Во всем была повинна болезнь — Лиз забыла обо всем на свете.
Когда на следующий день она пошла к врачу, тот сказал, что Лиз находится на
шестой неделе беременности. Она тут же понеслась в магазин — сообщить Берни эту
новость. Тот сидел в своем кабинете и просматривал корреспонденцию, пришедшую
из Нью-Йорка.
— И что же ты мне скажешь? — с напускной
игривостью осведомился он.
Лиз заулыбалась и поставила на стол бутылку с шампанским,
которую она прятала за спиной.
— Примите поздравления, папаша. Берни буквально
выпрыгнул из-за стола и, заключив ее в объятия, воскликнул:
— Так, значит, так оно и есть! Вот так дела!!! Лиз
счастливо засмеялась, Берни же подхватил ее на руки и закружил с ней по
кабинету. Секретарша, поражаясь странным звукам, доносящимся из-за двери,
удивленно подняла брови. Через какое-то время супруги Фаин вышли в приемную.
Бернард Фаин производил впечатление человека, крайне довольного собой, что в
данном случае полностью соответствовало действительности.
Глава 14
Осенью он отправился в свою обычную деловую поездку в
Нью-Йорк, но на сей раз поехал один. Оттуда он должен был слетать в Париж, для
Лиз же подобный вояж был бы чересчур утомительным. Берни хотел, чтобы она
побездельничала, отдохнула, посмотрела телевизор и вообще — пришла в себя.
Перед отъездом он попросил Джейн хорошенько заботиться о матери. Известие о
том, что у них в скором будущем будет ребенок, вначале повергло Джейн в тоску,
но со временем она привыкла к этой мысли и даже радовалась скорому его
появлению.
— Это все равно что большая кукла, — объяснял ей
Берни. Она так же, как и он, хотела, чтобы это был мальчик. Братика Джейн
предпочитала сестренке. Она пообещала заботиться о Лиз, и Берни улетел со
спокойным сердцем, однако, едва прилетев в Нью-Йорк, он тут же позвонил домой.
Берни решил остановиться в «Редженси» — ближайшем к магазину отеле. В тот же
вечер он встретился со своими родителями. Когда Берни вошел в «Цирк», они уже
сидели за столиком.
Он поцеловал мать, сел и заказал кир. Мать смотрела на него
подозрительно.
— У тебя что-то стряслось…
— Ничего подобного.
— Тебя выгнали с работы?
Берни рассмеялся в голос и заказал бутылку «Дом Периньон»,
изумив мать еще больше.
— Что произошло?
— Нечто в высшей степени замечательное. Мать посмотрела
на него с сомнением, явно не поверив его словам.
— Ты что — возвращаешься в Нью-Йорк?
— Пока нет. — Конечно, он хотел бы этого, но в
данный момент эта проблема его не интересовала. — Все куда как лучше.
— Ты переезжаешь в какое-то другое место? Не успела
мать произнести эти слова, как отец довольно усмехнулся. Он понял, какую
новость мог иметь в виду его сын, и понимающе кивнул головой. Официант разлил
шампанское, и Берни, подняв свой бокал, возгласил:
— За бабушку и дедушку… Мазел тов!
— Что? — Руфь мгновенно напряглась, словно
пронзенная молнией, слегка привстала и тут же вновь рухнула в кресло, глядя на
Берни расширившимися от ужаса глазами. — Не может быть… Неужели… у Лиз…
Она вдруг запнулась — чего с ней не было никогда в жизни — и
тихо заплакала. Берни с улыбкой кивнул ей и коснулся ее руки.
— У нас будет ребенок, мама.
Отец поспешил поздравить Берни, мать же принялась полувнятно
бормотать:
— Просто в голове не укладывается… А как она себя
чувствует? Она питается нормально? Как она, Берни? Как только мы вернемся
домой, я первым делом позвоню ей. — Тут мать вспомнила о Джейн и вновь
посмотрела на Берни с тревогой. — А как к этому отнеслась Джейн?
