Спустя две недели Берни специально приехал к ней из города,
чтобы сообщить: у Бермана ничего не получилось. Той женщине чуть ли не в два
раза повысили зарплату, и она осталась работать на прежнем месте. Оба
почувствовали облегчение, но Берни понимал, что судьба не может и дальше так их
выручать.
— Ура! Ура! — Он привез с собой шампанского, а
вечером они отправились обедать в «Оберж дю солей» и прекрасно провели время.
Он собирался выехать в город в восемь часов на следующее утро, но Меган сказала,
что непременно должна ему сначала кое-что показать. Берни отправился следом за
ее «Остином-Хили» на своей машине. Они остановились неподалеку от
замечательного викторианского домика, расположенного за виноградниками чуть в
стороне от шоссе.
— Какой красивый. Чей это дом? — Он бросил на него
взгляд, каким смотрят на чужую жену, которая вызывает лишь восхищение, но не
стремление заполучить ее в собственное владение. А Меган улыбнулась, как будто
приготовила для него сюрприз.
— Он свободен. Этот дом принадлежал миссис Мозес, но
она умерла, пока ты был в Европе, ей шел уже девяносто второй год. Адом в
отличном состоянии.
— Ты хочешь купить его? — Меган явно потрудилась
навести справки, и Берни стало любопытно.
— Нет, у меня есть идея получше.
— Какая? — Берни посмотрел на часы. Он торопился
на совещание.
— Почему бы тебе прямо сейчас не открыть свой магазин?
Я не хотела заговаривать об этом, пока не выяснится, надо тебе уезжать или нет.
Но если ты проведешь здесь еще хоть пару месяцев, это можно рассматривать как
крайне выгодное вложение денег. — Она говорила, волнуясь, как девчонка, и
Берни растрогался. Но он знал, что этому не бывать, ведь совершенно неизвестно,
как скоро ему придется покинуть Сан-Франциско.
— Ох, Мег… это невозможно.
— Почему? Дай мне хотя бы познакомить вас с Филиппой.
— Детка… — Берни не хотелось разочаровывать Меган, но
она не имела ни малейшего понятия, скольких трудов стоит открытие
магазина. — Мне понадобится не только менеджер. Тут нужен архитектор,
подрядчик… — Он запнулся.
— Зачем? Ты же сам прекрасно во всем разбираешься. А уж
архитекторов в округе полным-полно. Ну же, Берни, хотя бы подумай на эту
тему. — Она заметила, что Берни оживился, но лишь чуть-чуть, и она
подосадовала на судьбу.
— Хорошо, подумаю, но сейчас мне пора. В субботу я буду
здесь. — То есть через два дня. Им постоянно приходилось видеть друг друга
лишь урывками.
— Можно, я приглашу Филиппу на ленч?
— Хорошо, пригласи. — Он рассмеялся, ущипнул ее за
бок, сел в машину, махнул рукой на прощание и уехал. А Меган, улыбаясь,
отправилась в больницу. Она все же надеялась, что он согласится. Меган знала,
что Берни очень хочется открыть свой магазин, и ей казалось, что никаких
препятствий тому нет. Она решила, что всеми силами будет помогать ему. Мечты
таких замечательных людей должны сбываться. И возможно, если им выпадет удача,
он останется в Калифорнии.
Глава 43
Фамилия Филиппы — Винтертерн — показалась Берни одной из
самых забавных на свете, а ее лицо — одним из самых привлекательных. Эта
симпатичная седовласая женщина имела колоссальный опыт работы: в свое время она
заведовала магазином в Палм-Бич, затем сетью магазинов на Лонг-Айленде, она
сотрудничала с журналами «Вог» и «Женские наряды», а также занималась моделированием
детской одежды. Ни одно событие в мире моды и торговли за прошедшие тридцать
лет не обошлось без ее участия, и вдобавок ко всему прочему она обучалась в
колледже Парсонса.
