— Слушай, хватит бакланить не по делу… Я не хочу сказать, что мне эта девка нравится, — довольно равнодушно мотнул в мою сторону подбородком Штепсель, — но даже ей позволено кушать и справлять свои нужды столько, сколько хочется… Понял?
Я решила воспользоваться еще одной небольшой отсрочкой, чтобы оттянуть неизбежное.
Я отлично понимала: когда я окажусь снова с ними в машине, шутки закончатся и стремительно начнет приближаться страшная и неминуемая встреча с неведомым шефом.
Прихватив с собой сумку, я нарочито медленным шагом поплелась к будочке во дворе. Краем глаза я заметила, что Штепсель тоже поднялся со стула и потащился за мной следом, видно, его не покидали опасения насчет моего побега.
Зайдя внутрь кабинки и тщательно заперев на крючок дверь, я наконец-то смогла открыть сумку и проверить, на месте диктофон или нет, и какого качества запись удалось сделать в машине… Аппарата в сумке не было! Паспорт, водительские права, косметика, даже деньги были на месте, а самого дорогого — свидетельства моей невиновности и непричастности в убийстве мужа — не было! Я еще раз тщательно обследовала содержимое сумки, убрав паспорт в задний карман джинсов, чтобы не мешал. Конечно же, диктофона я так и не нашла. Отчаявшись, я чуть не разрыдалась от обиды. Немного ободрил меня сотовый телефон, обнаруженный мной на дне сумки, честно сказать, я почему-то совершенно забыла о том, что за помощью можно обратиться не только лично, но и позвонить. Схватив трубку, я вдруг неожиданно осознала, что помочь-то мне некому… Даже телефон Сергеева я узнать не удосужилась… Может, все-таки позвонить в милицию? Пусть они арестуют меня, но ведь вместе со мной им, скорее всего, удастся прихватить Вована и Штепселя… Пусть диктофон утерян, но ведь, если допросить этих двоих, они снова могут повторить свои слова уже для официального протокола… Хотя могут и не захотеть, кто их знает, что у них там в их не особо светлых головах творится… Да и законов российских я особенно не знаю, вдруг окажется, что и задерживать их не за что, зато повидаться со мной они точно просто мечтают… В любом случае, решила я, другого выхода у меня просто не остается. С одной стороны, меня ожидает встреча с человеком, убившим, как минимум, двоих людей, в том числе и моего мужа, с другой — тихая тюремная камера, правда, возможно, очень даже надолго… Перспектива, как ни крути, особого энтузиазма не вызывает, но все же второе более предпочтительно и безопасно для жизни и здоровья. Глубоко вздохнув, я включила телефон.., и тут вдруг дверь содрогнулась от мощного удара, хлипкий крючок мигом отскочил в сторону, и я увидела разъяренную физиономию Штепселя…
— Ты что, дурак?! — от неожиданности и испуга чуть ли не во весь голос заорала я. — Подглядываешь, что ли?
Договорить я не успела. Огромная потная ладонь заткнула мне рот и чуть ли не полностью перекрыла кислород. В другой руке Штепселя я с ужасом увидела пистолет, который в следующую секунду он больно ткнул мне куда-то под ребра.
— Сейчас я уберу руку от твоего дурацкого рта, — угрожающе прошипел он, — и если ты после этого издашь хоть один громкий звук, я тебя пристрелю. Поняла, сучка? — Я усиленно закивала головой, давая понять, что согласна абсолютно на все, лишь бы получить глоток свежего воздуха. — Мне терять нечего… Вована менты замели! Это ты навела, гадина?
Я растерянно захлопала глазами. Неужели Сергеев все-таки сдержал обещание и привез милицию мне на помощь? Или случилось еще что-то непредвиденное в помещении кафе? Черт! И угораздило же меня пойти в туалет именно в такой жизненно важный момент! Штепсель между тем медленно убрал руку от моего лица и вырвал из пальцев сотовый телефон. Увидев, что на дисплее набран номер «ноль два», он злобно посмотрел на меня и швырнул трубку в выгребную яму.
