– Наверно, своего-то почти не было – много свободного места оставалось, – издевательски прохрипела Ирка. Украшение на шее опять не среагировало, зато от новой оплеухи вспыхнула огнем щека.
Опять враз постаревшее лицо киевской ведьмы исказила такая ярость, что ясно было – Ирка попала в точку!
– Я научу тебя вежливости! – отвешивая Ирке еще одну пощечину, провизжала киевская гастролерша.
– А смысл? – холодно поинтересовалась Оксана Тарасовна. – Вы же ее все равно собираетесь убить.
– Воспитывать подрастающее поколение – самая замечательная работа на земле! – заученно-торжественным тоном отчеканила Ганна Николаевна. – Впрочем, ты права, – тяжело переводя дух, хмыкнула она. – Вот кто у нас никогда не подрастет, – она окинула Ирку долгим насмешливым взглядом и походя бросила: – Кстати, еще раз попробуешь использовать свою оборотническую силу, чтобы выдернуть оградку из земли, – придушу! – она вскинула руку, скрючив пальцы, как когти, и украшение немедленно впилось Ирке в шею. – И не пытайся меня надуть – любой твой план я узнаю в тот же миг, как ты его придумаешь! – и она многозначительно похлопала себя пальцем по лбу. Видно, одним из украденных ею даров стала телепатия. – Дергайся – не дергайся, я все равно получу то, что мне от тебя нужно… – она нагнулась к самому уху Ирки и отвратительным шепотом выдохнула: – Твою долгую молодость!
Киевская ведьма развернулась на каблуке, отошла и принялась разглядывать прикованную Ирку издалека, точно знаток – картину.
– Плохо, что мы не можем убивать своими руками – иначе до свиданья, дар! Для моего заклятья нужен проводник. Появление деревенских дурех, ищущих в Киеве – как же, столица колдовства! – помощи, чтобы отомстить за свою подругу, было просто подарком! Глупый молодой ревнивец – она, видите ли, потанцевала не с тем! Он стал просто идеальным убийцей ведьм!
Ганна Тарасовна повела ладонью вдоль ближайшего заснеженного холмика – и белый снег замелькал беспорядочными черными полосами, как экран в деревенском кинотеатре. Рябое изображение судорожно дергалось, но Ирка узнала колдовской костер на ведьминых метлах, мечущуюся в огне тень и молодую Ганну, взмахивающую руками над пламенем. Изображение придвинулось ближе… еще ближе… крупнее… Теперь Ирка видела только протянутую руку киевской ведьмы и наконец разглядела, что же именно полетело тогда в костер! Из растянувшихся на весь «экран» пальцев выскользнул маленький, точно игрушечный, ножик, по форме идеально повторяющий жуткий тесак Спиридона!
Изображение дернулось, понеслось снова – поток черного дыма, сквозь который то и дело проступало оскаленное яростью мужское лицо, ринулся в погоню за разбегающимися ведьмами.
– В тот раз ведьм понадобилось много, ведь я должна была подчинить Спиридона моей воле, – тоном лектора на научной конференции сообщила Ганна Николаевна и захлопнула ладонь. Изображение погасло. – На зеркале лучше выходит, – слегка извиняющимся тоном сказала она. – Кстати, дар показывать живые картинки я приобрела у одной старухи из Румынии. Она им ребятишек развлекала! – возмущенно пожала плечами киевская ведьма. – Сперва я собирала ведьм с редкими, особенными дарами. Конечно, их жизни поддерживали меня в форме, – она озабоченно пощупала свое лицо и, кажется, с трудом удержалась, чтоб не поглядеть на себя в карманное зеркальце. – Но это все не то! К тому же, когда я забирала неимоверную силищу старой Мелюзины, мне следовало подумать, сколько ей лет! – Ганна Николаевна укоризненно покачала головой. – И как она выглядит! Но твоя жизнь, жизнь полукровки, решит все мои проблемы! – радостно успокоила она Ирку, словно та волновалась.
– Я тоже состарюсь, – буркнула девчонка.
