Филипп оказался рядом с Зоэ в ту же минуту, как только Мария закончила свое выступление.
— Эта женщина неподражаема. Говорят, она даже лучше, чем Биба, хотя по возрасту могла бы быть ее матерью.
— Думаю, ты прав, — нахмурилась Зоэ. Она никогда раньше не слышала об этой Бибе, а теперь та просто преследовала ее.
И тут Мария снова их удивила. Она опять вышла в центр площадки и пригласила всех танцевать вместе с ней.
Это деревенские танцы, объяснил ей старик. Место за столом, где сидел Рико, и место рядом с ним опустели, а то, что он и его юная партнерша выделывали на танцевальной площадке, скорее напоминало непристойный танец, чем деревенскую пляску.
— Рико хорош, да? — сказал старик, подметив ее заинтересованный взгляд. — Но и девчонка, конечно, тоже. Естественная.
«Совершенно естественная», — молча согласилась Зоэ. Эта молодая женщина была гибкой, как виноградная лоза.
— А почему бы и вам не потанцевать?
Зоэ с улыбкой повернулась к старику.
— С вами?
— Нет, не со мной. Я имею в виду Рико.
— Рико уже танцует, — заметила Зоэ, стараясь говорить небрежно.
— В этой области Испании, — лукаво сказал ей старик, — женщины не ждут приглашения.
Зоэ пристально взглянула на него, пытаясь понять, правильно ли расслышала, но вместо того, чтобы пояснить сказанное, старик только пожал плечами.
«Это безумие», — сказала она себе и направилась к танцевальной площадке. Рико Кортис просто взглянет на нее и отвернется. А его юная партнерша с торжеством посмотрит на соперницу, когда Рико скажет Зоэ, чтобы она проваливала. Она может поставить себя в глупое положение перед всей деревней, всем миром, если принять во внимание телевизионные камеры. Тем не менее она шла, прокладывая себе путь через толпу танцующих.
Она легко похлопала юную красавицу-испанку по плечу.
— Извините. Я вам помешаю.
— Что?
Девушка оторопела. Зоэ почти стало жаль ее. Увидеть выражение лица Рико ей не удалось. Она и опомниться не успела, как оказалась в его объятиях.
— Вот это сюрприз.
— Надеюсь, приятный?
— То, что неожиданный, — безусловно.
Он переоделся. На нем были синие джинсы, рубашка с закатанными рукавами и распахнутым воротом. От него чудесно пахло…
Зоэ охватила дрожь, когда словно в ответ на ее настроение музыка сменилась на медленную чувственную румбу.
То, что их окружало множество людей, помогло Зоэ расслабиться, когда Рико обнял ее. Смотря на них, люди одобрительно улыбались. То ли они старались таким образом показать, что им понравился вечер, то ли потому, что Рико обнимал ее. Даже при значительной разнице в росте они прекрасно подходили друг другу. Они были единое целое, словно танцевали так всегда.
Ничто в мире не существовало сейчас для нее, кроме Рико, и Зоэ едва заметила, как он крепче прижал ее к себе. Она только почувствовала, что так было нужно, необходимо для танца: они двигались как единое целое, дышали как единое целое и танцевали как единое целое…
Он отпустил ее, когда мелодия сменилась на более оживленную. Зоэ обнаружила, что они, оказывается, были в центре всеобщего внимания и что теперь пары снова закружились в танце. Она так увлеклась Рико, что забыла о том, что они не одни.
Ее бросило в дрожь, когда Рико пристально посмотрел на нее. Темп музыки ускорился, но ничто не существовало для Зоэ, кроме его взгляда.
— Может быть, сядем? — он кивнул в сторону их мест за столом.
Она снова вернулась к действительности. Разумеется.
— Я пойду… посмотрю, не осталось ли десерта. Может быть, кто-то захочет.
Рико не сделал попытки остановить ее. Зоэ ускользнула и подошла к кухонной двери. Но не успела она прикрыть дверь за собой, как Рико оказался за ее спиной.
— Что с тобой, Зоэ? Почему ты бежишь от меня? — Он прислонился к двери, и она почувствовала, что он не уйдет, пока не получит ответа.
— Ничего.
— Ничего? — недоверчиво спросил он. — Объясни, что все это значит. Все было хорошо, когда мы ездили вместе верхом, и вдруг сегодня ты стала холодна как лед.
— Ты не разговаривал со мной весь вечер!
— Ты обвиняешь меня?
Вообще-то она не обвиняла.
— Потом ты подошла ко мне и захотела танцевать. Потом снова убежала. В чем дело, объясни.
— Я не могу…
— Не можешь? — Он покачал головой. — Почему? Не замечал, чтобы тебе не хватало слов.
— Ты подумаешь, что это нелепо.
— И все-таки попытайся.
Их взгляды встретились, и на этот раз ни один из них не отвел глаза.
— Меня пугает насилие, — произнесла она шепотом.
— Насилие? — Рико нахмурился.
— Любое проявление. Я понимаю, что борьба — это всего-навсего спорт…
— Не хочешь ли ты сказать, что я способен оскорбить действием?
Его глаза сузились, и она поняла, что обидела его.
— Нет… не ты… — Зоэ замолчала и отвела взгляд.
— Ты хочешь сказать, что я напоминаю тебе кого-то, кто проявил насилие по отношению к тебе в прошлом? — Казалось, он был поражен. — Так вот в чем дело… так, Зоэ?
— Я ничего не могу с этим поделать. — Зоэ беспомощно развела руками.
— Ты хоть представляешь, насколько это оскорбительно?
Она увидела, как побелели суставы его пальцев, сжимавшее дверную ручку, и сделала шаг к нему.
— Прости, Рико. Я ведь тебя даже не поздравила…
Он прервал ее:
— Как ты могла принять меня за какого-то лицемерного хвастуна, который преследует женщин и всех тех, кто слабее его?
— Мы не можем сейчас говорить об этом. Я не могу бросить своих гостей.
— Да забудь ты об этой проклятой вечеринке!
— Как я могу? — произнесла Зоэ. — Я не должна была задерживать тебя так долго, Рико. Твоя юная спутница…
— … прекрасно обойдется без меня. — Он схватил ее за руку, когда она попыталась пройти мимо. — Это нельзя так оставить, Зоэ. Если кто-то причинил тебе боль…
— Да нет, Рико. Это все в прошлом.
Он покачал головой, его взгляд был полон участия.
— Запомни, Зоэ. Я не признаю и никогда не признавал насилия. Я никогда не поднимал руки ни на кого. Когда ты наделен недюжинной силой, первое, что от тебя требуется, — уметь контролировать себя. Сила была дана мне не для того, чтобы использовать ее в отношении кого-то более слабого или беспомощного. Она дана мне для того, чтобы помогать людям. — И прежде чем она что-то сказала, он тихо добавил: — И никогда не сравнивай меня с другим мужчиной.
