– Это что? – оторопело спросила Ирка, уставившись на листочек в клеточку.
– Та контрольная по алгебре, что у вас отменили. – Невозмутимо сообщила ей Танька и направилась через газон навстречу Оксане Тарасовне.
– По твоему, я могу одновременно и драться, и задачки решать? – злобно гаркнула ей вслед Ирка.
– Ну не знаю, постарайся как-нибудь, – с необычным легкомыслием откликнулась Танька.
Ганна Николаевна на другом конце газона злобно расхохоталась:
– Старайся – не старайся, я все равно узнаю, что ты задумала!
Ирка почувствовала, как в голову ей медленно пробирается что-то чужое – омерзительное ощущение, вроде клизмы для мозгов!
«А что я задумала? Ничего я не задумала», – промелькнула мысль. Похоже, Ганна Николаевна ей не поверила – давление на голову усилилось.
Тем временем Танька и Оксана Тарасовна сошлись на середине газона:
– Мы должны подтвердить, что у дуэлянток нет предметов, увеличивающих силу, а также они не пользуются поддержкой друзей и соратников… – зыркая в сторону Айта, официальным тоном сообщила Оксана Тарасовна.
Парень небрежно пожал плечами.
– А как насчет того, что ваша Ганна Николаевна пытается шарить у меня в мозгах? – не отрывая глаз от контрольной, крикнула Ирка.
– Использование любых природных… – Оксана Тарасовна замешкалась, – то есть присущих ведьме даров не запрещено правилами – все законно! – и она, словно сожалея, развела руками.
– А у меня таких даров много, очень много, – многообещающе крикнула со своего места Ганна Николаевна.
– В случае победы одной из сторон условия дуэли выполняются независимо от воли участников, – также официально отчеканила Танька. – Если Ирка победит, она получит все, что принадлежит Ганне Николаевне.
– А если проиграет – вы обе умрете, – равнодушно бросила Оксана Тарасовна.
– Из тех, кто знает тайну киевской ведьмы, в живых останетесь только вы, – вдруг отбросив всякую официальность, обворожительно улыбнулась Танька.
Оксана Тарасовна нахмурила брови и метнула на девчонку острый взгляд.
– Кстати, прежде, чем мы начнем! – еще больше оживляясь, воскликнула Танька. – Заберите свои вещи, нам чужого не надо! – и она звучно щелкнула пальцами. Голые ветки деревьев закачались, рассыпая рыхлые комья талого снега, и в воздухе возник… принадлежащий Ганне Николаевне чемоданчик с косметикой. С хрустом ляпнулся в снег у ног Оксаны Тарасовны и раскрылся от толчка.
– Надо же, вернули, даже удивительно! Оксаночка, проверь, ничего не утащили? – мерзко-любезным тоном барыни, говорящей с прислугой, бросила Ганна Николаевна.
– Даже кое-что лишнее, – изучая содержимое чемоданчика, пробормотала Оксана Тарасовна и подняла флакончик-спрей с Иркиными духами.
– Да? – равнодушно переспросила Танька. – Значит, я ошиблась – думала, ваш. Оставьте пока у себя, а то еще скажете потом, что у Ирки был этот… предмет, увеличивающий силу! – насмешливо добавила она.
Оксана Тарасовна серьезно кивнула, сунула флакончик в карман и тоже щелкнула пальцами – чемоданчик с косметикой исчез. Выверенным, размеренным шагом Оксана Тарасовна двинулась по направлению к Ирке.
– Я должна присмотреть, чтоб ты не нарушала правила, – строго сообщила она.
«И еще напрягать, стоя за спиной!» – тоскливо подумала Ирка. А вот Танька за спиной у Ганны Николаевны, похоже, ту нисколько не напрягала!
– Не дергайся – дуэли ведьм закляты еще в прадавние времена. Если я сделаю тебе что-то плохое, живой отсюда не уйду, – бросила ей Оксана Тарасовна и вдруг замолчала, точно погрузившись в раздумья.
– Ну мы будем сегодня начинать? – завопила Ганна Николаевна.
Объяснения Таньки насчет правил Ирка не очень запомнила. Кажется, для начала вызвать собак…
Ирка сосредоточилась. Нужно представить… хотя бы приблизительно, какая собака тебе нужна… И, наверное, неплохо бы, чтоб Ганна Николаевна не узнала об этом заранее… Значит… Ирка поглядела в контрольную – что мы берем за «х»? Давление на мозг моментально усилилось…
– Что ты там задумываешь? Я все равно узнаю! – закричала Ганна Николаевна с другого конца газона.
