После этого парень достал сигарету и, привалившись к забору, приготовился ждать. Так как над калиткой висел довольно яркий фонарь, я хорошо рассмотрела Юриного гостя. Был он довольно молод, высок и, пожалуй, даже красив. Да, красив. Ну, может, не в том смысле, как это принято понимать буквально. Он не отличался особенно правильными чертами лица или, к примеру, шикарными волосами… Он вообще был пострижен довольно коротко. Элегантностью одежды тоже не блистал, обычный свитер, кажется серый или бледно голубой, трудно разобрать в свете ночного фонаря, джинсы, кроссовки. Зато он смело мог гордиться отличной спортивной фигурой, высоким даже для мужчины ростом и какой то звериной грацией. Не знаю, правильно ли я выразилась, но именно так я определила для себя его манеру держаться в первый же момент, когда он выскочил из своего авто и направился к двери. От всех его движений веяло неуловимым изяществом и спокойствием . Он даже к ограде привалился и то не просто, а будто позировал для модного и престижного журнала. Я невольно залюбовалась на парня, да и что мне было еще делать, ведь ни уйти, ни даже пошевелиться я не могла, так как выдавать свое присутствие в мои ближайшие планы не входило. Так мы и ожидали открытия замка, я , скорчившись в кустах у одного конца забора, он, задумчиво покуривая, у другого.
Прошло, наверное, не больше пяти минут, но в данной ситуации они показались мне вечностью. Наконец, послышался звон ключей, калитка распахнулась, и мы оба увидели на пороге бородатую фигуру Ивана Степановича.
— Пал Петрович? Принесло же вас ни свет, ни заря… Что ж не спится то вам, ночь на дворе…
— Хватит ворчать Степаныч. — Дружелюбно отозвался гость и затушил сигарету. — Дело у меня срочное. Сам понимаешь, не поперся бы я к Юрке да еще и ночью без особой необходимости.
— Это уж точно. — Все так же недовольно буркнул охранник , пропуская визитера внутрь. После чего запер калитку и неторопливо направился по тротуару в ту сторону, где находилось мое довольно ненадежное убежище.
— Иван Степанович. — Тихонько позвала я, когда охранник поравнялся с моими кустами. От неожиданности он вздрогнул и остановился.
— Кто здесь? — Его голос прогремел на ночной улице, как сирена. А может, мне только так показалось с перепугу.
— Не шумите так, ради бога! — взмолилась я, поднимаясь во весь рост. — Разбудите всех…
— Невеста, ты что ли? — Удивился Иван Степанович. — А я и не знал, что тебя на волю выпустили… Я ж говорил тебе, не суетись, все само собой образуется, погодить просто надо маленько…
— Иван Степанович, миленький, пустите меня обратно, ради бога, пока Юрий моего отсутствия не заметил. — Торопливо затараторила я.
— Ошалела совсем девка. — Озадаченно почесал бороду охранник. — То выпустить умоляет, то впустить… Сбегала то зачем тогда, раз еще ночь не кончилась, а уж обратно просишься?…
— Так я ведь не знала, что идти то мне некуда, оказывается, — искренне призналась я и добавила, видя в глазах мужика сомнение, — да и вам ведь выгодно скрыть мой побег, правда? Юра за такие дела по головке никого не погладит.
— Это точно. — Легко согласился Иван Степанович. — Хозяин тебя стеречь велел внимательно, только смена то не моя нынче на воротах стоять была, а напарника. Так что не волнуйся за меня, голуба, ступай с богом…
— Неужели не пустите? — С тоской посмотрела я на него. — Вам жалко что ли?
— Да нет, собственно, мне без разницы… Только не попадешь ты сейчас в дом незаметно. Видала , небось, гость приехал к Юрку, так они в холле беседу ведут серьезную, ни в жисть мимо них не проскочишь.
— А долго они разговаривать то собираются? — Поинтересовалась я. — Время, вроде, для бесед не больно подходящее, может, перекинутся парой слов, да и по кроватям разбегутся, а?
— Вряд ли. — Безжалостно растоптал мои надежды охранник. — Паша, похоже, намеревается всерьез Юрке мозги почистить, раз даже среди ночи принесся. Это и хорошо. Нашему то давно пора взбучку по первое число задать, да только мало кого слушать он станет…
— А этого Пашу, значит , послушает? — Удивилась я.
