«Как жаль, что Лиз не видит нас сейчас». И пожалел, что не
сделал этого раньше, ведь тем самым они могли бы избавить себя от множества
страданий. Чендлеру Скотту было бы не к чему прицепиться. Впрочем, какой смысл
укорять себя теперь. Все уже позади, и с этого момента для них начинается новая
жизнь. Теперь они самые настоящие отец и дочка. Заливаясь слезами, Руфь
принялась целовать внучку, а Лу пожал руку Берни.
— Поздравляю, сынок.
Все это чем-то походило на свадьбу, и затем все, кроме няни
и Александра, отправились в ресторан «Трейдер Вике». Пока остальные занимались
изучением меню, Берни тихонько улыбнулся Джейн и взял ее за руку. Не говоря ни
слова, он надел ей на пальчик золотое кольцо, изящный желтый ободок с
жемчужиной. Джейн изумленно посмотрела на колечко, а потом подняла глаза на
Берни.
— Какое красивое, папочка. — Они как будто
обручились. И теперь никто и никогда не сможет их разлучить.
— Кто у нас красивый, так это ты, солнышко, А еще ты
очень-очень храбрая. — Им обоим припомнились дни, проведенные в Мексике,
но теперь они навсегда останутся лишь в области воспоминаний. Они сидели, не
сводя глаз друг с друга и думая о Лиз. На лице Берни играла улыбка: какое
счастье знать, что Джейн Элизабет Фаин воистину твоя дочь.
Глава 34
Впервые за два года Берни вновь занялся импортом моделей и
побывал в Париже, Риме и Милане. Тоска по Лиз вспыхнула в нем с новой силой. Он
вспоминал о том, как они в первый раз вместе отправились в Европу и тот восторг,
который вызвало у нее посещение музеев и магазинов, их завтраки у «Фуке», обеды
у «Липпа» и «Максима». Теперь все изменилось. Впрочем, работа осталась прежней,
и он тут же принялся наверстывать упущенное время. Ему показалось, что он
ужасно отстал от жизни. После того как Берни ознакомился с проектами моделей
готовой одежды и побеседовал со своими любимыми кутюрье, он изрядно оживился и
сумел сразу же определить, что именно нужно отобрать для «Вольфа» на
предстоящий год. На обратном пути он задержался в Нью-Йорке, встретился с Полом
Берманом в «Золотом теленке», где они подробно и неторопливо обсудили деловые
планы за обедом. Берману очень понравились все идеи Берни, и ему очень
хотелось, чтобы его возвращение в Нью-Йорк произошло поскорей. Найти ему замену
пока не удалось, но Берман рассчитывал справиться с этой задачей к концу года.
— Бернард, тебя устраивает такой срок?
— Да, пожалуй. — Он уже не испытывал такого
нетерпения, как прежде. Недавно он продал свою старую квартиру. Все равно
теперь ему не уместиться в ней с семьей. А человек, которому он долгое время
сдавал ее, изъявил желание приобрести квартиру насовсем. — Прежде чем
вернуться, мне нужно будет подобрать школу для Джейн, но времени на это
предостаточно. — Всякая необходимость куда-либо спешить отпала. У него не
было причин рваться в Нью-Йорк, а с переездом не будет сложностей, он просто
возьмет с собой детей и няню.
— Как только мы кого-нибудь подыщем, я сразу же дам
тебе знать.
Найти подходящего человека на такую должность совсем непросто.
Берман было подобрал три кандидатуры, двух женщин и одного мужчину, но все они
отличались некоторой ограниченностью взглядов. Им недоставало опыта и
изысканного вкуса, которыми обладал Берни. А Берману не хотелось, чтобы их
магазин в Сан-Франциско превратился в захудалый захолустный филиал фирмы, ведь
стараниями Берни он приносил второй по величине доход, уступая лишь магазину в
Нью-Йорке, что радовало не только Бермана, но и совет директоров.
Перед отъездом Берни забежал к родителям. Руфь предложила
ему отправить детей на лето к ней.
— Ты не сможешь проводить с ними целые дни с утра до
вечера, а в городе им будет нечем себя занять. — Руфь без всяких слов
поняла, что они больше не поедут в Стинсон-Бич. Берни просто не вынес бы этого,
но он не знал другого места, куда они могли бы переселиться на лето. С тех пор
как он переехал в Калифорнию, они с Лиз всегда ездили в Стинсон-Бич, а теперь,
когда ее не стало, Берни пребывал в растерянности по этому поводу.
— Мама, я поразмыслю над этим, когда вернусь домой.
— Может быть, Джейн захочет провести каникулы в лагере.
Конечно, ей уже больше девяти лет, но Берни не хотелось
расставаться с ней. Столько испытаний выпало на их долю за последнее время. Лиз
умерла всего девять месяцев назад. Он пришел в полное смятение, когда Руфь
завела разговор о дочери миссис Розенталь, которая недавно развелась и живет в
Лос-Анджелесе, явно надеясь, что это вызовет у Берни какой-то интерес.
— Может, ты навестишь ее на досуге?
Берни уставился на мать, как будто та предложила ему прогуляться
по улице в нижнем белье. Вдобавок он рассердился. Она не имеет права
вмешиваться в его жизнь и уж тем более навязывать ему женщин.
— С какой стати? , — Она очень милая девушка.
— Ну и что? — Берни пришел в ярость. На свете
полным-полно милых девушек, но ни одна из них не идет ни в какое сравнение с
Лиз, и у него не было ни малейшего желания знакомиться с ними.
— Берни… — Руфь набрала в легкие воздуха и ринулась в
атаку. Она хотела поговорить с сыном на эту тему, еще когда была у него в
гостях в Сан-Франциско. — Надо же тебе хоть где-то бывать.
— Я бываю в самых разнообразных местах.
— Я не об этом. Я имела в виду, с девушками. Берни чуть
было не велел ей заткнуться. Она разбередила совсем еще свежие раны, и ему
стало невыносимо больно.
— Мне тридцать девять лет, и девушки меня не
интересуют.
— Золотко, ты же понимаешь, о чем я говорю. Она все
никак не унималась, и Берни захотелось заткнуть уши. Платья Лиз по-прежнему
висели в шкафу на своем месте, только аромат духов стал слабее. Время от
времени он подходил к шкафу, чтобы вновь ощутить его и оживить в памяти дорогие
его сердцу воспоминания, которые волной захлестывали его. Лежа ночью в постели,
он нередко принимался плакать. "Ты еще совсем молод.
Настало время подумать о себе". Берни едва удержался,
чтобы не крикнуть: «Нет! Сейчас самое время думать о ней. Иначе я потеряю ее
навсегда». А он по-прежнему пытался удержать ее, и всегда будет это делать. Он
никогда не уберет ее вещи из шкафа. У него есть дети и воспоминания. И ничего,
кроме этого, ему не нужно. И Руфь прекрасно знает об этом.
— Мне не хочется разговаривать на эту тему.
— Тебе пора хотя бы подумать об этом. — Руфь
говорила очень ласково и мягко, но Берни разозлило то, что она его жалеет и
пытается что-то навязать ему.
— Черт возьми, я все-таки имею право сам решать, о чем
мне думать! — рявкнул он.
— Так что же мне сказать миссис Розенталь? Я пообещала,
что ты позвонишь Эвелин, когда вернешься в Калифорнию.
— Скажи, что я не смог найти ее номер телефона.
— Ре выдумывай… у бедняжки совсем нет никаких знакомых.
