Сварог еще некоторое время позволил мыслям скакать с темы на
тему, резвиться и бултыхаться – лишь бы не думать о том, что делать дальше.
Помогло. Отпустило. В конце концов, чего паниковать раньше времени? Как говорят
в одной юго-восточной стране, сегодня мы живы, и в этом наше счастье… А будут
проблемы – будем решать. Ну-с, помолясь…
Он выкурил еще одну сигаретку, напоследок огляделся и
решительно двинулся прочь сквозь лес, туда, где белым ровным светом полыхало
небо. Направление было ничуть не хуже и не лучше остальных, но вдруг это огни
ночного города, чем черт не шутит…
Буреломы, поляны, овраги. Ни движения, ни шороха вокруг,
даже птиц не слышно. Он шел вперед и вперед, теша себя размышлениями о том, что
выбирался из мест и похуже (вспомним, милорды, например, первые хелльстадские
приключения), отводил руками нависающие ветви, норовящие угодить в глаз, обходил
совсем уж непроходимые буреломы, осторожно спускался в овраги (ногу бы не
сломать, тогда точно кранты), поднимался на пологие возвышенности… и сам не
заметил, как втянулся. Теперь он пер на автомате, не делая привалов, не замечая
усталости и гудения в ногах, не обращая внимания на порванный во многих местах
камзол, на царапины на ладонях и на лице; он ломился вперед, как робот, по
привычке, как учили, делая левой ногой шаг чуть длиннее, чем правой. Туда, куда
глаза глядят.
…И едва не налетел на неожиданно выросшую перед ним темную
громаду. На обширной поляне возвышался холм. А из склона холма…
Сварог остановился, выровнял дыхание. Дрожащими после
марш-броска пальцами сунул сигарету между губ, прикурил и только тогда задрал
голову.
Более всего это напоминало исполинский вентилятор. Или
пропеллер на могиле Карлсона-великана. Или цветок клевера, основательно
изгрызенный гусеницами, – если только какому-нибудь шизанутому
Даниле-мастеру придет в голову отлить из металла цветок размером с пятиэтажный
дом и наклонно воткнуть в холм посреди леса. Сварог медленно двинулся в обход и
вскоре, по другую сторону холма, уардах в двадцати от первого, наткнулся на
второй «цветок», вкопанный параллельно первому, но по самую маковку – виднеется
из земли лишь округлая верхушка толстенного, с руку, «лепестка». И ведь что-то
до боли знакомое есть в очертаниях взгорка с косо торчащим из него пропеллером.
Но вот что?.. Он отступил на несколько шагов, вглядываясь так и этак. Склон с
растущим на нем «клевером» крутой, изогнутый, противоположный – пологий… и если
снять с холма слой почвы, выкорчевать кустики и деревья, то получится…
получится… Он мысленно продолжил линию пологого склона ниже, под землю, еще
глубже… и вдруг, как в детской головоломке «Найди, где на картинке спрятался жираф»,
перед его мысленным взором проступили очертания гигантского предмета, которого
здесь быть никак не может. Не должно быть, и все тут! Сварог выронил сигарету.
Возьмите большой, водоизмещением тысяч в двадцать тонн
корабль, переверните его вверх дном, закопайте так, чтобы наружу торчали только
край киля и гребные винты. И возвращайтесь сюда спустя лет эдак двести. Если не
больше. Но не меньше – чтоб над кораблем успел образоваться приличный слой
почвы, чтоб сквозь днище проросли вековые деревья, а в каютах устроили себе
фамильные норы какие-нибудь подземные твари… Шесть лопастей громадного винта,
который Сварог поначалу принял за памятник клеверу, были столь основательно
изъедены ржой, что казалось, будто его долго и успешно грызла стая голодных
терминаторов. Коснись – и рассыплется в пыль… Никаких сомнений: здесь, посреди
дикого леса, в земной толще зарыто морское судно.
