Берил весело подмигнула гостье.
— Когда Эван стал назначать мне свидания, я и не подозревала, что у него есть такой сладкоречивый младший брат! Рада с вами познакомиться, Бетани.
— Взаимно, — улыбнулась девушка.
— А это — генерал Уильямс, — продолжал Герберт.
— Просто Джордж! — негодующе поправил генерал. — Я давно ушел в отставку, сынок, и по горло сыт армейскими званиями.
Герберт одарил улыбкой переливающуюся бриллиантами даму.
— А это Агата, его лучшая половина.
— Добрый вечер, — учтиво поздоровалась Бетани.
— А это — крестница моей матери, Даньелл Марчмонт.
Какая равнодушная, бесстрастная характеристика, сочувственно подумала Бетани, видя, как Даньелл судорожно вздохнула. Все ее юное тело напряглось, точно под пыткой, а безнадежно-влюбленный взгляд обратился к Герберту.
Бетани и не ожидала, что Даньелл окажется настолько хороша собой. Точно мадонна на старинной картине… Вот только в этой целомудренной непорочности ощущалось нечто от хищницы.
Баснословно дорогое черное платье больше подошло бы женщине постарше. Черные волосы рассыпались по плечам, а лицо по контрасту с ними ослепляло белизной. В огромных карих глазах, обращенных к Герберту, — выразительных, с поволокой, точно у лани, — светилось обожание. Не заметить чувств девушки мог только слепой. Неудивительно, что атмосфера за столом воцарилась напряженная.
И если приезд Бетани должен был положить конец девичьим грезам, то пока уловка не сработала.
— Здравствуй, Герберт, — тихо пролепетала Даньелл.
— Привет, Даньелл, — дружески улыбнулся он. — Поздоровайся с Бетани.
Выразительные карие глаза погасли, теперь особой любви в них что-то не читалось. Даньелл окинула взглядом гостью, отметив отсутствие макияжа, кричаще-яркие брюки и низкий вырез блузки. И кажется, сочла, что тревожиться ей не о чем. Бетани, и без того чувствующая себя крайне неуверенно, поняла: эта девушка ее даже за соперницу не считает. До чего же унизительная мысль!
Даньелл удивленно изогнула брови: дескать, с какой стати Герберт притащил сюда это чучело? Но вежливо поздоровалась. А покончив с формальностями, снова обратила взгляд на предмет своих воздыханий.
— Как поживаешь, Герберт? Я тебя целую вечность не видела и ты ни на одно из моих писем не ответил! Ну, иди же сюда. Я сберегла тебе местечко рядом с собою.
В пронзительных синих глазах, обращенных к Бетани, отчетливо читалось: «Ну, что я говорил?»
О да, для Бетани все было ясно как божий день: обожание настолько сильное поколебать крайне сложно. Если девушка так одержима страстью, увидит она только то, что хочет увидеть. Вполне очевидно, что Даньелл с легкостью усмотрела в братской привязанности Герберта неоспоримые свидетельства любви.
Бетани мысленно выругала себя: сколько можно молчать, точно язык проглотила! Она уселась на стул и обернулась ко всеми позабытому юноше.
— А вас как зовут? — тихонько осведомилась она.
Молодой человек так и просиял благодарной улыбкой — можно было подумать, что его невесть как облагодетельствовали.
— Я — Брюс Слингсби и тоже друг семьи. Меня в последнюю минуту пригласили. Надо думать, для ровного счета, — усмехнулся он беззлобно. — Рад с вами познакомиться, Бетани. Поздравляю, от души поздравляю!
Герберт невозмутимо занял место между нею и Даньелл.
— С чем бы это?
— Да с победой, конечно: вам удалось заарканить убежденного холостяка!
— О, вы все истолковали превратно! — запротестовала Бетани, пока Брюс наполнял ее бокал белым вином. — Мы вовсе не помолвлены, и…
— О да, мы пока еще не помолвлены, — лениво протянул ее сосед справа, всем своим видом говоря: «Какое упущение!»
Бетани подумала, что Голливуд утратил потрясающего актера в лице Герберта Хендриксона. С каждой минутой она открывала в своем боссе все новые и новые неожиданные стороны.
Вот теперь Даньелл соизволила заметить гостью. Девушка натянуто улыбнулась, а огромные карие глаза воинственно сверкнули.
— Надеюсь, что так, — мило проворковала она. — Ведь если бы Герберт взял да и обручился, ни слова нам ни сказав, мы, друзья семьи, сочли бы это за обиду! — Даньелл искоса взглянула на него. — Особенно если бы никто из нас не знал счастливую избранницу.
Гости деланно засмеялись, и тут появилась домоправительница с двумя тарелками, до краев полными всякими деликатесами. Умирающая с голоду Бетани тут же приободрилась.
— Еще вина? — предложил Брюс.
— Да, пожалуйста. — Бетани протянула бокал. — Сегодня глоток-другой чего-нибудь крепкого мне не повредит.
— Что, знакомство с семейством Герберта оказалось тяжким испытанием? — улыбнулся юноша.
— Сущий кошмар, — подтвердила Бетани.
Герберт искоса наблюдал за своей спутницей, с аппетитом уплетающей ужин. Ему самому кусок в горло не лез. Он с вежливым интересом прислушивался к болтовне Даньелл, стараясь при этом излишнего энтузиазма не выказывать. И тихо вздыхал про себя. Похоже, девушка не воспринимала Бетани в качестве соперницы. Что было неудивительно.
А Бетани весело смеялась очередной шутке Брюса, который просто-таки сиял от восторга: хоть кто-то находит его занимательным! Герберт непроизвольно нахмурился. Да, сегодня Бетани выглядела не лучшим образом, однако куда эффектнее, чем обычно.
Герберт отродясь не встречал женщин, которые бы так мало заботились о собственной внешности, и все-таки смотреть на Бетани было очень и очень приятно. Как она оживлена, как весело болтает с соседом! А тот прямо расцвел от счастья.
В конце концов, в чем состоит их план? Продемонстрировать Даньелл, что любовь непредсказуема и сводит вместе людей самых неподходящих. Любовь — это не код, который набираешь, заранее зная нужную комбинацию. Да, Даньелл молода, красива и принадлежит к его кругу, размышлял Герберт. Однако это вовсе не значит, что они предназначены друг для друга. Как бы девушке того не хотелось.
— Бетани… — Герберт легонько дотронулся до ее запястья и почувствовал, как в ответ на касание молодая женщина вздрогнула.
Это еще что такое? Он привез сюда секретаршу именно потому, что она не находит его привлекательным.
Герберт внимательно пригляделся к соседке. В свете свечей ее дымчато-серые кошачьи глаза загадочно поблескивали, придавая Бетани необычный, слегка экзотический вид. Из всех присутствующих за столом женщин только она не была накрашена, и Герберт непроизвольно отметил, что Бетани так и лучится свежестью и здоровьем. И пахло от нее мылом — что за чистый, целомудренный запах…
Бетани с трудом подавила зевок. Она уже исполнила свой светский долг, поболтав со всеми гостями по очереди. Особенно ей понравились Эван и Берил. Молодые люди явно души друг в друге не чаяли, но при этом и о существовании окружающего мира ни на минуту не забывали.
