– Я, мастер охранитель, охотник… – в тон ему
сказала баронетта, на Рошаля не глядя. – Они бросятся следом, войдут в
раж… И мы либо уйдем, либо, если не получится, неожиданно стопорим машины и
приветствуем дорогих гостей праздничным салютом в лоб…
– Извините, баронетта, но это бред, – фыркнул
Рошаль. – Уж поверьте мне. Эти гонки могут затянуться до ночи, а в темноте
нас расстреляют – даже пикнуть не успеем. Наши бойцы сколько стрелять
обучались? А тамошние?.. Надо не так. Мы разворачиваемся, даем малый вперед
этим утюгам навстречу. Поднимаем гидернийский флаг, кодовые сигналы на
вымпелах. Мастер Сварог надевает личину этого, как его, Ксэнга. И встречает
сограждан с недоумением: мол, в чем дело, ребята? Я выполняю особо секретное
задание Адмиралтейства. Ах, вы не в курсе? Ну тогда прошу на борт ознакомиться
с соответствующими документами. А сам я к вам не пойду, я боюсь: вдруг вы мятеж
подняли и в пираты подались. Почему это вы одни, где, спрашивается, остальные
корабли? Кто-то из них поднимается на борт, тут баронетта его обрабатывает
своим манером, а потом мы…
– Нет, – отрезал Сварог. – Тоже плохо.
Красиво, но плохо. Может не сработать. Там ведь тоже не дурни сидят. Если
дозаправочная база оказалось затопленной, если «Адмирал Фраст» не догнал
конвой, зато нарисовался именно здесь, то что получается? Получается, что
«Адмирал» на базе забил полные трюмы угля, базу потопил и предпринял
самостоятельный поход к континенту. Значит, это мы самые что ни на есть пираты.
Они даже слушать не станут – подойдут на расстояние выстрела, разнесут нас
к чертовой матери из всех орудий и спокойненько поплывут дальше.
Рошаль сдвинул брови к переносице.
– Ну а вы, граф, что предлагаете?
Сварог задумчиво посмотрел на шхуну «Путь», скользящую в
двух кабелотах слева по борту. Ветер был попутный, паруса были подняты только
на гроте шхуны, но и с ними шла она неплохо, узлов двадцать делала легко. Если
на ней и заметили погоню, то пока никак об этом на «Серебряный удар» не
докладывали. Полагались, черти, на судьбу…
– А что тут предлагать, коли ничего другого не
остается, – решился наконец Сварог. – Принимаем бой.
Рошаль выдавил из себя смешок:
– Я почему-то так и думал, что вы это скажете… – И
вдруг рявкнул: – Черт бы вас побрал, граф! Это же самоубийство! Есть храбрость,
а есть безрассудство. И то, что вы предлагаете, – это не храбрость! Если
вам до сих пор везло, это не значит, что будет везти и дальше. Один корабль,
раздолбанный в пух и прах, против двух, против прекрасно обученных
моряков!.. – Он запнулся и, прищурившись, посмотрел на корабли на
горизонте. Сказал тихо, сам себе: – А, впрочем – почему бы и нет…
Клади, закусив губу, молча и очень спокойно смотрела на дымы
на горизонте. Лишь побелели костяшки пальцев, которыми она сжимала поручень
фальшборта. Сварог обнял ее за плечи и пробормотал:
– А интересно, кстати: как же они нас нашли? Явно ведь
помог кто-то… – Потом встряхнулся и бодро заявил: – Вот именно, мастер
грам-капитан: почему бы и нет. Не в первый раз в пекло лезем. Иного выхода у
нас нет, если догонят – потопят, а если мы первыми начнем… Как сказал один
император, главное – ввязаться в бой, а там посмотрим. Скажу вам по секрету: мне
тоже страшно… Итак, господа самоубийцы, извольте свистать всех наверх. Высшим
офицерам и всем вестовым – на капитанский мостик. Боевая тревога. Последний
парад наступает. И командовать им, что самое любопытное, буду я.
– Боевая тревога!!!
