В полукабелоте от базы «Адмирал Фраст» замер и сегодня.
– Не вышлют. Убежден. Мы же не подняли этот хренов
сигнал по коду «С» и не дали этот чертов пароль «Стрела». – Гор Рошаль
вернул подзорную трубу Сварогу. – Проклятый Рабан…
– Да пусть высылают наикрасивейший лоцманский катер в
мире – мы ему наши драгоценные жизни не доверим. Обойдутся. Посадят нас на мину
во имя Великой Гидернии – что тогда?
Сварог еще раз навел окуляр на объект. Объект «Точка
дозаправки» был размещен, казалось, посреди затопленного парка. Иллюзию
создавали бесчисленные сваи, исполинскими карандашами торчащие из воды.
Мелководье. Вот вам и объяснение, почему именно эту точку Мирового океана
гидернийцы почтили своим выбором: нежеланные визитеры рискуют не только
напороться на мины, но и элементарно сесть на мель. Да, следует признать, эти
ребятки пятьсот лет времени даром не теряли. Промеряли глубины, гонялись за
Блуждающими Островами, угольные склады на воде оборудовали, дальше всех народов
забираясь в океан… Серьезно готовились, собаки, стать первыми на Граматаре и,
чуть погодя, единственными его властелинами.
Угольная база состояла из собственно базы и уймищи барж
вокруг. Да еще вдалеке, за строениями, угадывались зарифленные мачты какого-то
немаленького парусника. Собственно база, то есть платформа размером с
футбольное поле, несла на себе разной площади и практически одинаковой высоты
строения, от которых на многие кабелоты разило до боли знакомым казарменным
духом. Типичная «точка» (разве что на воде), расположенная вдали от штабов и
строевых плацев, где сонно переваливается из одного дня в другой полувоенная,
полуразгильдяйская жизнь – все ее приметы в трубу были видны как на ладони.
Ржавеют от длительного неупотребления турники и брусья, на веревках сушится
солдатское шмотье, рядом вялится рыба, дымит кухонная печь, какая-то шавка
слоняется возле баков, на причале разбросаны забытые удочки, полуголый боец
красит вытащенную на мостки и перевернутую лодку, а прочие вояки, следует
думать, поковыляли приводить себя в подобающий вид – чай, начальство заявилось.
Можно спорить, что и парусник вдалеке тоже переоборудован под что-нибудь крайне
необходимое. Например, под склад картошки. Имелась и невысокая караульная
вышка, под ее крышей сейчас маячил часовой. Таращится, понятное дело, на
броненосец, на что же еще, но таращится без опаски… А чего там опасаться, когда
причапал наш непобедимый пароход, битком набитый земляками. Ну скоро-то,
конечно, начнется в угольном раю недоуменное шевеление – дескать, где ж
сигналы-то, почему не сигналят…
Сварог прикинул, скольких героических защитников можно
ожидать от такой базы. Максимум человек тридцать – сорок рядовых бойцов, над
ними три-четыре сержанта или капрала и дежурный офицер, званием не выше
капитана. Эх, если б только они одни стояли между кораблем и углем –
оформили бы в лучшем виде, никто б и не мяукнул.
Сварог отвел линзы от жилых построек (мелькнул шест, на
которой трепыхался гидернийский флаг), скользнул по унылым рядам барж. Заметил
негромко:
– Угольком наши друзья, вижу, богаты. Можем, не
мелочась, набрать на кругосветку, – и положил трубу на полку с картами.
– Я, конечно, присутствовал при демонстрации вашего
умения, но не могу не спросить… – все еще маялся сомнениями Рошаль. –
А вам приходилось, мастер Сварог, работать… в таких масштабах?
– Не скрою, не приходилось.
– Но вы уверены? Просчитали ли мы все побочные
последствия?
Сварог пожал плечами.
– Если этот план оказался лучшим из предложенного,
мастер Рошаль, будем работать по нему.
Впрочем, всеми собственными опасениями ни с Рошалем, ни с
кем другим Сварог не делился. Объяснить то, чего сам не понимает, он бы все
равно не смог, но перепугал бы до дрожания коленок – это уж точно…
– Зашустрили, акульи братья. – Тольго обходился
без подзорной трубы, лишь щурясь больше обычного.
Да и Сварог без помощи оптики видел, что на причале яростно
машут флажками. Рядом с сигнальщиком забликовали линзы двух подзорных труб, а
между строений взволнованно замельтешили серые силуэты. Один из двух катеров,
пришвартованных у «стенки», давно уже дымил, но команду отчаливать не получал,
и его экипаж в недоумении выбирался на палубу.
– Угостите табачком, маскап, – неожиданно попросил
Тольго. – Славный он у вас, не чета гидернийским опилкам.
(До того он курил гидернийские опилки не жалуясь.)
– Намекаешь, что можешь впредь такого уж и не
попробовать? – усмехнулся Сварог, сооружая сигарету и себе тоже.
По своему обыкновению, на прямой вопрос Тольго, угощаясь
магическим табачком, предпочел ответить уклончиво, избегая категоричных «да»
или «нет»:
– В море две воли, маскап, – чья возьмет, тот и
доплывет…
«А тревога на пирсе, конечно, нарастает, – между тем
думал о своем Сварог. – Напряжение, судорожные поиски объяснений глухому
молчанию судна… то есть корабля. Но уверенности в том, что перед ними враг,
нет, и неоткуда ей быть. Сейчас небось ищут объяснения – мол, то полетело, это
оборвалось, пятое сгорело, десятое гикнулось, а тот-то погиб. Мол, когда гибнет
мир, и не такое случается… Но скоро, мои великогидернийские други, вас ждет
одно махонькое испытание, это я вам обещаю. И, будем надеяться, вы пройдете его
желанным для нас образом. Психическая атака – она ж не выдумка авторов фильма
про Чапаева, а один из действенных способов ведения войны. И солдата к
возможным психическим атакам противника тоже надо готовить. Смею быть
уверенным: к тому, что вы сейчас увидите, вас подготовить никак не могли. Я
сам, признаюсь, узрев такое, не знаю, что б учудил. Так что, парни, берегите
рассудки».
В рубку взлетел матрос-тоурантец.
– Мастер капитан второго ранга, катер на воду спущен.
– Понял, Керни. Мастер старший механик Олес?
– На месте, маскап! Помощник командира бэ-чэ-один
мастер Рорис ждет у трапа.
– Мастер старший помощник Пэвер?
– Сейчас прибудет.
– Баронетта Клади?
– Велено передать – женщины готовы, маскап.
– Отлично, Керни. Ваше место?
– Поступаю в распоряжение мастера Пэвера.
– Ага. Оставайтесь здесь до его прибытия.
Сварог повернулся к Рошалю.
– Ждать нечего. Тем более это нам мало чем поможет. Еще
появятся дымы гидернийской эскадры на горизонте… В общем, действуем. –
Обратился к дожу: – Мастер Тольго, я очень надеюсь на вашу… устойчивость.
– Акулу сачком не поймаешь, – отозвался тот.
Подумал и хмуро добавил: – Моряки иногда дрейфуют, но никогда не дрейфят.
Час назад войдя в рубку, Сварог заметил, что на компасе, у
труб голосоотвода, на полу под штурвалом и много где еще набросаны женские
волосы. А в углу появилась мокрая палубная швабра, приставленная к стене вверх
мочалом. Сварог не стал выговаривать за непорядок, не стал расспрашивать, что
означают сии приметы и суеверия, тем более не стал насмехаться. В конце концов,
и сам Сварог всегда стучал по дереву и плевал через левое плечо…