Слушая их разговор, Меган не смогла не улыбнуться. Потом ей
пришлось отлучиться: в приемную привезли восьмилетнего ребенка, который сломал
руку. Когда она вернулась, Берни и Филиппа по-прежнему говорили, не смолкая.
Когда ленч подошел к концу, глаза у Берни сияли от восторга. Филиппа прекрасно
знала, что ей нужно, и затея Берни пришлась ей по душе. У нее самой не было
капитала для такого проекта, но Берни не сомневался, что с этой стороной дела
он справится, взяв ссуду в банке и, может быть, призаняв некоторую сумму у
родителей.
И все же он сомневался, уместно ли браться за такое дело,
ведь рано или поздно ему придется переехать в Нью-Йорк. Впрочем, после
разговора с Филиппой ему уже никак не удавалось махнуть рукой на все эти идеи.
Несколько раз ему случалось проехать мимо дома, который
нашла Меган. Его так и подмывало оформить покупку, но зачем ему приобретать
недвижимость в Калифорнии? Разве чтобы вложить деньги…
Всякий раз, разговаривая с Полом по телефону, Берни впадал в
рассеянность и отвечал невпопад. Внезапно его снова начали преследовать
призраки прошлого. Он стал очень часто вспоминать о Лиз, и тогда в душе у него
появлялось раздражение против Меган.
Берни провел все лето, работая в магазине в Сан-Франциско.
Но мысли его постоянно витали где-то далеко. Он думал о долине Напа, о Меган, о
доме, который ему хотелось купить, и о своем магазине, который хотелось
открыть. Душа его разрывалась на части, он чувствовал себя виноватым, но Меган
поняла, что с ним творится. Она держалась очень спокойно, старалась поддержать
его и не спрашивала о планах на будущее, за что Берни был глубоко ей
благодарен. Она вела себя просто замечательно, но и от этого ему становилось
все более и более не по себе.
Они прожили семь месяцев, стараясь не принимать никаких
решений, но ведь рано или поздно это придется сделать. И к тому же такая жизнь
мучительна. Ему очень нравилось бывать с Меган, подолгу гулять с ней, вести
разговоры по вечерам и заезжать к ней в больницу, когда она дежурила. Она
отлично ладила с детьми. Александр души в ней не чаял, и миссис Пиппин полюбила
ее, и даже Джейн. Она прекрасно подходила ему по всем статьям… но его смущали
воспоминания о Лиз. Он старался не сравнивать их друг с другом, ведь они
совершенно разные, а когда Джейн заводила разговор на эту тему, Меган всякий
раз ее останавливала.
— Твоя мама была особенным человеком, других таких
больше нет, — говорила она; с ее словами невозможно было не согласиться, и
Джейн было приятно это слышать. Меган очень хорошо понимала и детей, и Берни.
Ему разонравилось жить в городском доме, его угнетала тамошняя обстановка.
Счастливые дни, проведенные в нем, как-то не приходили на память, его донимали
воспоминания о том, как Лиз болела перед смертью, отчаянно цепляясь за жизнь,
продолжая работать в школе и вести хозяйство и слабея с каждым днем. Мысли об
этом сделались ему ненавистны. С тех пор, как ее не стало, прошло два года, и
ему хотелось думать о другом. Но он не мог забыть о том времени, когда Лиз
доживала последние месяцы и дни, отпущенные ей перед смертью.
В августе родители Берни приехали навестить его и внуков. Он
вывез детей на лето в долину Напа, все шло, как и в прошлом году, и бабушка с
дедушкой снова взяли Джейн с собой в поездку. А когда все они вернулись, Берни
познакомил их с Меган. Они без труда догадались, кто она такая, зная о ней по
рассказам сына. Руфь окинула ее внимательным, испытующим взглядом, и Меган
произвела на нее благоприятное впечатление. Она сумела понравиться всем, даже
матери Берни.
