– Он догнал их… – неживым голосом сказала Ганна Николаевна.
Остановившимися глазами Ирка глядела на проступившее в зеркале свое отражение.
– Кого? – проводя языком по сухим губам, пробормотала девочка.
– Всех, – все тем же неживым голосом откликнулась киевская ведьма. – Это потом он стал забирать по одной в год. В тот раз забрал всех. А я сама, своими руками отобрала у них метлы для костра!
– А нож у него откуда взялся? – все еще не способная прийти в себя, выдавила Ирка.
– Откуда я знаю? – устало прикрывая глаза, выдохнула Ганна Николаевна. – Эти селюки постоянно носят нож за голенищем!
Ирка вспомнила тесак Спиридона – какой должен быть сапог, чтоб за голенищем поместилось такое! И тут до нее дошло!
– Но если вы… Если Спиридон… Вам же тогда лет двести! – выдохнула Ирка, растерянно глядя на женщину.
– Не хочешь же ты сказать, что я выгляжу на свой возраст? – Ганна Николаевна решительно выпрямилась и метнула на нее строгий взгляд дамы из министерской комиссии. Отстукивая каблуками по плиточному полу, прошла к зеркалу, кончиками пальцев провела по щеке. – Хотя сейчас, пожалуй что, да. Подержи! – властно скомандовала она и сунула Ирке в руки свою сумочку-чемоданчик. Щелкнул изящный замочек, откинулась крышка – блеснули золотистые тюбики помады, многоцветной радугой переливались тени для век, топорщились щеточки для туши. Ганна Николаевна аккуратно прошлась по щекам светлой от пудры кисточкой и принялась тщательно подводить глаза. – Пока сотворенное мной чудовище является в мир и губит моих сестер, я буду жить! Ну что ты стала, девочка? Брасматик подай!
Замершая, как фрейлина перед королевой, Ирка – с открытым чемоданчиком на вытянутых руках – торопливо нашарила серебристый тюбик и сунула во властно протянутую ладонь. Киевская ведьма придвинулась ближе к зеркалу и принялась тщательно прокрашивать ресницы.
– Ты – ведьма, наделенная такой несомненной мощью, но при этом молодая и неопытная, для Спиридона особенно лакомый кусочек… – Ганна Николаевна открыла и закрыла глаз, оценивая «качество окраса», решительно закрутила брасматик, сунула его на место и требовательно пошевелила пальчиком.
– Что? – невольно переспросила Ирка.
– Ну, конечно же, щеточку для ресниц! – с нетерпеливым раздражением бросила Ганна Николаевна и принялась снимать лишние комочки туши. – Тебя, деточка, собираются убить, а ты тем временем плодишь прыщи на своих одноклассницах! Не говоря уж о том, что публично наводить порчу непрофессионально, и порядочные ведьмы так не поступают!
– Я… – Ирка неловко переступила с ноги на ногу и почувствовала, что краснеет. – А чего они трое на меня одну!
– Учитывая твою подпитанную кровью Симаргла силу, говорить о численном превосходстве несчастных девчонок по меньшей мере глупо!
– Так что, пусть суют меня головой в унитаз? – возмутилась Ирка.
– Дома сидеть, когда велено!
– А я не очень люблю делать, что велено! – исподлобья глядя на старшую ведьму, процедила Ирка. – И вообще, заберите свой чемодан, чего я его держу! – и она с размаху ляпнула чемоданчик с косметикой в руки Ганны Николаевны.
Киевская ведьма подняла черные, идеально ровные брови и поглядела на чемоданчик, как владетельная княгиня на сунутую прислугой половую тряпку:
– Я думала, ты хочешь мне помочь.
– Конечно, хочу, – ответила Ирка и независимо уточнила: – Избавиться от Спиридона. А косметика ваша тут при чем?
– При том, что красивая одежда и свежий макияж сразу придают женщине уверенности в себе, – фыркнула Ганна Николаевна, и… ребристый бок чемоданчика снова властно ткнулся Ирке в руки – не бросать же! – На каблуках, с макияжем и маникюром мы кого угодно поборем! – она наклонила голову к плечу, придирчиво разглядывая помаду на губах.
Ирка поморщилась. Когда сама проделывала все это перед Людкой, казалось круто, а со стороны… Никогда больше не будет так выпендриваться!
– И много вам каблуки с маникюром в прошлые разы помогли? – буркнула Ирка.
Ганна Николаевна странновато – то ли зло, то ли смущенно – покосилась на Ирку и неловко кивнула:
– Ну да, пока что Спиридон жив-здоров – если, конечно, его предновогодние явления можно назвать жизнью!
Ирке снова стало неудобно. А если б она сама такое натворила – по ошибке или по незнанию создала жуткое чудовище и год за годом таскалась за ним из города в город, пытаясь уничтожить то, что возникло по слову ее? Пусть Ганна Николаевна и выпендривается, и корчит из себя невесть что, но ведь борется же!
– Поэтому нынешний год такой важный – возможно, именно сейчас Спиридон окажется уязвим! – горячо выпалила киевская ведьма.
– Почему? – удивилась Ирка.
– Как – почему? – тоже удивилась Ганна Николаевна. – Разве ты не узнала место? Ах, ну да, конечно, откуда… Спиридон впервые за столько лет вернулся в родной город, туда, где все и началось!
– История с влюбленной ведьмой и ее могилой произошла здесь? – изумленно пробормотала Ирка.
– Ну конечно, – Ганна Николаевна в последний раз прошлась кисточкой по векам и захлопнула крышку чемоданчика. – Правда, тогда здесь и города-то никакого не было – так, казачья слободка да несколько хуторов.
– Ганна Николаевна! – дверь туалета снова распахнулась, и внутрь влетала запыхавшаяся Наташка. – Там это… Ждут… – пробормотала она, проходясь любопытным взглядом по киевлянке, Ирке, чемоданчику с косметикой.
– Иду, – кивнула киевская ведьма. Наклонилась к чемоданчику, защелкивая замочек, и прошептала. – Отправляйся домой и жди меня. Я отделаюсь от работы, и мы все обсудим.
– Скажите только одно! – удерживая в руках чемоданчик, лихорадочно прошептала Ирка в ответ. – Это важно! Он… Спиридон… Может появляться в виде обычного парня?
– Может, – торопливо кивнула та в ответ и круто повернулась на каблуках. – Где все? В учительской? Или в актовом? – надменно поинтересовалась она у Наташки.
– Брюнет? Высокий такой? – звенящим голосом громко спросила Ирка.
Придерживающая перед Ганной Николаевной дверь Наташка аж подпрыгнула, с изумлением уставившись на Ирку. Киевская ведьма метнула убийственный взгляд через плечо, но Ирке сейчас плевать было на секреты и конспирацию!
– Кажется… Не помню… Давно было… – наконец неохотно процедила киевская ведьма и решительно двинулась прочь. Наташка бежала следом, то и дело потерянно оглядываясь на застывшую в дверях туалета Ирку.
Дверь снова хлопнула. Хохоча и повизгивая от восторга, что уроков не будет, внутрь влетели одетые в куртки пятиклассницы – удивленно покосились на неподвижную Ирку, неожиданно притихли и мышками шмыгнули по кабинкам. Ирка глубоко вздохнула, точно оживая, и недоуменно поглядела на так и оставшийся в ее руках чемоданчик с косметикой. Надо отдать… Но таскаться по школе, рискуя попасть на глаза Бабе Кате или еще хуже – математичке, Ирке категорически не хотелось. Ладно, заберет домой – все равно киевская ведьма потом собиралась к ней, там ее чемоданчик и дождется.
