Кемаль проводил ее благодарным взглядом и обратился к Насте:
– Ты приедешь ко мне в Санкт-Петербург?
– Куда?
– В Санкт-Петербург. В Питер. Наша фирма хочет взять там заказ на строительство гостиничного комплекса.
Настя смотрела ему в лицо и молчала. Кемаль смешался:
– Условия, надо сказать, не самые выгодные… Ты же знаешь, мэром в Питере женщина, а они, то есть вы – по природе прижимистые. Я хотел сказать, хозяйственные, экономные. А этот заказ на уровне города, она его сама курирует. Но я руководство убедил, что нам это нужно для престижа. Спасибо отцу – он меня поддержал… Санкт-Петербург – один из самых красивых городов в мире, и если мы выиграем тендер…
Настя продолжала молчать. Кемаль не выдержал и посмотрел ей в глаза:
– Я очень хочу, чтоб ты приехала. Это же недалеко, я узнавал – восемь часов на поезде.
– А для тебя что важнее: подряд в красивейшем городе мира или чтобы я могла к тебе приехать? – спросила Настя.
– Второе, – расплылся в улыбке Кемаль.
– Ну раз так, то приеду. Смотри, Маринка нам руками машет – очередь подошла. Ты уж тут проследи, чтоб они в свои самолеты сели, не опоздали.
– Прослежу.
– Ну пока. А когда у тебя командировка в Питер намечается?
– В начале сентября.
– Позвони перед отлетом. Может, я смогу тебя прямо в аэропорту встретить.
Уже сидя в самолете, Настя набрала номер Кемаля:
– Мы устроились. Татьяна с почитателем ее криминального таланта сели рядом, я – через проход. Щебечут, как канарейки. Недаром говорят: «Ничто так не украшает женщину, как репутация грешницы»… Да они меня не слышат, заняты исключительно друг другом… Я? Ну считай, что завидую. Да, завидую. Я и позвонила только потому, что мне захотелось услышать твой голос. Прилетай скорей, я уже скучаю.
Опустив руку с зажатой в ней трубкой, Кемаль еще долго стоял, уперевшись невидящим взглядом в аляповатую рекламу незабываемого отдыха на турецких берегах. По его лицу блуждала блаженная улыбка.
«Чтоб такая женщина, как Настя, призналась, что скучает… Это многого стоит», – промелькнуло в голове, и он поймал себя на том, что подумал это по-русски.
Раньше ему такое не удавалось.
