Но старый волк только мотнул головой, пристально глядя на здухача, зевнул, как больной или сильно нервничающий пес, и уехал.
– Поторопи-ись, – пропела из машины киевская ведьма. – У нас не то свидание, на которое можно опаздывать.
Но Ирка продолжала смотреть вслед машине, пока габаритные огни не растворились в темноте. И только тогда забралась на переднее сиденье и обхватила себя руками за плечи.
– Я сейчас обогрев включу, – озабоченно косясь на нее, сказала киевская ведьма, и салон заполнил поток теплого воздуха.
– Ничего, если совсем замерзнет, в шкурку завернется. В собственную, – хихикнула сзади Оксана Тарасовна.
В зеркальце заднего вида мерцали два зеленых огня – глаза ведьмы то начинали светиться, то притухали, как выставленная на слабый свет лампа.
– Значит, ваше заклятье можно отменить только в то же самое время и в том же самом месте, где оно и наложено? – подставляя замерзшие руки под поток теплого воздуха, пробормотала Ирка.
– Вот ты себе все и объяснила, – насмешливо отозвалась с заднего сидения Оксана Тарасовна.
– Оксана! Мы все нервничаем! – прикрикнула на нее Ганна Николаевна. – А девочке, между прочим, предстоит самая трудная задача. Я спрячусь, а ты, Ирочка, должна встать на то самое место, где была могила убитой Спиридоном ведьмы. Хоть дерись с ним, хоть кокетничай, но главное, чтоб он не бросился на меня, когда я начну заворачивать заклятье, иначе…
– Что – иначе? – переспросила Ирка.
– Если убить не имеющую наследницы ведьму, ее дар вселяется в ее заклятья – и они начинают жить за его счет, сами по себе! И неизвестно, какие из наложенных погибшей хозяйкой чар и на кого кинутся! Не исключено, что Спиридон начнет мочить нас пачками, и не только под Рождество! – откликнулась из-за спины Оксана Тарасовна. – Правда, если вовремя перехватить дар, то дальше можно с этими заклятьями делать что хочешь!
– Милые мои, вам не кажется, что сейчас не самое подходящее время для рассуждений по теории колдовства? – недовольно сказала киевская ведьма. – Приехали!
«Порше» сбавил ход и аккуратно привалился к бордюру. Ирка молча смотрела сквозь стекло на белые от выпавшего снега деревья маленького сквера. Выходить из теплого салона не хотелось вообще.
– Я думала, это будет кладбище, – пробормотала она.
– А это и было кладбище – тогда, – отстегивая ремень безопасности, ответила Ганна Николаевна.
Ирка неохотно открыла дверцу и медленно выбралась на покрытый плотной снежной коркой тротуар. Ледяной ветер разметал выбившиеся из прически пряди и, точно прицельно, кинул горсть снега под распахнутые полы куртки. На волосах и плечах легчайшей белой вуалью осели снежинки, наверное, со стороны даже красиво, но почему-то не радовало. Наверное, потому что холодно.
Между деревьями появилось слабое мерцание – среди ветвей завис серебристый силуэт мальчика с мечом и в алом рыцарском плаще.
– Твой здухач уже на месте, – недовольно пробормотала Ганна Николаевна.
Ирка нервно застегнула куртку и опасливо ступила в темную аллею.
– Повторим все еще раз – ты становишься прямо на могиле…
Ирка автоматически кивала. Черные ветви скрипели под ветром, роняя хлопья снега, и в их скрипе чудился омерзительный скрежещущий голос: «Иди-иди… Я жду!»
– Я в засаде, Оксана заходит с тылу… Мне нужно не больше пяти, максимум – десять минут, и все будет кончено! – продолжала бубнить Ганна Николаевна над ухом у ковыляющей по мерзлой тропинке Ирке.
Впереди, успокаивающе мерцая, как ночник в спальне, под засыпанными снегом кронами скользил здухач. Может, хоть его меч подействует на Спиридона.
– Начнем сразу, как Спиридон появится… – голос Ганны Николаевны зазвучал приглушенно, будто отдаляясь.
Тогда, в Иркином дворике, неожиданно влезший в драку змей заплевывал Спиридона водой. А Танька потом огнем добавила. Наверное, единственная правильная тактика – использовать заклятья природных стихий: воды, огня, ветра. Уничтожить не уничтожат, но заставят все время менять облик. А там и киевская ведьма справится… Ирка невольно обернулась к Ганне Николаевне…
Позади никого не было – ни только что вещавшей учительским тоном киевской ведьмы, ни молча скользившей за Иркой Оксаны Тарасовны.
– Не поняла? Уже, что ли, залегли? – чувствуя, как ей становится совсем неуютно, пробормотала Ирка. – Хоть бы предупредили… – обе старшие ведьмы ей не слишком нравились, но остаться одной…
Сверху, колыхаясь в неподвижном морозном воздухе, тихо спланировал здухач.
– Ты тут! – с облегчением выдохнула Ирка.
Между деревьями мелькнул огонек – точно вдалеке горел костер.
– Как думаешь, нам туда? – опасливо поинтересовалась Ирка, недоверчиво вглядываясь в просвет между деревьями.
Светящийся над переносицей здухача багровый глаз налился огнем, и конус света, как от мотоциклетной фары, заскользил по снегу. Здухач просочился сквозь крону ближайшего дерева и понесся вперед. Проваливаясь в снег, Ирка побежала следом. Пляшущий желто-оранжевый огонек то появлялся, то исчезал между деревьями, точно дразнясь. Ирка проломилась сквозь кусты по краям аллеи – голые мерзлые ветки хлестко лупили по спине и плечам – и вывалилась на вымощенную битой плиткой дорожку. Петляя, дорожка поднималась на небольшой холм… Воздух над ним задрожал, холм вспыхнул колдовским огнем. Сквозь желто-оранжевый туман проступили очертания темной фигуры.
Ирка замерла, разглядывая видение. Кто… там? Раньше ей казалось, она знает, кто такой Спиридон, теперь она не знала ничего. Кого она увидит, когда поднимется, – загадочно исцеляющегося Айта? Андрея, способного ударом кулака разбить толстый деревянный щит? Или Лешу? А может, кого-то совсем другого, ведь вся троица были рядом с ней, когда напали на Таньку! На самом деле – все равно! Если киевская ведьма все-таки в засаде… Если у них все получится… Ужас всех ведьм мира исчезнет, наконец! Ирка потянула носом морозный воздух и решительно пошла вверх по тропинке, к могиле и непобедимому врагу, явившемуся на ее зов. Держа наготове меч, здухач неслышно скользил у нее над головой.
Вершина холма приближалась рывками, точно ее подтягивали к Ирке на веревке. Темная фигура казалась черным штрихом на фоне яркого огненного занавеса. Шаг, другой… Ирка замерла, буравя взглядом выстриженный затылок.
Человек медленно обернулся. Губы его растянулись в знакомой усмешке…
– Это вы так в засаде сидите, Ганна Николаевна? – невольно отступая на шаг, пробормотала Ирка.
23
Капкан на ведьму
Над головой у Ганны Николаевны вспыхнуло мерцающее серебро, взвихрился алый плащ, и сверкающая полоса клинка сновидений чиркнула у горла киевской ведьмы. В тот же миг глаза спящего здухача распахнулись широко-широко, открывая черные и прозрачные, как зеркало в темной комнате, зрачки. Воин сновидений исчез – как изображение на экране, когда выключают проектор.