– Но гораздо позже остальных! – нравоучительно подняла палец Ганна Николаевна. – Согласись, несправедливо? Ты будешь жить только потому, что у тебя папаша – древний бог, а я, с моими блестящими способностями, состарюсь и умру? – Ганна Николаевна поглядела на Ирку возмущенно.
– Это не ваши способности. – процедила Ирка. – Вы их просто… натырили!
А ведь Танька почти догадалась – и про то, что убийца коллекционирует ведьм с особыми дарами, и про то, что великая Мелюзина из этой схемы выпадает…
– Да-да! – весело закивала в ответ Ганна Николаевна. – Вот кто действительно был умен – твоя подруга!
– Что значит – был? – замирая от недоброго предчувствия, прошептала Ирка.
– Укус серебряного скорпиона даже смертоноснее обычного, – безмятежно сообщила Ганна Николаевна, вытаскивая из кармана своей шубки сверкающее серебряное украшение – то самое, что было у Таньки на шее! – Создавать живые украшения меня… хм… скажем так, научила одна мастерица в Амстердаме. А вы даже не удосужились как следует осмотреть рану – сразу Спиридон, Спиридон… – передразнила она. – А ведь твоей подруге помочь некому – ваш мальчик думает, что она просто спит, и сейчас мчится к тебе!
– Может, не стоит так откровенничать? – предостерегающе сказала Оксана Тарасовна. – А то я ощущаю себя как в кино – главный злодей излагает скованному герою свои коварные планы. В кино это обычно кончается плохо – для злодея.
Киевская ведьма словно оцепенела.
– Если ты, Оксаночка, еще раз позволишь себе надо мной смеяться… – не оборачиваясь, ледяным тоном процедила она, – то вот эта штучка… – она качнула скорпионом, – окажется у тебя на шее! – Она совершенно по-детски надула губы и капризно пожаловалась: – Я двести лет хотела хоть с кем-то поговорить! Не могла же я вести долгие беседы с каждой дурехой, чей дар меня устраивал? И рассказывать, как я создала Спиридона? Это было бы крайне… неблагоразумно! Мой милый мальчик всегда отлично справлялся сам – мне оставалось только держаться поблизости, чтобы подхватить дар.
– Например, на крыше того дома, где убивали Мануэлу? – осведомилась Ирка.
– Вот именно! – кивнула Ганна Николаевна. – Но ты – дочь бога, ты изгнала из мира Дикую Охоту и заточила Костея Бездушного! Я понимала, что нам понадобится более тонкий, обходной план. Поэтому сперва Спиридоша ранил ту ро́бленную – вы бы хоть задумались, дурочки, зачем ее убивать, ведь у нее же нет своего дара! Зато Оксаночка примчалась в больницу, и мы встретились! И договорились! – киевская ведьма ласково улыбнулась Оксане Тарасовне.
– Они уже все знали! – отводя глаза, пробормотала Оксана Тарасовна. Ирка с удивлением поняла, что ее голос звучит чуть ли не смущенно. – Что ты превращаешься в борзую, что у тебя отец – бог…
– Все, кроме школы и адреса, – в тон ей закончила Ирка. – Это уж вы им сообщили, Оксана Тарасовна.
– Ну не можешь же ты требовать, чтоб я пожертвовала своей жизнью ради твоей! – возмутилась Оксана Тарасовна – и снова Ирке почудилась в ее тоне неуверенность. – То есть требовать-то ты, конечно, можешь… – и невпопад добавила: – Ну почему ваш Спиридон не убил ее сразу, у ручья, когда она кинулась спасать Марину? Почему обязательно надо было вовлекать во все это меня?
– Да просто никто не предполагал, что она примчится! Вот я и не пошла со Спиридошей – подрезать одну глупую девчонку он вполне мог и сам! – рявкнула в ответ Ганна Николаевна. – А перехватывать утекающий дар с другого конца города я пока что не умею! Я не понимаю, Оксаночка… – губы киевской ведьмы растянула жутковатая в своей ласковости улыбочка, – неужели ты не рада мне помочь?