— Вначале она была несколько шокирована этим известием.
Пришлось потратить немало времени на то, чтобы объяснить ей, что все это
значит. Придумала, что мы ее разлюбили, и так далее. Лиз хотела достать книги,
в которых рассматриваются подобные проблемы. Можешь особенно не дергаться.
Мать бросила на него сердитый взгляд.
— Ты стал говорить прямо как они… Калифорнийцы говорят
уже не по-английски… Смотри, не стань таким же, как они, а то еще вздумаешь там
остаться. — Эта проблема волновала ее давно, но сейчас она могла думать
только о внуке. — Лиз принимает витамины? — Не дожидаясь ответа, она
повернулась к супругу. — Поговори с ней, когда я буду звонить сегодня
вечером. Объясни, что ей следует есть и какие витамины она должна принимать.
— Руфь, она наверняка побывала у акушера. Он должен был
ей все рассказать.
— Что он может знать? Наверняка это какой-нибудь хиппи
в драных мокасинах, который посоветовал ей пить травки и побольше времени
проводить на солнце — желательно нагишом. — Она сердито посмотрела на
сына. — К тому времени, когда должен будет родиться ребенок, вам нужно
будет приехать сюда. Он должен родиться здесь, в нью-йоркском госпитале. Твой
папа обо всем позаботится.
— Там масса прекрасных больниц, Руфь. — Мужчины с
улыбкой переглянулись. — Я нисколько не сомневаюсь в том, что Берни
запросто обойдется и без нас.
Разумеется, отец был прав. Берни уже успел побывать у
доктора, которого Лиз нашла через подругу, и тот ей понравился. Лиз была полна
решимости родить ребенка, следуя рекомендациям Лемажа, причем помогать ей
должен был сам Берни, которого подобная перспектива чрезвычайно страшила. Лиз
уже приступила к занятиям по методикам Лемажа.
— Мам, все в порядке. Прежде чем уехать, я сходил с ней
к доктору. Он не только компетентен, он родом отсюда — из Нью-Йорка.
Он надеялся как-то успокоить мать, но добился прямо
противоположного эффекта.
— Что значит — «сходил с ней к доктору»? Надеюсь, ты
ждал ее в приемной?
Берни налил себе еще один бокал шампанского и, улыбнувшись,
ответил:
— Нет. Теперь все происходит иначе. Отец должен
принимать участие во всем.
— Может быть, ты и на родах собираешься присутствовать?
Мать смотрела на Берни с ужасом. Этот новомодный обычай
казался ей омерзительным. Подобная практика уже дошла и до Нью-Йорка — отцу
настойчиво рекомендовалось присутствовать при рождении ребенка. Для чего все
это было нужно, мать отказывалась понимать.
— Да. Именно так я и собираюсь поступить. Мать
сморщилась:
— Ничего более отвратительного я никогда не
слышала. — Она вдруг заговорила шепотом:
— Ты понимаешь, после этого ты не сможешь относиться к
ней так же, как прежде. Я тебе даю слово. Я столько об этом слышала… Просто
говорить не хочу. И еще: ни одна порядочная женщина так не поступит. Мужчинам там
делать нечего.
— Мама, это ведь чудо! Ничего ужасного или
непорядочного здесь нет!
Он очень гордился Лиз и, помимо прочего, действительно желал
быть свидетелем появления своего ребенка на свет. Они с Лиз посмотрели целый
фильм, где показывалось рождение ребенка, и примерно понимали, чего им следует
ждать. Ничего сколь-нибудь неприятного в этом не было, разве что немного
страшновато. Конечно, Лиз однажды уже рожала, но с той поры прошло целых шесть
лет. До рождения ребенка должно было пройти еще шесть месяцев, и обоим
хотелось, чтобы эти месяцы прошли как можно быстрее…