Над палубой растеклась заливистая трель боцманской дудки. В
ответ захлопали двери люков, дробно прогрохотал топот множества ног по трапам и
коридорам, со скрежетом начали проворачиваться башни орудий.
Сварог стремительно вошел на мостик. Пэвер подхватился
навстречу:
– Что?..
– Воюем, дружище, – только и ответил
Сварог. – Воюем…
Посмотрел на лица замерших перед ним офицеров – и осмотром
остался доволен. Никто не паникует, никто не трясется от страха. Даже вестовые
гавроши испуганными не выглядят. Ну, те просто еще не знают, что такое
настоящий артиллерийский бой. Их следовало бы отправить на «Путь», да что толку
– во-первых, все равно не успеть, а во-вторых, если погибнет «Серебряный удар»,
паруснику так и так не уйти от гидернийской картечи… А вот у взрослых если и присутствует
легкий мандраж, так это только от ожидания. Это ничего. Это даже полезно. У
штурвала стоял Дикс, старый знакомый. Хороший знак?..
– Изготовить корабль к артиллерийскому бою, –
отрывисто бросил Сварог. – Передать на шхуну, чтоб уходили на всех парусах
– может, вырвутся… Играем по варианту семь, помните? Рулевому – разворот на сто
восемьдесят, забыл, как называется… Машинам по окончании маневра малый вперед
три минуты, потом стоп, ждать команды «полный вперед». Мастер Пэвер, вы команду
подаете, ясно? – Для убедительности Сварог поднес кулак к носу
суб-генерала. Тот не обиделся, отрывисто кивнул. Черты лица его хищно
заострились. – Расчеты к орудиям. Подручные орудий в погреба. Стволы…
стволы, скажем, на правый борт. Огонь зажигательными по команде. И чтоб на
верхней палубе ни души. – Он помолчал секунду и добавил негромко: – Флаг
поднять!
Ничего не забыл? Кажется, ничего. Все как на учебных
тревогах. Ну-с, помолясь…
…Гидернийские броненосцы выросли уже до размера спичечных
коробков, они шли почти борт к борту, один немного впереди другого, чтобы дым
из труб не застилал обзор соседу. Дым стелился над водой плотным, непрозрачным
шлейфом. Дальнейшее было ясным: на расстоянии выстрела они разойдутся и возьмут
мятежный «Адмирал» под перекрестный огонь… Сварог стоял на баковом мостике,
рядом с бравым наблюдающим из клаустонцев, ждал. Снизу доносились отрывистые
выкрики офицеров, «Серебряный удар» уже завершил разворот на сто восемьдесят
градусов и теперь малым ходом продвигался вперед, навстречу противнику. Откровенно
говоря, он и сам до конца не знал, как поведет бой. На учебных тревогах он
много раз проигрывал различные варианты, но, как известно, имитация сражения и
сражение – это, милостивые государи, две большие разницы… Вариант семь, к
примеру, подходил для сегодняшней расстановки сил наилучшим образом, ну а если
дело пойдет как-то иначе, переигрывать придется на ходу…
Он мимолетно оглянулся – поднят ли флаг. Белый с
пронзительно синим крестом андреевский флаг, в редкие минуты передышки вышитый
клаустонками по эскизам модельера Сварога, поднят был, но Сварогу тут же стало
не до него – потому что там, за кормой «Серебряного удара», он увидел такое,
что заставило его вскинуть трубу к глазам и бессильно выматериться.
Шхуна «Путь», должная, казалось бы, уже во все лопатки
улепетывать прочь от сходящихся железных машин, стояла на месте. Дрейфовала,
паскуда. Паруса убраны, над гротом тоже трепыхается какой-то флаг. Какой – не
разглядеть, но явно не сигнал о капитуляции. Кретины, вас же в первую очередь
размажут по волнам, как дерьмо по траве!.. Ну, тут же поправил он сам себя,
положим, не в первую, «Путь» стоит кабелотах в семи от «Удара», но ведь уже не
успеют оттуда убраться, никак не успеют…
