Подбежал конюх, принял у него поводья. Покосился на
лохмотья, в которые превратился камзол гостя, ухмыльнулся краем рта. Сварог
надменно сдвинул брови.
По ступеням по-хозяйски степенно к нему спустился бородач.
Облик его наводил на мысли о стабильном доходе и процветающем бизнесе, этакий
не то зажиточный помещик, не то купец первой гильдии – импозантный, солидный,
борода с проседью ухожена, имеет место и небольшое брюшко… хотя было что-то в
его глазах, мало вязавшееся с обликом богатого купца, – какая-то смутная
тоска, отрешенность, словно он мыслями находится далеко-далеко. На лацкане
поблескивал орденок со множеством лучей и неразборчивой надписью по кругу, вряд
ли военный, – ну не производил хозяин замка впечатление человека
служивого. Бородач бесстрастно оглядел Сварога с ног до головы. Спросил
басовито:
– Так вы действительно граф?
– Самый что ни на есть, – с достоинством ответил
Сварог и испытал мимолетное удовольствие от того, что его здесь не знает ни
одна собака.
– Что ж… Рад познакомиться с вами, граф Гэйр. Хотя
обстоятельства нашего знакомства, увы, не радостны. Клади рассказала мне о
досадном происшествии в лесу и вашем мужестве…
– Да какое там мужество. Я всего лишь проходил мимо и
позволил себе вмешаться.
– Весьма удачно вмешаться.
Они церемонно пожали друг другу руки. Ладонь бородача была
сухой и горячей.
– Позвольте представиться – Карт, барон Таго, хозяин
этой скромной хижины и отец одной взбалмошной девчонки.
Ну, хорошо хоть не муж.
– Граф Гэйр, барон Готар.
Барон Таго еще раз глянул на его наряд и невозмутимо сказал:
– Добро пожаловать в замок Таго.
Они поднялись по широким покосившимся ступеням, вошли в
замок. Внутри было прохладно, пахло деревом. Вдоль коридора выстроились в
почетном карауле рыцарские доспехи, чередуясь с огромными, в человеческий рост,
вазами и огромными, в два человеческих роста, зеркалами, на стенах в тщательно
организованном беспорядке висело разнообразнейшее оружие – сабли, кинжалы, мечи
и даже огнестрельное оружие, включая автоматы неведомой конструкции…
– Вы, насколько я понимаю, издалека? – забросил
удочку Карт.
– Из очень далекого далека, – сознался Сварог.
– Путешествуете… в одиночестве?
– Красиво у вас тут, – после паузы сказал
Сварог. – Тихо и покойно.
– Да, пожалуй… Я, видите ли, стараюсь не вмешиваться в…
происходящее. Сохраняю нейтралитет, так сказать. Должен же кто-нибудь давать
приют усталым путникам?
Они остановились, посмотрели друг другу в глаза.
– Я совершенно один, барон, – твердо сказал
Сварог. – Прекрасно понимаю, что мое появление, да еще в таком виде,
вызывает у вас вполне законные подозрения. Просто в силу некоторых причин я был
вынужден, бросив все, спешно покинуть… то место, где я находился. И я
действительно случайно встретил вашу дочь.
– Что ж… Клади вам отчего-то верит, а значит, и у меня
нет оснований сомневаться в ваших словах. Хотя, скажу откровенно, вы правы:
меня настораживает, сколь удачно вы появились в нужное время и в нужном месте.
– Прекрасно вас понимаю. И, кроме честного слова
дворянина, ничем не могу доказать свои слова.
– Если вы нуждаетесь в помощи – деньги, оружие, лошади,
охрана…
– Благодарю, барон, я ни в чем не нуждаюсь. Немного
передохну и двинусь дальше.
– За вами гонятся?
– Клянусь вам, нет. Ни одна живая душа не догадывается,
что я нахожусь у вас… кроме, наверное, этих милых ребят, с которыми я не
сошелся взглядами на правила поведения.
– Ну, насчет Олеса не беспокойтесь, здесь, в замке, я
сумею постоять и за себя, и за дочь. Спасибо, граф.
Сварог перевел дух. Первый раунд переговоров прошел в теплой
и дружественной обстановке.
Карт свернул к мраморной лестнице, ведущей на второй этаж.
Они поднялись наверх, мимо гобеленов, изображающих сцены охоты и сражений.
– Замок в полном вашем распоряжении. Можете считать его
своим домом. – Барон остановился у высокой дубовой двери. – Вот ваши
комнаты. Хотите перекусить с дороги?
– Пожалуй, позже.
Что ж, именно так Сварог все и представлял себе: огромные
окна, гардины в тон обоев, толстый ковер в тон гардин, серебро, бронза,
хрусталь. В небольшой комнатенке слева от входной двери обнаружил мыло, бритву,
вместительную латунную лохань и кувшин с водой. До водопровода здесь, судя по
всему, еще не додумались. Ну и бог с ним, с водопроводом. Умылся, причесался, с
помощью нескольких заклинаний вернул наконец камзолу вид, более подобающий
королю, странствующему инкогнито. Выкурил сигаретку на балконе, щурясь на
солнечный свет, взял из хрустальной вазы яблоко и прямо в сапогах завалился на
шестиспальную кровать под балдахином – или как там эта штука называется. На
первый взгляд, жить можно.
…Наверное, он задремал, поскольку, открыв глаза, увидел
стоящую на пороге Клади. И подумал, что все еще спит.
– Я стучала, но вы не отвечали, – ничуть не
смутившись, сказала она. – Барон зовет к столу. Или вы устали с дороги?
Сварог лишь молча помотал головой, поспешно вскочил. Любые
слова застревали в горле.
На ней было изумрудное, под цвет глаз, невообразимое платье
– переливающееся блестками, стянутое на узкой талии и свободно ниспадающее с
бедер до самых пят, со смелым, но в рамках приличия декольте, призванным не
столько скрыть, сколько заставить взоры окружающих притягиваться, как магнитом,
к двум небольшим полушариям. Волосы уложены в сложнейшую конструкцию на
затылке, на запястьях сияют изящные браслеты… Королева эльфов и прочих друидов
– вот кем она была.
Клади благосклонно оценила его обалдение, потом задержала
взгляд на преображенном наряде странствующего графа. Едва заметно нахмурилась,
но спросила явно не о том, о чем подумала:
– Вы принадлежите к духовенству?
– Я? – Сварог окинул себя быстрым взглядом. –
Это с какой еще стати?
– В Гаэдаро алый цвет – символ служителей веры, а серый
– символ смирения и отказа от мирских страстей. Да еще и серебряные украшения
на поясе, защита от Темного… – Она запнулась, глаза ее потемнели. –
По-моему, так не только в Гаэдаро. Странно, что вы этого не знали…
– Это мои фамильные цвета, – только и нашелся что
ответить Сварог. – И, смею уверить, мирским страстям я подвержен в… ну, в
общем, в превосходной степени. Наверное, просто совпадение.
– Наверное… – но глаза оставались темными, как
омуты.
Они спустились по лестнице, прошли длинным светлым
коридором, со стен которого на Сварога внимательно взирали хмурые седовласые
старцы и строгие чопорные дамы – предки, не иначе. Вошли в обеденный зал.