— Пал Петровича он уважает. — Солидно кивнул собеседник. — Слова поперек не скажет.
— Он родственник его что ли, или начальник?
— Можно и так сказать… Ладно, невеста, пущу я тебя обратно, как закончат они беседы свои, ты погодь немного… Да только не торчи посреди улицы, как столб телеграфный, нечего светиться, раз уж скрываешься, так вон в кусты что ли пойди…
— А вы куда, Иван Степанович? — Робко спросила я. — Вы скоро вернетесь вообще?
— За выпивкой меня послали соколики. После сегодняшней попойки , сама понимаешь, в баре мало что осталось приличного, а Пал Петрович коньяк предпочитает . В гипермаркет пойду на проспект, минут через двадцать вернусь… или тридцать. Короче говоря, торопиться особо не куда. Пусть на трезвую голову Паша мозги то Юрке почистит, глядишь, толк какой никакой будет.
— Там вон за углом минимаркет вполне приличный есть круглосуточный. — Мне страшно не хотелось оставаться снова одной. — Там выпивки сколько угодно…
— Бурда там одна продается. — Рассудительно заметил Иван Степанович. — Особливо ночью, пока милиция спит… Да и нет там ничего дороже тысячи рублей, а хозяин только от ста баксов бутылки взглядом одаривает… Значит так, если не пропадет желание вернуться, так дождись меня, покумекаем, как помочь тебе в этом… А уж если передумаешь, так скатертью дорога.
— Не передумаю. — Горячо заверила я. — Дождусь. Только вы уж быстрее возвращайтесь. Хорошо?
Охранник молча неопределенно пожал плечами и скрылся в темноте. Я заняла наблюдательный пост в тени раскидистого дерева довольно далеко от калитки. Не смотря на это, улица просматривалась довольно прилично, благодаря фонарю над воротами. Я зверски замерзла, время тянулось отвратительно медленно, часов у меня не было, к тому же начал накрапывать навязчивый мелкий дождичек, но я продолжала терпеливо ждать возвращения Ивана Степановича.
Шорох в кустах метрах в десяти от дерева, под которым я нашла временное убежище заставил меня вздрогнуть от неожиданности. В другое время я бы при этом еще и заорала во все горло, вскочила на ноги и бросилась наутек. Сейчас же, наученная горьким опытом последних дней, я научилась почти мгновенно брать себя в руки. Стараясь ничем не выдать своего присутствия, я плотно прижалась к стволу дерева практически растворившись в темноте. Секунд через десять шорох повторился уже более отчетливо, а потом от соседнего дерева отделилась темная высокая фигура. Крепкое сложение, рост , походка явно принадлежали мужчине. Причем довольно молодому и отлично тренированному. Бесшумно преодолев расстояние, отделяющее его убежище от забора Семеновского особняка, фигура на мгновение застыла, как бы в нерешительности, а потом ловко, в одно касание перемахнула через металлическую преграду, еще несколько минут назад казавшуюся мне совершенно неприступной. На улице по прежнему царил покой и безмолвие. Я даже глаза для верности потерла и ущипнула себя за ухо, чтобы окончательно убедиться в реальности происходящего. Честно сказать, это не слишком мне помогло, мысли четче не стали и ситуация не прояснилась ни на грамм. Усталость и потрясения последних дней упорно продолжали наступление по всем фронтам. Я, кажется, даже слегка задремала, так как не заметила, когда перед воротами Юриного особняка вдруг снова произошло оживление. Невысокий лысеватый мужчина появился вроде как не откуда. Просто материализовался из воздуха прямо под освещающим вход фонарем. Он с полминуты нерешительно потоптался у калитки, будто всерьез недоумевая, как здесь очутился и что должен делать ночью посреди темной и абсолютно пустой улицы. Потом мужчина достал что-то из кармана, вероятно, ключ, которым спокойно открыл дверь и скрылся за ней, ни разу не оглянувшись. Я расстроилась не на шутку. Неужели, они так и не разойдутся сегодня по кроватям? Скорее всего нет, раз к ним теперь присоединился третий, а если учесть того, перемахнувшего через забор, то четвертый, а может, и пятый на подходе , и шестой… Скоро начнется утро, и тогда мои шансы на незаметное возвращение сильно пошатнутся…
