– Собака со мной, – резко бросил он охраннику,
вознамерившемуся было преградить дорогу Мухтару. Потом оглянулся по сторонам и
негромко спросил: – Тебя как зовут?
– Матрос Алмак, мастер кронг-адмирал!
– Тише, тише… Вот что, матрос Алмак. Среди высших
офицеров есть изменник… Тихо, я приказал! Готовится бунт. Враг пока не
подозревает, что я раскрыл его, но когда поймет, то может случиться все что
угодно. Возьми надежного парня и займи пост за дверью. Не входи, что бы ни
случилось, что бы ты ни услышал. Возможно, он уже переманил на свою сторону
кого-то еще, предстоит драка. Шторм-капитан сам позовет тебя, если понадобится.
Тебе все ясно?
– Так точно, мастер кронг-адмирал!
– Лады.
– Кронг-адмирал Вазар, герцог Лимба входит в
адмиральский салон!
Вазар и его спутники вошли в адмиральский салон, огляделись
на пороге – нет ли зеркал, зеркал не было – и заняли место за столом у стены.
Высшие офицеры «Адмирала Фраста», включая Ксэнга и Рабана, расположились напротив
– с застывшими, напряженными лицами. Дождавшись тишины, Вазар не торопясь
размотал повязку на ноге, достал из-под нее какой-то предмет и положил перед
собой на стол. Оглядел присутствующих.
– Господа офицеры, – очень серьезно начал
он. – Я собрал вас для того, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие.
Командир данного корабля низложен, и командование всецело переходит ко мне.
Никто еще ничего не понимал. Физиономии присутствующих еще
оставались внимательными и серьезными, как у страдающей запором овцы.
Вазар поднял руку ко лбу, медленно провел сверху вниз – и
случилось невероятное.
Глава 2
Далеко не последний, но весьма решительный бой
Если честно, то с самого начала это была авантюра чистейшей
воды – дикая и безумная по своей наглости, а потому, как это зачастую и бывает,
имеющая все шансы на успех. Наскоро обсудив способ связи и детали предстоящей
операции (все же назовем ее так), пожелав остающимся скорой встречи на борту
«Адмирала», Пэвер и Гор Рошаль бегом отправились на агитацию тоурантцев, а
Сварог принялся лепить личину Вазара, воздаваемую со слов Клади – единственной
из бравого экипажа, кто видел хотя б одного из ныне здравствующих гидернийских
адмиралов. О том, что она видела Вазара исключительно на портретах, Сварог
старался не думать – подозревая, что во всех мирах придворные портретисты
стараются не столько отобразить реальность, сколько выставить изображаемого
царедворца в выгодном для него свете (ну, и для себя тоже в выгодном,
разумеется, куда ж без этого). Впрочем, что выйдет не очень похоже, он особо не
беспокоился: фингал под глазом, распухшая скула, пара царапин – и поди в
сумерках разберись, наспех ли это сработанная копия или настоящий адмирал,
каким-то чудом добравшийся до берега… А вот гораздо хуже будет, если Ксэнг и
Вазар окажутся давними знакомыми – тогда итог встречи старых приятелей может
случиться и вовсе уж непредсказуемым, тогда придется в игру вступать магическим
способностям Клади, а внушение большому числу людей дело сложное и ненадежное…
Придирчиво осмотрев результаты Свароговых стараний и нервно вздохнув: «Ну,
что-то есть…» – боевая подруга бегом отправилась на берег подавать сигнал
броненосцу, а Сварог улегся в живописной позе за дюной и принялся терпеливо
ждать, повторяя в уме инструкции бывшей гидернийской агентессы.
Как это ни удивительно, но до сих пор все прошло без сбоев –
настолько то есть хорошо все прокатило, что Сварог даже позволил себе крохотное
отступление от плана, этакий театральный жест. Разумеется, можно было выхватить
шаур и не произнося исторической фразы, не сдирая с себя чужую личину. Однако
Сварог предпочел поднять забрала. Или, если понятнее, открыть карты. Пускай в
этом поступке было нечто от страсти к мелким эффектам, да и с
военно-практической точки зрения разумнее начинать стрельбу без предупреждения,
не давая противнику ни единой возможности подготовиться и осознать
происходящее… Но, судари мои, ведь мы же дворяне, черт нас побери! Хоть и
выросли в стране пролетарской диктатуры, однако происхождения-то самого что ни
на есть аристократического, отцовская кровь – это кровь графов Гэйров! К тому
же целая пирамида благоприобретенных корон венчают нашу буйну голову. Успели
мы, знаете ли, вжиться в дворянско-королевскую роль, успели впитать замашки
родовитой знати. Так что нет-нет да и возьмет свое новоявленная
дворянско-королевская сущность, потянет сыграть в благородство…
Сварог-десантник, может быть, и пошел бы по пути голой целесообразности, но
лорд Сварог, прежде чем вступить в бой, открыл врагу свое истинное лицо. Можно
сказать, послал официальный вызов на поединок. Можно считать, пошел на вы…
Хотя, вполне вероятно, он решил просто-напросто сбить
противника с панталыку, ввергнуть в секундное замешательство.
И это ему удалось. Премьера спектакля «Восстание на
броненосце „Адмирал Фраст“» состоялась. И немая сцена, воспоследовавшая за тем,
как Сварог сбросил личину Вазара, растянулась аж на три удара сердца.
Стало слышно, как бьется о стекло абажура бабочка. Из-за
стен адмиральского салона, обшитых лакированным деревом, доносился гул дрожащей
земли, с которым за сегодняшний день совершенно свыклись, как с досадной, но
неизбежной помехой. Гул прерывали опять же уже привычные разрывы – то недра
Атара выдавали очередной огненный залп раскаленной лавы. Внизу, под салоном,
прогромыхали по железным ступеням чьи-то тяжелые ботинки.
А потом недоуменная тишина в зрительном зале лопнула,
взорвалась овацией: «Враг!», «Подмена! Колдовство!», «Взять их!», «Измена!».
Принимающая гостей сторона вмиг ощетинилась кортиками. Позолоченные и изогнутые
гидернийские клинки блестели как золотые клыки фантастического зверя.
Да и вообще, фантастическое это было зрелище – разодетая по
моде времен всяких там Людовиков толпа в расшитых золотой нитью камзолах и
роскошных шляпах с плюмажами и пряжками – на борту сплошь металлического,
тяжело вооруженного броненосца… В другое время и при других обстоятельствах
Сварог непременно бы подивился сему вопиющему анахронизму, но теперь ему было
не до того.
Россыпь серебряных звездочек, как горсть монет из щедрой
руки филантропа, с неслышным в суматохе шелестом брызнула навстречу офицерской
волне. Безотказный шаур, до того прятавшийся под липовой повязкой на ноге,
исправно выплевывал серебряную смерть. Зазубренные края блестящих кругляшей
вспороли несколько камзолов, вонзились в плоть, разметали в пух несколько
фиолетовых перьев со шляп…
Для Сварога время остановилось. Уже потом, проигрывая в уме
схватку в адмиральском салоне, он в который раз поразился, как много человек
успевает заметить и увидеть, когда на кону простенький выбор: или ты – или
тебя…
…К двери, отделанной волнистыми золотыми полосами, бесшумно
метнулось продолговатое тело трусливой адмиральской собачки: та, как и было
оговорено, отрезала выход из адмиральского салона. Волк сорвался с места, не
промедлив и мига, и поспел вовремя: некий офицерик, с ходу сообразивший, что к
чему, рыпнулся было к люку.