Думать одновременно об алгебре и о собаках не получалось. Еще вчера у ее калитки собак было – на любой вкус, куда они все делись? Большая собака, с большими зубами… сильными лапами… А теперь послать зов… Пес должен согласиться за нее сражаться… Почему кто-то согласится драться на дуэли за постороннюю ведьму? Сама бы она стала драться за постороннюю собаку? А если бы собаке грозила смерть? Тогда… Ирка не знала… Все равно – гораздо легче сражаться самой, чем заставлять кого-то драться за себя. Стыдно втягивать других в свои проблемы. Ирка поняла, что не сможет, просто не сможет никого позвать…
И вот тогда снег заскрипел под тяжелыми лапами – и из темноты вышел соседский кабыздох. Они с Иркой смотрели друг на друга – почему-то сейчас Ирка понимала его много лучше, чем других псов, даже когда была в собачьем облике.
«Ты мне не нравишься! Я тебя сильно не люблю! – казалось, написано на кудлатой морде. – Я на тебя обижен!» Ирка не вполне поняла за что, кажется, это связано с недавним бурным обожанием – и тапочками! О тапочках соседский пес вспоминал с особой неприязнью. «Но ты моя соседка, – пес склонил квадратную башку набок. – Не могу же я позволить, чтоб тебя обижали всякие… даже не собаки!»
– И что теперь? – с нервным смешком спросила Ирка. – Взять тебя за задние лапы и шарахнуть Ганну Николаевну по голове?
Кабыздох тягостно вздохнул и поглядел куда-то в сторону. Только через секунду Ирка поняла, что смотрит он на Айта. На морде у пса застыл немой вопрос: «Она всегда такая?» Айт лишь молчаливо усмехнулся в ответ.
Кабыздох зарычал, и из темноты один за другим стали выскальзывать псы. Тощая поджарая дворняга с изорванным ухом и злыми голодными глазами. Мрачный лохматый волкодав с совершенно крокодильей пастью. Тяжеловесный ротвейлер. Маленький кривоногий бульдог – очень забавный, если бы не прицельные, выбирающие жертву глазки. Похожий на взведенную пружину нервный доберман. Последним из темноты выкатился крошка пекинес. Ирка хотела запротестовать… Но громадные псы лишь молча подвинулись, давая место малышу, точно признавая его право быть здесь, и Ирка тоже промолчала. Почему-то хотелось плакать – и еще она была горда. Они пришли сами! Она позвала – но не заставляла! Они пришли – потому что она одна из них!
– Дура, – с презрительным равнодушием обронила Ганна Николаевна. – Лишенная фантазии дура. Думаешь, собрала самое лучшее? Знаешь, от одной китайской ведьмы мне достался дар подчинять себе иные сущности…
Свора киевской ведьмы материализовалась рядом с ней – сразу, мгновенно…
– Знакомься, ведьма Ирка Хортица! Гончая из свиты Гекаты, повелительницы теней и кошмаров! – она указала на и впрямь словно вырвавшееся из страшного сна создание с горящими, как два колодца в ад, глазами. – Красноволосый пес Чи-фа, что загоняет в нечистоты души воров, дурных лекарей и обманщиков! – ярко-алый пес, похожий на мохнатого чау-чау, только больше раз в десять, хмуро поглядел на Ирку и, приоткрыв пасть, вывалил нестерпимо пылающий огненный язык. – Собака Аннвна из Уэльса, что поглощает души и тела погибших в неправедной битве! – эта собака оказалась неожиданно маленькой, с омерзительной пятнистой шкурой, похожей на… гниющий труп, а пасть одновременно напоминала ковш экскаватора и заслонку печи. – Цербера ты знаешь… – киевская ведьма кивнула на трехголового гиганта – заменяющая ему хвост змея с шипением распахнула пасть… но тут же, завидев Айта, смущенно нырнула псу Аида обратно под зад. – Пес Гарм, убийца бога Тора, вестник Рагнарека, Конца Света! – торопливо сообщила Ганна Николаевна, тыкая пальцем в донельзя похожего на кабыздоха лохмача – только ясно было, что этот пес не станет защищать никогда и никого. – Корейские огненные собаки, пожирающие солнце и луну! – огненные собаки и впрямь выглядели как два сгустка пламени – снег под их лапами стремительно таял. – И, наконец, ацтекский Ксолтль, Пес-Смерть! – на костяных лапах покачивался полуобглоданный собачий скелет. – Как думаешь, девочка, справятся твои собачки с моими? – и не дожидаясь ответа, пронзительно крикнула: – Фас!
