А потом произошло самое кошмарное. Синее марево, окутавшее
корабль, вдруг вспыхнуло ослепительно ярко – и в тот же момент пальба разом
прекратилась!
Люди дружно бросали оружие на палубу и принимались с
интересом перегибаться за борт. Даже пальцами показывать на приближающуюся
орду…
Сварог глазам своим не поверил.
– Ну вот и все, отплавали, – с некоторым даже
облегчением в голосе сообщил за его спиной Пэвер.
Сварог резко обернулся. Опальный суб-генерал улыбался во всю
пасть и счастливо потирал руки, а в глазах его плясали прежние искорки безумия.
– И хорошо, и ладненько, – поддакнул Олес. –
Надоело, генерал, по волнам-то болтаться…
– Отставить панику!.. – начал было Сварог страшным
шепотом, но запнулся. Никто паниковать и не думал.
Стих рокот машин, «Серебряный удар» ощутимо замедлял ход.
Побросавший оружие экипаж слаженно, будто подчиняясь неслышной команде,
выстраивался в одну шеренгу вдоль правого борта и радостными воплями приветствовал
нападающих.
– Опять, – сказала Клади. – Опять то же
самое, что было ночью. Какая-то магия, очень сильная, кто-то внушает нам, что
сопротивляться не стоит…
Он и сам понимал, что это магия. Но что он мог поделать?!
Сварог больно ухватил ее за плечо.
– А ты?! Ты тоже так думаешь?!
Она резко высвободилась, сверкнула гневной зеленью глаз… и
вдруг улыбнулась.
– Я в порядке, граф… Я… я, понимаешь ли, внушила сама
себе, что не поддаюсь чужому внушению. Вот и не поддаюсь…
Ох уж эта магия…
А захватчики уже облепили борта, как муравьи дохлого жука,
переваливались через фальшборт, быстро обыскивали застывших столбами матросов,
разбивали на группки и куда-то уводили… Сварог до крови закусил губу. Он ощущал
полную, всепожирающую беспомощность – одно дело, когда на корабле бунт и есть
возможности подавить его, одно дело, когда имеет место стычка с превосходящими
силами противника, но совсем другое, если экипаж сам, добровольно спускает
флаг, пребывая в полной уверенности, что действует исключительно по собственному
желанию… Теперь он очень хорошо представлял себе, что чувствовала команда
«Адмирала Фраста», когда на броненосце словно из воздуха материализовалась
толпа вооруженных тоурантцев…
Ну, за себя Сварог боялся в последнюю очередь, в крайнем
случае он уйдет на дно – в прямом смысле… а вот людей, доверившихся графу
людей жалко, ведь полягут не за грош. Сознавая, что он уже проиграл это свое
морское сражение, Сварог лихорадочно пытался придумать какой-то изворот.
Надавать тумаков и заставить отрываться на скорости? Не получится, дельфины
дадут броненосцу не сто – триста очков вперед. Уйти в трюмы, задраиться? А
ежели просто так, шутки ради, пустят «Удар» ко дну?.. Боковым зрением он засек,
что Чуба начала обращаться, готовясь к рукопашной.
– Не надо! – крикнул он – потому что не надо
раньше времени показывать, что у тебя в рукаве есть сомнительные, но козыри,
потому что собаке перепилят горло в первую очередь, а женщину… И добавил тихо:
– Поздно.
Бой, так и не начавшись, был проигран. «Серебряный удар»
оказался захвачен чужаками практически без сопротивления.
По палубам прокатился траурный сигнал…
Глава 11
Сын тюленя Шмидта
Не от того свербило в душе плененного графа Гэйра, что их
обыскали. Обшарили-то, надо сказать, весьма поверхностно. Даже матросов на
предмет потаенного оружия облапали тщательней, чем командный состав – может
быть, считая начальство менее рисковым народом… Хотя шаура, надо сказать,
Сварог лишился. Хотя, спрашивается, зачем отбирать игрушку у пленника, который
себя пленником отнюдь не полагает, а полагает себя в обществе милых и
гостеприимных друзей… По крайней мере, должен полагать. Неужели конвоиры
узнали, что синяя магия Сварога не берет? А вот клык Зверя не понравился
татуированному с ног до головы охраннику, пыхтящему и в висящий картошкой нос,
и в спрятавшиеся за ушами жабры – зуб был отброшен в угол кают-компании, где
плененный капитан его после посредственного шмона и подобрал. И не слишком уж
жестоко с ними обращались. Офицеров и женщин всего лишь заперли здесь, подальше
от команды, чтоб не мутили воду и не подбивали на бунт. Женщин, кстати, с ходу
не насиловали, над экипажем не глумились, ценности с корабля не выносили,
кингстоны пока, опять же, не открывали… А свербила его насквозь непонятная
ситуация. Ну, люди-рыбы – это мы разумеем, это бывает, пираты с жабрами, и все
такое прочее – хоть с крыльями, пожалуйста. Но ведь они, как положено им ролью
вольных корсаров, именно что не насиловали, не глумились и не грабили – словно
выжидали чего-то. Чего? И почему они напали на броненосец – мало ли других,
менее защищенных судов в настоящую минуту улепетывают прочь от Атара?.. Значит,
что-то другое нужно им именно от «Серебряного удара».
– Все целы? – угрюмо спросил Сварог у своих
друзей-приятелей, сгрудившихся вокруг.
– Это не регулярная армия, это всего лишь банда, –
воспрянул Рошаль и принялся нервно мерить кают-компанию шагами, от иллюминатора
к двери, от двери к иллюминатору, раздраженно отталкивая попадающихся на пути
гидернийско-тоурантских офицеров. Офицеры поглядывали на Сварога выжидательно и
вопросительно: мол, как выпутываться будем, дорогой товарищ маскап?.. Дверь
была надежно заперта, а за иллюминатором ничего интересного не происходило:
серые волны и серое небо. Захватчики вели «Серебряный удар» им одним известным
курсом. Масграм в бессилии ударил кулаком о раскрытую ладонь другой
руки. – Броненосец в лапах банды каких-то лягушек!..
– Повторяю простой и требующий односложного ответа
вопрос: все целы? – жестко перебил Сварог.
– Мне снова бедро задели, – признался Олес, сидючи
на стуле в дальнем углу отсека. – Кровь пошла, но Чуба уже перевязала.
– Подумать только, если б меня не опоили вином, мы бы
не свернули с правильного курса… – захрустел кулаками суб-генерал. –
Да не смотрите вы так, граф, цел я, цел. И уже соображаю, что к чему. Как
затменье какое нашло… А вот другие сложили головы…
Действительно, синее сияние практически сошло на нет – так,
лишь легкая дымка виделась в магическом зрении, видать, сложно для ихтиандров
держать его включенным постоянно, и к экипажу мало-помалу возвращался разум…
Сварог отвернулся, сжал зубы. А ведь такую версию он не
учел, хотя теперь она кажется самой разумной. Стоявший у штурвала разбитной
малый не для того разворачивал броненосец лагом, чтоб бортовая качка
опрокинула. И вообще, скорее всего, не виноват гидерниец. Дюжина местных боевых
пловцов проникла ночью на корабль, один воспользовался моментом и подсыпал
дрянь в вино, другой ликвидировал рулевого, как класс, третий навел морок на
кочегаров. Им всего-то и надо было, чтобы корабль подошел как можно ближе,
оказался в пределах досягаемости десантной бригады. И задачка для них была –
тьфу…
