— Честно говоря, нет, — протянул мужчина с интонациями Ретта Батлера.
Фрэн беспомощно смотрела на него. Он заставлял ее чувствовать себя семилетней девочкой, этакой сироткой Энни из детской книжки. Такого приема от шефа Хелены она не ожидала. Шефа Хелены, повторила она мысленно. Начальника и любовника сестры, к ней самой он, слава Богу, не имеет никакого отношения, так с какой стати ей его бояться? Эта утешительная мысль придала ей храбрости. Еще крепче прижав к груди портфель, она глубоко вздохнула.
— Честно говоря, мистер Перри, — произнесла она нараспев, передразнивая его интонации, — меня несколько удивляет ваше олимпийское спокойствие. Моя бедная сестра лежит в больнице и очень из-за вас переживает. Думаю, вы могли бы проявить элементарную вежливость, поверить мне на слово и выслушать то, что я собираюсь вам сказать, а не смотреть на меня с такой брезгливостью, словно меня кошка в зубах сюда притащила.
Очки снова были сняты, и ледяные серые глаза смерили Фрэн с головы до ног с непередаваемым презрением.
— Вы очень точно описали свой внешний вид, — оскорбительным тоном заявил Перри, его темные брови нахально взлетели. — Почему вас так удивляет мое поведение? Вы вваливаетесь в мой номер с возмутительной историей, шитой белыми нитками, о том, что вы якобы сестра моей секретарши. И как, по-вашему, я должен реагировать? — Он усмехнулся, нет, скорее оскалился. — Придумали бы что-нибудь получше, если хотите, чтобы я уделил вам внимание и согласился выслушивать ваши бредни в течение более длительного времени, чем те десять секунд, которые я даю вам на то, чтобы убраться отсюда. Долее я не намерен терпеть ваше присутствие.
С этими словами он отодвинул безупречно накрахмаленный белый манжет, выразительно взглянул на свой золотой «ролекс» и, к вящему изумлению Фрэн, действительно начал отсчитывать секунды — в обратном порядке!
— Три, два, один, ноль. — Не удостоив Фрэн взглядом, он поправил рукав темно-синего костюма в еле заметную белую полоску, водрузил на кончик аристократического носа очки, снял телефонную трубку и вызвал службу безопасности отеля.
Несколько секунд Фрэн стояла будто громом пораженная, после чего взорвалась от ярости. Бросившись вперед, она выхватила у него трубку, пролепетала по-французски, что произошла ужасная ошибка, рассыпалась в извинениях и швырнула трубку на рычаг.
Впервые за все время их недолгого знакомства Фрэн добилась от этого типа хоть какой-то человеческой реакции: по его лицу пробежала судорога, на левом виске запульсировала голубая жилка — верный признак сдерживаемой ярости, превосходящей ее собственную.
— Вы что, с ума сошли? — выпалила она Ее зеленые глаза бешено сверкнули. — Вот, возьмите, из-за этого я и приехала. — Она швырнула портфель на стол и ужаснулась своей силе: плоский кожаный портфель, заскользив по блестящей лакированной поверхности, врезался в стопку аккуратно сложенных бумаг, сбил их и рухнул на пол. Тонкие листочки, вспорхнув белыми птицами, бесконечно долго, как показалось Фрэн, парили в воздухе и наконец улеглись.
Листы бумаги были покрыты колонками цифр, диаграммами и, видимо, до этого прискорбного происшествия лежали в определенном порядке. Лицо Джордана Перри посерело.
— Простите, я не хотела… Это вышло нечаянно…
Он метнул на нее такой уничтожающий взгляд, что сердце Фрэн заколотилось от страха. Не говоря больше ни слова, она бросилась подбирать бумаги. К сожалению, в ту же минуту у Перри возникла аналогичная мысль, в результате чего они столкнулись лбами. Его очки съехали в сторону. Он тут же неловко поднялся, дрожащей рукой попробовал поправить их, но очки прыгали у него в руке, не желая ровно сидеть на носу. Перри чертыхнулся, сорвал их, швырнул на стол и с досадой запустил пальцы в волосы.
Это, пожалуй, слишком, подумала Фрэн. Она выпрямилась вслед за ним, ноги стали ватными, где-то внутри ее зародилась мелкая дрожь, предвещавшая припадок истерического смеха: уж очень комично выглядел этот самодовольный тип; когда его непробиваемое спокойствие рухнуло.
— Извините меня, пожалуйста, — снова начала было она, но нервный смех буквально душил ее, и ей пришлось закусить губы, чтобы не расхохотаться. Она присела на корточки, одной рукой вцепилась в портфель, а другой стала сгребать бумаги.
— Не смейте ничего трогать! — загремел Перри.
Фрэн вздрогнула и замерла. Надо же, какой темперамент обнаружился, мелькнуло у нее в голове, выходит, перед ней не совсем робот. И мистер Перри вырос немного в ее глазах.
— Мне правда очень жаль…
— Перестаньте извиняться, черт побери! Фрэн вычла один балл за употребление грубых выражений. Перри вырвал из ее рук портфель, щелкнул замком. Фрэн молча наблюдала за ним, пока он проверял его содержимое: несколько раз осмотрел дискеты, торопливо пролистал пачку документов. Затем уложил все обратно и засунул портфель в верхний ящик стола. Запер его, подергал для верности и опустил маленький ключ из желтого металла в карман жилета, сшитого из той же темно-синей ткани в едва заметную белую полоску, что и костюм. То, что за этим последовало, безмерно удивило Фрэн: большими шагами Перри пересек гостиную, подошел к бару, налил себе большую порцию виски и залпом осушил стакан, словно умирал от жажды.
Фрэн неловко переминалась с ноги на ногу. Происходящее потрясло ее до глубины души. Несмотря на то что Хелена подчеркивала важность информации на этих дискетах, Фрэн все же приписывала ее настойчивость большей частью романтическому увлечению своим начальником. Теперь она воочию убедилась в их ценности и ощутила внезапный прилив гордости оттого, что доставила их Джордану Перри в целости и сохранности, а главное — вовремя.
— Как попал к вам этот портфель? — прокурорским тоном спросил Джордан.
Ощущение гордости мгновенно испарилось. Он все равно ей не верит!
— Я вам уже сказала. Если вы мне не верите, это ваши проблемы, а не мои, — запальчиво произнесла Фрэн и увидела, как потемнели его глаза, превратившись из серых в черные. Они буквально источали недоверие. — Я его не украла, если вы на это намекаете. Вряд ли я стала бы красть портфель у родной сестры только для того, чтобы вручить вам вашу собственность, не так ли? Дискеты на месте, все пять, вы сами только что в этом убедились.
Перри медленно обошел стол и встал перед Фрэн. Она непроизвольно напряглась от его близости, чувствуя, как горячий румянец заливает щеки. Он вперил в покрасневшее лицо Фрэн испытующий взгляд, словно хотел проникнуть в ее душу.
— Я пока не знаю, что на этих дискетах, не так ли? — В его голосе слышалась неприкрытая издевка. — На них может оказаться все что угодно, например игра какая-нибудь, вроде «Звездных войн».
Немного попрактиковавшись, этот тип мог бы развить у себя неплохое чувство юмора, подумала Фрэн и бросилась в наступление.
— Вы обвиняете меня в том, что я подменила дискеты? — закричала она. Хватит уж, она сыта по горло его нелепыми подозрениями! Непримиримая ненависть, пылавшая в его глазах, сменилась брезгливым презрением, словно Фрэн представляла собой нежеланный клок кошачьей шерсти на его строгом костюме. Он медленно покачал головой.
