В ту же секунду произошло столько событий, что я не на все
смогла достойно отреагировать: со страшным грохотом взорвалась цистерна, Сережа
толкнул меня и упал сам, кто-то дико заорал почти над самым ухом, нас обдало
невыносимым жаром, меня рывком поставили на ноги и дернули за руку, а я наконец
сообразила, что вокруг все полыхает, а мы с Сережей бежим в горы под прикрытие
деревьев. В нескольких шагах от тропинки лежал парень, в груди его торчал кусок
металла с рваными краями, и я в ужасе зажмурилась, представив, что такая же
штука с большой вероятностью могла засесть во мне… Но особенно размышлять было
некогда, Сережа на ходу подхватил автомат, который валялся рядом с парнем, и мы
наконец достигли первых деревьев.
В спину нам стреляли и отчаянно матерились. А мне, несмотря
на весь трагизм ситуации, вдруг сделалось смешно и я хихикнула, довольно
громко, но тут же прикрыла рот ладонью и затосковала, решив, что это нервное и
есть повод беспокоиться о своем здоровье. Но в настоящее время о нем надо было
не только беспокоиться, его надо было буквально спасать, потому что
преследователи были у нас за спиной.
Надо отдать мне должное, я не была обузой Сереже, потому что
летела как на крыльях, и это несмотря на очень крутой склон. Через несколько минут
стало ясно, что мы оторвались. Чем это объяснить, я не знала: их растерянностью
от взрыва или нашим необыкновенным везением, а может, они просто чувствовали
всю бессмысленность погони в таком месте, где прочесывать придется каждую
выемку и каждый камень. Я надеялась, что они решили именно так, и собралась
вздохнуть с облегчением, но Сережа меня разочаровал:
— Захар знает, здесь нам просто некуда деться.
— Как это? — испугалась я.
— На этой горе без воды и пищи долго не просидишь.
Слева море, спуск к нему очень опасный, но если и спустимся, то по берегу
выйдем к соседней турбазе, где нас и будут ждать.
— О господи, — ахнула я, а Сережа продолжил:
— Топая по горам, выйдем все к той же турбазе. Можно
взять правее, там шоссе на Новороссийск, после убийства Жженого и этого взрыва
менты перекроют все дороги, но попробовать всегда стоит.
— Допустим, мы выйдем на шоссе, то есть я имею в виду,
куда-то вообще выйдем, и что дальше?
— Посажу тебя на попутку и отправлю в Краснодар. Там
купишь билет на поезд. Я очень сомневаюсь, что твой муж уехал. Мобильник у него
есть? Значит, все еще проще: из Краснодара позвонишь ему…
— Замечательно, — нахмурилась я. — А что с
тобой?
— Со мной будет полный порядок. Не забивай голову.
Главное, не попасть нам вдвоем к ментам, они способны вгроб вогнать своими
вопросами, а я не хочу, чтобы у тебябыли неприятности. И я не хочу, только они
уже есть. И давай выбираться из них вместе. Конечно, у меня нет желания быть
обузой но и… изводить себя мыслями, жив ли ты, тоже не слишком радостно. Доберемся
до телефона, и я позвоню Максиму. Он поможет, — и добавила мысленно:
«Никуда не денется…»
— Значит, попробуем выйти к дороге, — заявил
Сергей.
Делом это оказалось нелегким. Места здесь были дикие,
нехоженые, причем в буквальном смысле: я не обнаружила ни одной тропинки, а
также населенного пункта. Причина этого была проста, и мы ее очень скоро
осознали: здесь не было воды. Напрямую от хутора мы прошли не более десяти
километров, но по горам этот путь увеличивался примерно в три раза, и я уже еле
волочила ноги. Пить хотелось страшно, мы обливались потом и дышали с трудом,
все чаще останавливаясь передохнуть.
В одном месте деревья вдруг расступились, и мы оказались на
поляне, если так можно назвать пологий склон горы. К моему изумлению, здесь
были явные следы человеческого пребывания: несколько разбросанных банок и
выжженный пятачок земли в том месте, где горел костер. Совсем рядом валялась
полиэтиленовая бутылка, до половины заполненная жидкостью. Сережа понюхал,
осторожно попробовал и вздохнул с облегчением:
— Вода.
Она оказалась теплой, и в другое время я бы, конечно, ни за
что не стала пить неизвестно кем оставленную воду из бутылки сомнительной
чистоты, но сейчас выпила и ощутила что-то вроде блаженства, после чего
глубокомысленно изрекла:
— Все познается в сравнении.
Пофилософствовать мне не удалось, меня окликнул Сережа. Он
находился метрах в двадцати, в самой гуще деревьев, и что-то там разглядывал.
Подойдя ближе, я смогла увидеть груду искореженного железа, на первый взгляд
бесформенную и ржавую, и только через несколько минут поняла, что передо мной
хвост самолета, точнее, то, что когда-то им было. Железо пытались избавить от
ржавчины, а я несказанно удивилась, рассмотрев, что изображено на хвосте. Эмблема
не сохранилась полностью, но и по фрагменту было ясно, это свастика.
— Надо же, — удивился Сережа. — С войны
валяется. — И добавил со вздохом:
— Ну и глухомань…
Становилось понятным наличие недавней стоянки: о самолете
местные, должно быть, хорошо знали, и сюда наведывались дотошные туристы, а
может, просто мальчишки из близлежащих поселков, что ни говори — экзотика.
Недолгий отдых у самолета был последним в тот день. Около
шести часов мы вышли к дороге, но на дорогу соваться не стали, решив немного понаблюдать.
Как будто ничего подозрительного. Еще с километр двигались параллельно шоссе,
не теряя его из виду, и достигли развилки с указателем. По соседству с этим
самым указателем стояла милицейская машина, и двое мужчин в форме, сидящие в
кабине, лениво поглядывали по сторонам.
Через десять минут на дороге показались «Жигули», и сонную
одурь с обоих как ветром сдуло. Они поспешно покинули машину, а я с крайним
неудовольствием отметила, что один из патрульных вооружен автоматом.
— Их можно обойти, — без особой уверенности
сказала я.
— Конечно. Но везде будет то же самое. Единственный
шанс смыться — уйти горами как можно дальше отсюда и уж там попытать счастья.
Я вынуждена была с этим согласиться и кивнула: приключения
не прошли для нас даром, вид у обоих был довольно дикий, первый же милиционер
непременно обратит на нас внимание. Сережа посмотрел на меня и добавил:
— Обойдем ментов, выйдем на дорогу, я посажу тебя на
автобус. — Он тяжело вздохнул. — Все вроде просто, да одно плохо: ты
можешь нарваться на Захара. — Сергей долго хмурился и наконец кивнул:
— Тебе лучше всего спуститься к ментам и просить защиты
у них, скажешь, отбилась от группы и плутала в горах…