– Ребята, – растерянно сказал Сварог лесным
обитателям, – это что у вас тут, подводная лодка в степях Украины?..
Лесные обитатели безмолвствовали.
Сварог недоуменно пожал плечами и, то и дело оглядываясь на
загадочный холм, двинулся в прежнем направлении, пока упирающийся в черное небо
винт не скрыли кроны деревьев. Думать о том, кто, зачем и, главное, как
доставил сюда корабль, не хотелось абсолютно.
…Из леса он вышел часа через два, когда уже начало светать:
небо справа на траверзе посерело, у деревьев появились очертания, дорогу можно
было различать и без «кошачьего глаза». Сварог приободрился: значит, ночь здесь
не бесконечная. Значит, утречком можно будет забраться на какое-нибудь дерево
повыше и сделать мало-мальскую привязку к местности. Вдруг да отыщутся признаки
разумной жизни. Например, готовый к взлету пустой самолет. Или, в идеале,
призывно открытая дверь на Талар. Почему бы и нет – если уж местные кораблями в
лесу разбрасываются… Заметив просвет среди деревьев, он решительно свернул туда
– и неожиданно лес кончился. Сварог вышел на дорогу.
В том, что эта была именно дорога, а не какая-нибудь там
звериная тропа, сомневаться не приходилось. Две колеи, явно проделанные
колесами без протекторов, плюс отчетливые отпечатки копыт… Факт, дорога.
Сварог, как заправский сын Инчучуна, присел на корточки, внимательно осмотрел
следы, даже потрогал. Сказал радостно: «Ну так это же элементарно, Ватсон!» Не
нужно было быть потомственным краснокожим, чтобы следы эти прочитать: совсем
недавно на полдень (если, конечно, считать сторону, где вставало солнце,
востоком) здесь проскакали лошадки. Или животные, весьма на них похожие. Штук
пять, не меньше. Подкованные. Будем надеяться, что с седоками. Будем надеяться
также, что седоки не бросаются на первого встречного чужестранца с шашками
наголо.
Сварог выпрямился, огляделся. По другую сторону от дороги
простиралось поле – обширное ли да и возделанное ли, понять было невозможно
из-за поднимающегося тумана. Низкие солнечные лучи, просвечивая туман навылет,
тонули в загадочно темнеющем за спиной лесу. Сварог зябко поежился. Теперь надо
было решить, в какой стороне находится ближайший населенный пункт – там, куда
ускакали всадники, или в противоположной? Что вернее – они ни свет ни заря
рванули из селения по каким-то своим делам или же, наоборот, под утро
возвращались домой? Задачка Буридана, право слово…
Прикинув и так и этак и не придя ни к какому решению, Сварог
уверенно повернул направо – туда, куда умчался отряд, и бодро зашагал сквозь
стелющийся туман.
…Он не сразу понял, что к обычным лесным ароматам
примешиваются другие запахи – дыма и жареного мяса. А когда понял, то невольно
ускорил шаг.
С краю от дороги, чуть в глубине леса, среди невысокого
кустарника мирно потрескивал костерок. Вокруг него истуканами застыли пять
вроде бы человеческих фигур, в беспорядке валялись котомки, узлы, небрежно
свернутые дырявые одеяла. Над огнем, нанизанная на сучковатую палку, истекала
соком освежеванная тушка. Сварог, вспомнив, что так и не позавтракал перед тем,
как спускаться в часовню Атуана, невольно сглотнул. Ну что, будем устанавливать
контакт с населением.
– Эй, есть кто живой? – негромко позвал он. А ведь
костер, кстати говоря, развели не те, кто проскакал тут до него – лошадок не
видать, да и следы копыт уводят дальше по дороге…
– Мимо проходи, – глухо донеслось из-за ближайших
зарослей. Сварог скоренько осмотрелся «третьим глазом» – магическими штучками
как будто не пахнет. Пахнет мясом.
