Он покачал головой.
— Я вообще не думал об этом. Я очень хотел работать с тобой… Я был на седьмом небе от счастья, когда ты согласилась! Прости меня, Пози.
Пози вздохнула. Как теперь ей уладить этот конфликт? Итак, есть невеста, которая сходит с ума от ревности совершенно беспочвенно. Что, она действительно так ревнива или просто дура?
— Будет лучше, если ты немедленно вернешься домой и помиришься с ней.
— А что ты будешь делать?
— Я тоже первым же рейсом улечу отсюда, — сказала она мрачно.— И надеюсь, смогу выбросить из головы этот идиотский инцидент, — тихо добавила она.
И когда дверь закрылась за Чезаре Чекки, Пози распахнула шкаф, одним рывком сгребла свою одежду и начала складывать ее в чемодан.
Пози открыла дверь своей лондонской квартиры и, поставив в холле чемодан, поспешила включить центральное отопление. Брр! Пальцы ее нащупали переключатель. Как хорошо дома! Скинув туфли, она прошла в гостиную, светло-бежевые стены которой были почти сплошь увешаны ее рисунками.
Она прилетела в Хитроу в скверную погоду. Такое частенько случается в Лондоне в разгар лета. Было серо, ветрено и дождливо и в точности соответствовало ее настроению.
В салоне первого класса вполне хватало места, чтобы удобно вытянуть ноги и вздремнуть во время полета, но Пози так и не сомкнула глаз. Теперь она чувствовала себя совершенно разбитой. Не удивительно! Не говоря уже о потрясении от новой встречи с Рикардо, она всегда плохо переносила перелеты, особенно, если существовала разница во времени, но была благодарна судьбе за то, что ей удалось ускользнуть из Биаррица, не столкнувшись с Рикардо.
Бегло просмотрев газеты, счета и последние журналы, Пози заметила два конверта. На одном узнала размашистый почерк брата. У Криса, видимо, какие-то проблемы.
О Господи, и у него неприятности, вздохнула она, вскрывая письмо.
Пози! Мне нужно срочно поговорить с тобой. Ты не могла бы позвонить мне в офис. Я не хочу беспокоить Дорис.
Наверное, опять нужны деньги. Она только недавно вложила немалую сумму в их далекий от успеха семейный бизнес. Когда еще была жива мать, ей удавалось хоть немного сдерживать непомерные аппетиты Криса. Позже его просьбы о деньгах становились все более частыми. К тому же Крис провел несколько неудачных операций на фондовой бирже, естественно, не принесших успеха. И хотя его жена, Дорис, была славной женщиной, она ничего не смыслила в делах мужа.
Их сыну Джонатану было почти три года. Пози любила племянника до безумия. Именно из-за него она не могла отказать брату в деньгах. Она немедленно набрала номер офиса Криса, но ей передали, что он еще не вернулся с ланча.
Пози бросила взгляд на часы. И это в четыре часа?
— Передайте ему, что звонила сестра, — сказала она его секретарше.
Неудивительно, что дела идут из рук вон плохо, если исполнительный директор целые дни проводит в ресторанах, подумала она раздраженно, положив трубку.
Второй конверт был от Кэтлин, ее коммерческого агента.
Привет, дорогая! Знаю, что ты во Франции, позвони сразу же, как вернешься. Кое-что наклевывается, и, поверь мне, такое бывает раз в жизни! Я жду.
Пози только собиралась сделать это, как раздался телефонный звонок. Это была Кэтлин.
— Ты вернулась! Слава Богу!
— Я только что вошла.
— Хорошо провела время?
Она мгновенно вспомнила последнюю сцену и нервно затеребила телефонный шнур.
— Ужасно.
— Что-нибудь случилось? Дьявольское наваждение, вот что, подумала она мрачно.
— Чезаре Чекки, фотограф, не удосужился сказать мне, что у него есть патологически ревнивая невеста, которая послала ко мне рыцаря в сияющих доспехах для выяснения отношений.— Пози сама удивилась, почему Рикардо вызвал у нее такие романтические ассоциации.
— О, дорогая, — рассмеялась Кэтлин,— у меня есть кое-что, что тебя утешит.
— Что? Билет на Луну в одну сторону? Кэтлин снова рассмеялась.
— Да что с тобой, Пози. Пессимизм тебе не к лицу. К тому же подобные вещи происходят с тобой не в первый раз.
— Вот именно. Я как раз думаю, не уйти ли мне в монастырь?
— В мужской? — хихикнула Кэтлин.
— В любой,— усмехнулась Пози, подумав, что свободное от мужчин пространство было бы сейчас очень кстати.
— Хорошо, но прежде чем ты это сделаешь, выслушай меня. Я могу зайти?
— Когда?
— Сейчас. Это довольно важно. Полчаса спустя Кэтлин сидела в гостиной Пози, заваривая в кружке витаминный чай из шиповника и дикой вишни.
— Фу,— содрогнулась Пози, отхлебывая горячий шоколад,— не понимаю, как ты можешь пить эту гадость?
— Это помогает мне оставаться стройной.— Кэтлин с завистью заглянула в кружку Пози.— Я тебе говорила, что у тебя ускоренный обмен веществ?
— Говорила, и часто,— улыбнулась Пози.— Ну, о чем мне надо подумать?
— Как насчет того, чтобы заработать в ближайшие четыре года пять миллионов долларов?
— Перестань, Кэтлин, я слишком устала для шуток.
Кэтлин покачала головой, в ее проницательных синих глазах вспыхнули озорные огоньки.
— Ты вытащила счастливый билет, дорогая. Фирма «Вавилон». Слышала о ней?
— Конечно, слышала. Одна из крупнейших компаний по производству парфюмерии и косметики.
— Да, вторая по величине. Они хотят, чтобы ты стала «новым лицом фирмы», и предлагают контракт на четыре года. Предложение поступило в эти выходные. Поверить не могу!
Пози пристально смотрела на своего агента, пытаясь постичь эту потрясающую новость.
— Работать на «Вавилон»?
— Мы добились этого, дорогая.
— По эксклюзивному контракту? Кэтлин пожала плечами.
— Разумеется. Подобные вещи только так и делаются. Компания, разумеется, не хочет, чтобы ты работала на кого-нибудь еще. Твое лицо должно ассоциироваться у покупателей только с продукцией «Вавилона». Но деньги они предлагают фантастические. Я показала контракт своему юристу. Он просто поражен.
Это кое о чем говорило. Юрист Кэтлин был человеком, для которого слово «циник» было самой удачной характеристикой. Пози тряхнула головой. Эксклюзивные контракты — это большая удача.
— Почему именно со мной?
— Только что у них появился новый владелец, какой-то толстосум. Наверное, видел тебя в прошлом году в рекламе солнцезащитных кремов. Одно из двух: или ему нравятся рыжие, или он без ума от высоких женщин!
Пози пяти секунд хватило, чтобы принять решение. Она подумала о подступающей конкуренции шестнадцатилетних моделей, о своем будущем, об отражении в зеркале, которое говорило, что век красоты недолог, и залпом допила шоколад.