— Быстро говори, как менты вычислили нас? — Он еще глубже засунул дуло пистолета мне под ребро. — Быстро! Мне валандаться некогда, когти рвать надо, пока эти лохи не доперли, где мы, или Вован не раскололся…
— На машине «жучок» прицеплен, — торопливо призналась я, не рискуя долго искушать судьбу. Пистолетом мне угрожали впервые в жизни, а чувствовать его дуло в опасной близости от своего сердца — ощущение еще то, не всякий на ногах устоит. Хорошо хоть, падать в тесной кабинке было некуда… Да и лицо Штепселя не предвещало для меня ничего хорошего. Машину уже наверняка милиционеры оцепили, так что жучок мне больше не помощник…
— Ах ты, какая продвинутая дамочка мне попалась! — злобно прошипел Штепсель. — У тебя, может, еще парочка таких же приятных сюрпризов припасена? — Он вырвал сумочку из моих рук. — Проверять некогда. — И сумка полетела вниз вслед за телефоном. — Теперь слушай, — приказал он. — Я сейчас буду уходить в лес. Дверь, слава богу, выходит на внутреннюю сторону двора, под прикрытием этой будки можно незамеченным добраться до леса… Теперь ты… У тебя два выхода: или ты идешь со мной, или я пристрелю тебя прямо здесь. Повторяю, мне терять нечего. Я, честно сказать, вообще бы тебя с собой не потащил, но за тебя бабки приличные обещали… Но, сама понимаешь, ни жизнь, ни свободу за доллары не купишь. Станешь мне обузой — замочу. Ну, решила?
— Пошли, — коротко ответила я, понимая, что торговаться бессмысленно и опасно.
Никем не замеченные, мы тихо выскользнули из будки и во всю прыть понеслись к лесу.
Несмотря на спешку, я все же умудрилась несколько раз оглянуться назад на площадку перед кафе. К своему глубокому удивлению, я не увидела ни одного милиционера, только мою «девятку», в которой, по идее, должен был находиться Илья. Видимо, он привез на ней милиционеров… Что же за лохи эти стражи порядка, что не догадались оставить на улице хотя бы одного сотрудника? Он наверняка заметил бы удаляющиеся к лесу фигуры и поднял тревогу…
За несколько минут мы, как лани, сумели достичь кромки леса… Как только мы очутились в тени первых деревьев, я перестала оглядываться. Надежду на помощь с той стороны я окончательно потеряла. Теперь приходилось полностью сосредоточиться на своих ногах. Обутые в босоножки ступни то и дело налетали то на корягу, то на выступающий из земли корень, то на шишку… Было так больно, что ни о чем другом я в эти моменты даже думать не могла. Ко всему прочему, по голым плечам и лицу то и дело хлестали ветки и еловые лапы. Когда на ногах явственно проступили кровоподтеки и ссадины, я наконец остановилась.
— Все! Я больше не могу, — едва переводя дыхание, простонала я. Было видно, что Штепсель тоже порядком устал, его бритый череп блестел от пота. Тем не менее совсем остановиться на месте он мне не позволил.
— Двигай вперед, — грубо подтолкнул меня он. — Можешь не бежать больше, но копытами все равно перебирай.
Мы медленно продолжили путь среди деревьев, углубляясь все дальше в лес.
— Ты хоть знаешь, куда меня ведешь? — устало поинтересовалась я.
— А мне по барабану, куда. Главное, подальше от ментов, — соизволил процедить сквозь зубы Штепсель. — А ты девка ушлая, — то ли похвалил, то ли обозвал он меня немного позднее. — Где-то «жучков» надыбать умудрилась?
— Да в магазинах этого добра сейчас, как грязи, — нарочито небрежно пояснила я. — Плати деньги и пользуйся…
