенсионер суетливо затолкал окурок в переполненную
пепельницу на двери машины и посмотрел на Андрея. Андрей протянул ему пачку и
щелкнул зажигалкой. Пенсионер затянулся и уважительно покосился на зажигалку. У
Андрея была шикарная зажигалка, подарок жены, привезенная из Парижа с какого-то
психотерапевтического конгресса.
