Мы устроились на каменистом выступе прямо над виллой, Сережа
наблюдал за ней, а я, признаться, задремала. Ночь была слишком бурной, и моим
нервам требовалась передышка. Солнце начало припекать по-настоящему, но камни
еще не нагрелись, и полулежать, привалившись к ним спиной, было довольно
приятно. После того, как я сбежала от мужа, мне оставалось только ждать
окончания всей этой истории под защитой Сережи. Он считал, что, пока Крутилин
жив, мне грозит серьезная опасность: как-никак я свидетель двойного убийства, а
у свидетелей всегда проблемы с долголетием.
В том, что Жженый скоро скончается, Сережа был абсолютно
уверен и просил немного потерпеть неудобства.
Особых неудобств я не ощущала, хотя благоразумно
помалкивала, не стоит приучать мужчин к мысли, что рядом с ними существо
покладистое, готовое терпеть различные лишения, лишь бы следовать за любимым.
Не стоит, потому что себе дороже.
Я щурилась на солнце, дремала и время от времени поглядывала
на Сережу. Разные интересные мысли приходили мне в голову, например, как я
объясню Максиму свой побег? Скажу, что у меня было важное дело, а начнет
приставать, обижусь и замолчу…
— Черт, — процедил сквозь зубы Сергей, а я
насторожилась.
— Чего там?
— Еще неясно, но что-то намечается.
Я осторожно выглянула из-за нагромождения камней и увидела
движущиеся по дороге на большой скорости джипы. Через несколько секунд они
свернули к воротам виллы, плавно тормозя. Калитка открылась, и появился
охранник, а из машин высыпали отчаянного вида парни и принялись лениво
оглядываться. Как по команде несколько человек посмотрели на скалы, и я на
всякий случай торопливо спряталась, хотя увидеть нас без бинокля они не могли,
но береженого, как говорится, бог бережет, а у меня уже было столько
приключений, что следовало подумать о безопасности.
Парни все еще толпились у ворот, только один из прибывших
прошел через калитку, и вскоре мы вновь увидели его поднимающимся по ступенькам
виллы. И тут на веранде появился Жженый, а Сережа ухмыльнулся:
— Перенервничал, сукин сын, а теперь расслабился, забыл
про осторожность. — И добавил не к месту:
— Ну давай, самое время…
Не успел он договорить, как раздался странный звук. В первое
мгновение я решила, что со скалы на твердую поверхность упал большой камень, но
это только в первую минуту, потому что Жженый, с моего места выглядевший
игрушечной фигуркой, вдруг согнулся, точно его надломили пополам, и исчез из
поля зрения, а Сережа схватил меня за руку и шепнул:
— Быстрее, он стрелял со скалы, со стороны моря, мы его
сейчас перехватим…
Мы бросились по тропинке вниз, не дойдя до шоссе метров
двадцать, вновь стали подниматься, забирая правее, и вскоре поднялись на скалу.
— Теперь очень осторожно, — шепнул Сережа. —
Держись рядом и рта не открывай.
Идти было довольно легко, со стороны дороги и виллы увидеть
нас не могли, поэтому я не очень боялась. Мы поднялись на самый гребень скалы,
Сережа лег на живот и вооружился биноклем.
— Черт, — сказал он резко и совсем не так, как
несколько минут назад, теперь в этом словечке чувствовалось настоящее
беспокойство.
— Что случилось? — испуганно спросила я. Он
передал мне бинокль.
— Метров тридцать вниз, прямо под нами.
Я посмотрела и не сразу поняла, что он имеет в виду, потому
что среди нагромождения камней не сразу увидела человека. Он лежал на животе,
раскинув руки, рядом валялась винтовка с разбитым прикладом.
— Это Костя? — запинаясь спросила я, возвращая
бинокль.
— Костя, — вздохнул Сережа. — И на этот раз
его действительно убили.
— Подожди. Это он стрелял в Жженого?
— Конечно.
— А кто-то…
— Уходим, — хватая меня за руку, сказал
Сережа. — Они здесь, и они его переиграли.
— Кто они? — пролепетала я на бегу, едва поспевая
за Сережей.
— Очень скверные типы.
— Те, что в прошлый раз помогли ему инсценировать
убийство?
— Да, помогли… кое-кто хотел денег и разыграл забавную
шутку. Только хозяева не приветствуют такие шутки. И теперь этот человек
избавляется от соучастников, чтобы хозяева никогда ничего не узнали. Жженый
мертв, и вслед за ним должны скончаться мы.
— О господи, — прошептала я, впервые испугавшись
по-настоящему.
Сережа притормозил, улыбнулся мне, потом торопливо поцеловал
и заявил с уверенностью:
— Не бойся. Мы уйдем. — Надеюсь, он сам в это
верил, а не просто желал успокоить меня.
Мы спустились со скалы и оказались в узкой расщелине. Идти
стало легче, Сережа продолжал держать меня за руку и очень торопился.
Минут через десять мы вошли в лес, он остановился на
несколько секунд, огляделся и уверенно зашагал вправо Лично я уже запуталась.
Где север, где юг, где море, а где поселок и куда мы идем, было для меня
загадкой, но с вопросами я не лезла, в такое время лучше помолчать.
Совершенно неожиданно мы вышли к хутору, где ночью оставили
машину Жженого. Гараж я узнала сразу, а также большую цистерну, наполовину
врытую в землю, и порадовалась, что начала кое-что понимать.
— Мы… — Он вдруг зажал мне рот рукой, замер и тревожно
повел головой.
— Правильно, Трофим, — услышала я совсем
рядом. — Мы здесь…
В то же мгновение из-за сараев показались трое парней, а еще
двое незамедлительно возникли сзади, но подойти к нам не рискнули. Ближе всех
стоял наголо бритый тип с перебитым носом и скошенным на сторону ртом. Он
пытался улыбаться, улыбка вышла неубедительной, и вообще тип настораживал.
— Привет, Захар, — в ответ вздохнул Сережа.
— Привет, привет. Брось-ка оружие, чтоб я не нервничал.
Ты у нас парень бойкий… Чего ж тебе, бойкому, в тюрьме не сиделось, пожил бы
подольше…
— Да ну ее, эту тюрьму… — Сережа бросил пистолет на
землю, затем извлек из кармана черную коробочку, чем-то похожую на пейджер,
улыбнулся и что-то на ней нажал.
