— В чем же заключалась трагедия? — запинаясь, спросила она.
Кристина пожала оголенными плечами. Выглядела она грустной.
— Если бы они поженились и ребенок выжил… не было бы меня, — задумчиво сказала она.
У Нины защемило под ложечкой.
— Она забеременела, и Джо был так счастлив — он решил, что теперь семья согласится на их брак. Но вместо этого ее заставили уехать в Англию. Джо ничего не знал, а потом было уже слишком поздно что-либо изменить и вернуть ее. Он думал, что она захотела возвратиться домой и все обдумать. Потом она написала ему, что ребенок умер, а она все хорошенько продумала и поняла, что они друг другу не подходят. Джо был совершенно убит и не мог прийти в себя. А потом он женился на сицилийке — я полагаю, что его подавленным состоянием просто воспользовались, — и брак оказался несчастным…
Нина молчала, будучи не в состоянии вымолвить ни слова в ответ на рассказ Кристины. Мучительная боль охватила ее. Мама солгала Джо — она не лишилась ребенка. Семья Джо оказала на нее давление, она поняла, что ее никогда не примут, поэтому солгала. Она родила ребенка и отдала его на усыновление, потому что не могла сама с ним справиться, а возможно, в Англии ей не к кому было возвращаться. Какая трагедия! И она, Нина Паркер, живое тому доказательство.
— Мама всегда была его другом, — продолжала Кристина, — как и он для нее. Он поддержал ее в трудную минуту, когда погиб отец Лоренцо. Это случилось вот здесь, когда он плавал в этой бухте. Очевидно, у него стало плохо с сердцем, и он утонул. Мама ужасно переживала — ведь она была совсем молодой. — Кристина глубоко вздохнула и обхватила себя руками. — Маму с папой очень сблизило это несчастье, и они полюбили друг друга, а потом… — Кристина неожиданно улыбнулась, — мама забеременела мною. Представляете, какие возникли в связи с этим трудности?
Нина молча кивнула.
— Папа поддерживал маму, как мог, и заботился о ней, но о разводе с женой не могло быть и речи. Он отвез маму в Америку и с тех пор жил двойной жизнью. Когда ты богат как Крез, то можешь себе это позволить, — она засмеялась. — Лоренцо вернулся сюда, закончив учебу. Папа присматривал за поместьем Бьяччи, пока тот учился. Но Лоренцо здесь не очень-то ужился и вернулся в Америку. — Кристина снова вздохнула. — Не знаю, что будет после свадьбы, где мы все станем жить. Папа — сицилиец до мозга костей, и, как мне кажется, мама тоже захочет остаться здесь. Про Лоренцо я ничего не знаю. Вы уже решили, где поселитесь после того, как поженитесь?
От неожиданности Нина приоткрыла рот. Это что, новая ложь, чтобы успокоить всех перед свадьбой? Неужели Лоренцо сказал им, что они собираются пожениться?
Она не желала больше ничего слышать, и говорить тоже расхотелось. Ей необходимо побыть одной, переварить все сказанное и обдумать.
Нина встала:
— Ой, посмотрите на Карло. У него развязалась повязка, и он запутался в ней. Я ему помогу, а вы возвращайтесь — я вас догоню.
Кристина уже была на ногах.
— Да, я лучше вернусь — мне надо распаковать кучу вещей. Нина! — крикнула она, когда та шла к псу, еле волоча ноги по песку. — Так здорово, что вы здесь. Потом вы расскажете мне про себя. Я такая эгоистка — все время болтала о себе. — Она засмеялась. — Держу пари, что у вас нет семейной тайны.
Об этом ты никогда не узнаешь, мысленно произнесла Нина и с трудом подняла руку, чтобы помахать Кристине в ответ.
Она опустилась на сырой песок у кромки воды и трясущимися руками освободила Карло, который в знак благодарности ткнулся влажным носом ей в щеку. Нина сомкнула руки у него на шее, уткнулась горевшим лицом в мокрую шерсть и… заплакала. Она плакала по матери, которую никогда не знала и которая солгала, чтобы обезопасить себя от еще большей муки, плакала по Джо, который так и не узнал о рождении дочери, и плакала о своей несостоявшейся любви.
— Ох, Карло! — с рыданиями выговорила она. — И зачем только я приехала на Сицилию! Это было роковое решение!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Нина вернулась в дом, едва волоча ноги. Ей не хотелось туда идти, но выхода не было — придется встретиться со всеми за ужином.
У них с Лоренцо нет будущего, с отчаянием думала она, поднимаясь по ступеням террасы. Она так сильно любила его и пусть совсем недолго, но была счастлива. А что произойдет, если она сейчас заявит о себе? Джо не знает о ее рождении, а если он на самом деле любил ее мать, то это известие ранит его до глубины души и к тому же может изменить его отношение к Софии. И это накануне свадьбы, которая должна положить конец всем неприятностям и соединить их!
Выход один — любить Лоренцо, а свою тайну сохранить глубоко в сердце. Пусть другие будут счастливы. Но хватит ли у нее на это сил? От нее потребуется огромное самообладание — отказаться от того, чего она желала больше всего на свете: любви родного отца.
А как она объяснит Лоренцо, почему искала Джо? Придется стоять на том, что он был ее любовником.
Нина раздраженно вздохнула. К чему так беспокоиться? Лоренцо поверил тому, что она любовница Джо, а свое собственное увлечение ею демонстрирует исключительно для Софии и Кристины. Все это кончится, как только он найдет возможность устранить ее из их жизни.
Нине ужасно хотелось прилечь и отдохнуть. От рассказа Кристины у нее в голове все смешалось.
Но едва она отворила дверь спальни, как тут же захлопнула ее — на кровати, раскинувшись, лежала Кристина и крепко спала. В комнате в беспорядке были разбросаны чемоданы, сумки и яркие пластиковые пакеты с покупками.
— Тише.
Нина вздрогнула — это Лоренцо взял ее под локоть и провел дальше по коридору. Он открыл дверь в соседнюю комнату.
— Та комната принадлежит Кристине, а тебя я поместил в своей, — спокойно сообщил он. — Всем это будет понятно.
Нина от неожиданности раскрыла рот, увидев широченную двуспальную кровать в дальнем углу. Ясно, что Лоренцо не постесняется извлечь для себя всю возможную выгоду из этой ситуации. Она с раскрасневшимся от возмущения лицом повернулась к нему.
— Этого не будет! — кипя от гнева, выпалила она. — В доме полно свободных спален. Тебе так и хочется причинить мне боль и наказать за то, что своим появлением на Сицилии я посмела всех вас потревожить. Учти, Лоренцо, с тобой в постель я больше не лягу.
— Ляжешь, — хладнокровно заметил он. — Правда, мы будем просто спать, и ни на что иное не рассчитывай…
— Твое самомнение потрясает! — воскликнула она. — Правда, это неудивительно после всего, что я узнала о тебе и твоей семье… — Тут Нина осеклась — она не должна давать волю гневу и обиде. В сердцах можно выпалить что-нибудь лишнее. Отвернувшись, она еле слышно спросила: — Где мои вещи?
— Все аккуратно разложено. О каких же семейных делах поведала тебе Кристина? — заинтересовался он.
Нина не стала отвечать, а молча подошла к комоду и, выдвинув ящик, увидела там белье Лоренцо. Она торопливо задвинула его. Слезы жгли ей глаза, и она была рада, что он не подошел к ней. Иначе она просто упала бы в его объятия. В другом ящике Нина обнаружила свои вещи и вынула чистое белье.
