— Почему? Оно несправедливо. С какой стати я должен
действовать во вред своей же дочке? — Он говорил со всей откровенностью,
даже не задумываясь о своих словах. Но Билл Гроссман покачал головой.
— Она дочка Скотта, а не ваша, в этом-то все и дело.
— Все дело в том, что этому ублюдку ничего, кроме
денег, не нужно. Но теперь он требует сумму, которой у меня нет.
— Вам в любом случае не удалось бы откупиться от него.
Аппетиты у людей такого рода от раза к разу только разгораются. Лучше решить
этот вопрос в суде. Слушание назначено на четырнадцатое декабря. В течение
месяца вам придется мириться с его посещениями, а потом суд примет
окончательное решение. Как вы полагаете, он долго станет донимать вас своим
присутствием?
— С него станется. — Но Берни надеялся, что Скотта
хватит ненадолго. — А вдруг он похитит Джейн? — Эта мысль тревожила
его с тех пор, как Скотт впервые позвонил ему. Какой-то параноидальный страх.
Но Гроссман сразу же постарался убедить Берни, что для беспокойства нет
оснований.
— Не говорите глупостей. Он жаден, но вполне в своем
уме. Похитить ребенка во время разрешенной судом встречи может только
сумасшедший.
— А если это все же случится? — Он настаивал на
своем, желая досконально все выяснить, как будто пытался найти выход.
— Такое бывает только в кино.
— Будем надеяться, что вы не ошибаетесь на этот
счет. — Берни поглядел на него, прищурив глаза. — Хочу предупредить
вас заранее: если по его вине с девочкой случится что-нибудь подобное, я его
убью.
Глава 26
Судья назначил день посещений на субботу, и времени у Берни
оставалось совсем мало. В тот же день, когда состоялся суд, он позвал Джейн
пообедать в ресторане и долго не мог решиться рассказать ей о случившемся. Он
повел ее в «Хиппо», ей всегда нравилось там больше всего, но в тот вечер она
вела себя до непривычности тихо, подозревая, что стряслось что-то неладное,
хотя никак не могла догадаться, что именно. Может, пришла пора переезжать в
Нью-Йорк, а может, их ждет еще какая-нибудь катастрофа. В конце концов она вопросительно
посмотрела на Берни, и когда он, горестно глядя на нее, подался вперед, чтобы
взять ее за руку, Джейн подумала, что вот-вот подтвердятся худшие из ее
страхов.
— Детка, я должен кое-что тебе сказать. — У нее
отчаянно забилось сердце, и ей захотелось убежать от него. При виде ее
испуганного личика у Берни сжалось сердце. Неужели же ей никогда не удастся
вернуться к прежней безмятежности? Впрочем, благодаря миссис Пиппин она
понемногу начала приходить в себя; плакала она теперь гораздо реже, а порой ему
случалось слышать, как она смеется. — Солнышко, не надо так тревожиться,
это далеко не самое страшное в жизни.
Джейн смотрела на него расширенными от ужаса глазами.
— Я думала, ты скажешь… — Ей не хватило духу договорить
до конца, и он спросил, по-прежнему держа ее за руку и не сводя с нее взгляда:
— Что скажу, солнышко?
— Что у тебя рак. — Она говорила таким тихим
грустным голоском, что он чуть было не заплакал. Берни покачал головой. И для
нее, и для него это самые ужасные слова на свете.
— Нет-нет, ничего подобного. Речь совсем о другом.
Скажи… ты помнишь, что до меня у мамы был другой муж? — Как-то странно
говорить с ней об этом, но надо же объяснить ей все от начала и до конца.
— Да. Мама рассказывала, что была замужем за очень
красивым актером, который умер, когда я была совсем маленькой.
— Ну да, примерно так. — Ему еще ни разу не
доводилось слышать этой версии.
— Она сказала, что любила его от всей души. — Ни о
чем не подозревая, Джейн подняла глаза на Берни, и он почувствовал, как внутри
у него что-то перевернулось.
— Правда?
— Так она мне сказала.
— Хорошо. Она рассказывала мне обо всем немного иначе,
но это неважно. — Внезапно он испугался: может, ему предстоит очернить в
ее глазах человека, которого Лиз искренне любила? Что, если она на самом деле
испытывала к нему глубокую любовь, но не решилась признаться в этом Берни? Но
тут на память ему пришел тот день, когда Лиз потребовала, чтобы он торжественно
пообещал ей кое-что. — Мама говорила, что тот человек, твой настоящий
отец, куда-то пропал вскоре после твоего рождения, успев доставить ей массу
огорчений. Кажется, он натворил тогда глупостей: не то обокрал кого-то, не то
что-то в этом роде и в результате угодил в тюрьму.
Это известие ошарашило Джейн.
— Мой отец?
— М-м-м… да… Ну, во всяком случае, на некоторое время
он исчез и появился только, когда тебе исполнилось девять месяцев. Тебе был
годик, когда он опять скрылся, и больше твоя мама его не видела. Вот и все.
— И тогда он умер? — Эта история привела Джейн в замешательство,
но когда официант убрал тарелки, а девочка принялась в задумчивости за свой
лимонад, Берни покачал головой:
— Нет, солнышко, он не умер, в том-то все и дело. Он
просто пропал без следа, и через некоторое время твоя мама развелась с ним. А
спустя еще несколько лет вы повстречались мне, и я на вас женился. — Он
улыбнулся и легонько сжал ее руку в своей, и Джейн ответила ему улыбкой.
— Нам ужасно тогда повезло… мама часто об этом
говорила. — Она явно ничуть не сомневалась в правоте маминых слов как на
этот, так и на любой другой счет. Она и при жизни Лиз прислушивалась к ее
мнению, а после смерти мама стала для девочки драгоценным идеалом. Но ее
ошеломил рассказ Берни о том, что отец ее до сих пор жив.
— На самом деле повезло мне. Как бы там ни было, мистер
Чендлер Скотт куда-то пропал и объявился лишь пару недель назад… он здесь, в
Сан-Франциско…
— А почему он ни разу меня не навестил?
— Не знаю. — Берни решил выложить ей всю
правду. — Примерно год назад он все же позвонил твоей маме, чтобы взять у
нее денег. А когда она их ему дала, он опять уехал. Теперь он вернулся, но я
считаю, что мы ничего ему не должны давать, поэтому я ему отказал. —
Несколько упрощенная, но вполне правдивая версия. Он не упомянул о том, что Лиз
возненавидела Скотта, что им пришлось от него откупаться, лишь бы не подпускать
его близко к Джейн. Пусть девочка сама сделает выводы, когда встретится с ним.
Хотя мысль о том, что он может ей понравиться, несколько тревожила Берни.
— А он не хотел повидаться со мной? — Ее воображение
явно занимал тот самый красивый актер.
— Теперь хочет.
— А он не сможет прийти к нам пообедать? — Ей
казалось, что все очень просто, и она удивилась, когда Берни в ответ покачал
головой.
— Все обстоит несколько сложнее. Сегодня мы с ним
встречались в суде.
— Зачем? — Похоже, это удивило ее еще сильней и
вдобавок немного напугало. Слово «суд» показалось ей зловещим.
