– Не могу ли я узнать… – начал было гневно мастер
Пэвер и, как ожидалось, был перебит:
– Можете. Но не здесь. Говорить мы будем во дворце.
Почти что до оскомины родное: «Пройдемте в отделение, там
разберемся».
– Я дворянин, мастер старший охранитель, – сказал
Сварог, – а посему извольте объясниться. За что, на основании чего и по
какому праву вы задерживаете добропорядочных людей в доме добропорядочного
человека?
Старший охранитель короны Рошаль скривился.
– Вы, – он обвел взглядом комнату, – вы все
подозреваетесь в шпионаже в пользу Нура. Я выполняю приказ князя. Неподчинение
я обязан расценивать как сопротивление и карать на месте без предупреждения. А
дворянин – не дворянин… Поверьте, устал я смертельно от этой чепухи насчет
дворянства, древности рода и чистоты происхождения. Еще и дуэлью меня стращать
вздумаете, да?
– В любое время к вашим услугам, – поклонился
Сварог, протягивая шаур ближайшему автоматчику.
Ладно, шут с тобой. Сварог решил подчиняться. Пока, до поры
до времени. Приходится признать: не он нынче владеет ситуацией. А чтобы
ситуацию переломить, нужно понять ее до конца, до донышка. И до полного
понимания еще ох как далече…
Клади вместе со Сварогом беспрекословно подчинилась
требованию старшего охранителя короны Гаэдаро. Трудно сказать, как повела бы
себя баронетта, выбери Сварог сопротивление органам гаэдарского правопорядка.
Поддержала бы его или осталась в стороне? Пока не разобрался Сварог в ней
настолько. Как, впрочем, в здешних нравах и порядках ему еще разбираться и
разбираться. Ну, скажем, что это за контора – охрана короны княжества,
выпускают оттуда или уж если забрали, то это навсегда…
Клади дозволила увести себя, но выходила из дома под охраной
людей с оружием и под охраной собак, которые сами по себе оружие, с таким
видом, словно это почетный эскорт, сопровождающий ее в замок барона на бал.
Сварог выходил, как выходилось, осознавая, что упускает до крайности удобный
момент для совершения побега. Нырок вправо, конвоиру ногой в пах или кулаком в
сплетение, выхватить оружие, стометровка между подстриженных кустиков, а там
через забор. Любую собаку он снимет очередью, пули его не побеспокоят, а от
людей он оторвется, пока те, полагаясь на оружие и собак, потеряют драгоценные
секунды. Но… но сбежать он может только в одиночку, а что станет тогда с Клади
и суб-генералом?
Люди в коричнево-лиловых одеждах увели и Пэвера. Тот отошел
от шокового оцепенения и теперь по пути к несвободе смущал своих конвоиров
меткими, мудрыми изречениями на темы: прислужники – власть, тщета всего сущего
и свобода воли.
Везли в трех каретах. Каждому задержанному предоставили
отдельную карету, но, вот горе-то, не всю целиком. Для перевозки арестантов
было сооружено тесное решетчатое купе с отдельным входом, по обе стороны
которого предусмотрены места для конвоиров. Одну из скамеечек в карете Сварога
занял старший охранитель Гор Рошаль.
– Как вас называть? – спросил шеф местного НКВД,
когда карета тронулась с места.
– Граф Гэйр, лорд Сварог.
Можно было и соврать, когда б во вранье нашелся хоть
какой-то смысл…
– Граф и лорд, – повторил Рошаль, словно смакуя
звучные титулы, словно пробуя их на язык, как дорогое выдержанное вино. –
А я барон. – Сообщая эту новость, охранитель почему-то впился в Сварога
взглядом, как Кашпировский в телекамеру. – Фалафельский барон.
[9]
– Рад за вас, – сухо кивнул Сварог.
Рошаль задумался, инспектируя взглядом прутья решетки, за
которой покачивался под скрип каретных рессор знатный арестант. Худощавому лицу
старшего охранителя словно бы чего-то недоставало. Вроде бы правильные черты,
но губы едва шевелятся, глаза под белесыми, будто обесцвеченными перекисью
бровями, не моргнут. Жизни недостает лицу, вот чего. Возникало ощущение маски,
а маску всегда так и тянет сорвать.
Гор был среднего роста, но сильно сутулился, отчего казался
меньше. Сутулость вместе с худобой создавала впечатление, что перед тобой сидит
иссушенный болезнями человек. Возможно, что такого восприятия у других Рошаль и
добивается, преследуя какие-то свои интересы.
– Мастер Сварог, вы прибыли в город через Синие ворота?
– Знаете, я как-то на цвет не посмотрел. Скорее всего,
это были именно синие ворота. Впрочем, я забыл поинтересоваться.
– Вы одеты как священник, – указал Рошаль. –
Хотя к духовенству, видится мне, не принадлежите.
– Не спорю. Поэтому вы и подозреваете меня в шпионаже?
– Ну что вы, не только поэтому. Поводов у нас
предостаточно. В город вы прибыли по дороге, на которой час спустя в полутора
кабелотах от Синих ворот обнаружили обезображенные трупы лошади и всадника.
Кто-то, быть может, и считает нас совершеннейшими дикарями, но приблизительно
определять время смерти мы умеем. Отсюда последовал вывод: не увидеть тела вы не
могли. При этом никто до вас город не покидал и в город не въезжал. Значит, по
меньшей мере вас с баронеттой можно обвинить в недонесении, что тоже
преступление, но ничто не мешает подозревать вас и в более тяжком деянии.
Согласны?
«Что ж он про порванное донесение не спросит?» –
настороженно подумал Сварог. И спросил совсем другое:
– А при чем тут шпионаж?
– Ну, мастер Сварог, кому как не вам, знать, что на том
ваши похождения в Митраке и его окрестностях не заканчиваются. Посмею вам
напомнить, что вашей спутницей является баронетта Клади, в замке которой
недавно произошли события… э-э, определим их как загадочные, с очень нехорошим
душком. Ночной дозор доложил мне о пожаре в замке. Весьма странном пожаре,
наводящем на мысль о колдовстве. Сдается мне, что вы как-то причастны к той
катавасии. И это опять же не все. Если б я не узнавал, что происходит в
публичных заведениях столицы сразу и незамедлительно, то медяк мне цена как
старшему охранителю. Напомню, что ваше появление в «Дырявой бочке» прошло для
трактира не без последствий. Выгорела комната, пропал постоялец, а монах с
барышней-охотницей словно бы испарились. И кого-то еще удивляет наш интерес к
вашей скромной персоне? Между прочим, личность проживавшего в этом номере
сейчас устанавливается, и оч-чень интересные перспективы открываются…
