– У вас, как я погляжу, все отрепетировано, мастер
Рошаль.
– Когда-нибудь лететь все равно бы пришлось, мастер
Сварог.
На стенах коридоров, извилистых, как заячьи тропы, через
равные промежутки были укреплены светильники – газовые, как с удивлением
отметил Сварог, дающие ровный яркий свет. Надо же, прогресс, оказывается, не
стоял на месте последние пятьсот лет. И то, что подобным чудом техники был
оснащен только дворец князя, говорило очень о многом… Равно как и множественные
трещины каменной кладки, заплесневелые потолки, подгнившие дверные косяки
говорили о многом: что хозяин замка давно махнул на него рукой – до конца света
достоит, а дольше и не надо.
– Лететь, но без князя Саутара, так, мастер Рошаль?
– Я готов биться об заклад, мастер Сварог, что князь
тоже лишь на словах собирался взять меня с собой.
Спустились по винтовой лестнице с истертыми ступенями и
разломанными перилами.
– А куда он, кстати, намеревался путь держать?
– На новый материк. Хотел прибыть туда раньше первых
переселенцев.
– Ого! Это что, реально?
– В принципе, да. По расчетам, путь туда займет около
двух месяцев. Провизии должно хватить, угля тоже при благоприятных ветрах… За
это время Атар полностью погрузится в океан, а на возродившемся Граматаре
прекратится всякая тектоническая активность.
– У князя была карта? – насторожился Сварог.
– У князя набралось целое хранилище карт, одна другой
точнее, скупал их у всех проходимцев подряд. Князь не сомневался, что отыщет
Граматар. Я его и не пытался разубедить.
А деревянная мозаика, похоже, была в моде, когда создавался
интерьер замка. Панно из кусочков древесины разных пород сопровождали по всему
дворцу до выхода во двор. Стены коридора украшали исключительно батальные
сцены: вот горстка удальцов в сияющих доспехах крошит орду уродцев, каких-то
великанских черепах на двух ногах и с шестью короткими конечностями,
высовывающимися в щели панциря; вот полуголые поединщики человеческого
рода-племени готовятся к схватке перед замершими рядами воинов, держа обеими
руками подобия бейсбольных бит с кинжально острым навершьем, вот какие-то
бородатые герои в орденах и лентах…
– Нет, погодите, мастер Рошаль. А что Саутар собирался
делать на Граматаре – один, без людей, без техники, на голом камне?.. Ждать,
пока приплывут остальные?
Рошаль презрительно дернул щекой.
– Каждый сходит с ума по-своему, знаете ли. Особенно,
когда гибель совсем рядом и очень мало способов бежать от нее…
На первом этаже, сквозь настежь распахнутые створки широкого
проема Сварог разглядел мозаику на стенах большой гостиной с розовыми диванами,
на одном из которых сидела симпатичная девушка, почти девочка, и вдумчиво
расчесывала длиннющие волосы. Здесь на мозаичных панно были романтические
пейзажи, дамы на прогулках, портреты красавиц.
– Вход на женскую половину, – пояснил старший
охранитель. – У нашего дорогого князя без одной два десятка наложниц…
осиротили мы с вами их. А княгиня погибла пять лет назад, утонула во время
утреннего купания в пруду. Поговаривают, при действенном участии супруга. Скажу
вам по секрету, что не зря поговаривают.
– А почему двери-то нараспашку?
– Так предписывает этикет. Старинная традиция.
Подозреваю, что в этом сокрыт некий сексуальный подтекст.
Дверь, выводящую во двор, украшал сложенный из кусочков
дерева портрет до боли знакомого господина.
– Мания величия? – спросил Сварог, когда слуга
закрыл за ними дверь.
– Прадед нынешнего. К слову, прославился введением
новой разновидности казни. Петлей прочного каната захлестывается шея
приговоренного, другой конец каната привязывается к мешку с монетами, вес
которого превышает вес казнимого человека. Канат перебрасывают через высокие
козлы, по одну сторону оказывается человек, по другую – денежный мешок. Ноги
приговоренного до земли, конечно, не достают, а руки не связаны. Некоторым
довольно-таки долго удавалось приподнимать себя на руках, не давая петле
раздавить шейные позвонки. Казнь, кстати говоря, применяется и до сих пор –
главным образом за кражу имущества князей Гаэдаро.
– Развлекаетесь, значит. Ну-ну.
– Так что вы видите, в какой интересной стране нам
довелось жить…
Под подошвами захрустел песок. Людей во дворе было не в
пример больше, чем во дворце, который они покинули. Завидевшие мастера Рошаля
издалека стремились поскорее исчезнуть – похоже, отличную репутацию он создал
себе у обитателей дворца. Однако сейчас это обстоятельство было им на руку.
Сварог остановился.
– Где мои друзья?
– Их приведут к воротам Нового двора.
– Не забывайте, мастер Рошаль, о нашем уговоре, –
счел не лишним напомнить Сварог. – Без моих друзей в ваш летательный
аппарат я не сяду.
Они вновь двинулись через двор. Позади раздавалось ритмичное
собачье дыхание. К трем черно-желтым, послушным Рошалю неизбежностям Сварог
начал уже привыкать. А то, что носило гордое наименование «дворец феодала»,
изнутри выглядело как-то уныло, серо и апокалиптично: поросшие мхом, покрытые
плесенью и грибком каменные стены зданий, недостроенные, покосившиеся,
разваливающиеся строения, обломки карет, телег и не пойми чего, залежи мусора,
домашняя скотина разгуливает, где хочет, понурые люди передвигаются нога за
ногу…
– Нас ждет зеленый коридор до самого аппарата? –
спросил Сварог. – Ну, то есть препятствий не предвидится?
– Если б так! Но, как вы уже догадались, все продумано
заранее. В том числе и борьба со сложностями.
Действительно, по голосу и виду Рошаля не скажешь, что его
волнуют трудности на пути к таинственной летательной машине.
– И какие именно сложности нас ждут? – не унимался
Сварог.
– Князь был, конечно, простоват и внушаем, но к
«Парящему рихару» относился трепетно, как к любимому и единственному ребенку.
Соответственно и оберегал, никому в этом вопросе не доверяя. Даже мне. Охрана,
что стережет Новый двор и его постройки, подчиняется непосредственно Саутару…
– …И свято блюдет приказ никого без князя за ворота не
пущать, – закончил Сварог.
– Вы совершенно правы. Только в присутствии самого.
– Выходит, будете убирать охрану князя, заменяя своею?
– Конечно. Не беспокойтесь, для моих людей это не
работа.
Оно-то, конечно, так… Сомневаться не приходится, люди
мастера Рошаля будут устранять охрану Саутара самым что ни на есть радикальным
и действенным способом. Но шальную очередь на сто процентов не исключишь. И
кого прошьет та очередь, ведомо лишь самой очереди из дурных, но шустрых пуль.
А где-то рядом будут Клади и Пэвер… Конечно, иное дело, когда нет выхода… Но
выход-то есть! Есть, черт побери!
