За всю свою жизнь он видел, знал только одну такую женщину…
Она была из ирокезов, из племени сенека. Ее звали Плачущая Ласточка… но он
никогда не называл ее иначе, чем Нежная Голубка.
Но индеец ничего не сказал Саре. Он только долго смотрел на
нее и молчал, зная, что она не посмеет уйти. Неожиданно он повернулся и в три
прыжка скрылся в темноте.
Когда ее опасный собеседник исчез, Сара перевела дух и
вытерла со лба холодный пот. До дома Ребекки было дюжины две шагов, но она
преодолела их в одно мгновение.
Глава 3
О своем ночном разговоре со страшным индейцем Сара никому не
сказала. Она и сама не разобралась, что же такое между ними произошло, а кроме
того, — она боялась, что полковник, когда до него дойдут слухи о ночной
встрече, не разрешит ей ходить одной даже по территории гарнизона.
На следующее утро Сара сразу же отправилась в кабинет
Стокбриджа, чтобы напомнить ему о вчерашнем обещании. Полковник был человеком
слова. Сара узнала, что он уже нашел ей сопровождающего, с которым она могла бы
проехаться по окрестностям.
Это оказался зеленый новобранец, которого капрал по приказу
своего непосредственного начальника специально освободил от строевых занятий.
Он был очень молод, застенчив и совершенно не ориентировался на местности, поскольку
только недавно прибыл в Дирфилдский гарнизон. Когда Сара спросила его, где ей
следует побывать в первую очередь, он просто не знал, что сказать, поскольку ни
он сам, ни его командир не знали, зачем полковник приказал предоставить его в
распоряжение гостьи. К счастью, Сара припомнила, что накануне вечером, во время
приема, одна из дам упомянула некое живописное местечко под названием Шелбурн.
По ее словам, там был даже водопад, хотя Сара была уверена, что сейчас он
наверняка замерз. Туда-то она и предложила отправиться, но Уилл Хатчинс — так
звали юношу — сказал, что не знает этого места, хотя ему и приходилось слышать,
что это где-то совсем недалеко.
Как бы там ни было, поворачивать назад было уже поздно, да
Сара и не стала бы этого делать, и они продолжали медленно ехать по склонам
отлогих холмов, любуясь нетронутой белизной снега, заснеженными кронами сосен и
елей. Вернее, любовалась одна Сара; спутник же ее беспокойно вертел головой,
вздрагивая каждый раз, когда из голубоватых теней под деревьями шарахались в
чащу грациозные карибу или когда с мохнатых елей срывалась, обрушивая вниз
водопады искрящегося снега, вспугнутая ими птица.
В полдень Уилл предположил, что им пора возвращаться, —
ему не нравились плотные снеговые тучи, которые наползали с востока, но Саре
хотелось проехать еще немного. Лошади пока не проявляли никаких признаков
усталости; к тому же они так и не увидели водопадов, поэтому Саре удалось без
труда убедить Уилла, что не случится большой беды, если они углубятся в лес еще
на пару миль. Сара не сомневалась, что они в любом случае сумеют вернуться в
Дирфилд до наступления темноты, поскольку всю первую половину дня они двигались
небыстрым шагом и вряд ли успели слишком удалиться от форта. Кроме того, она
пребывала в совершенной уверенности, что в этой волшебной, прекрасной стране с
ними просто не может случиться ничего дурного.
Примерно через полчаса неспешной езды они остановились,
чтобы дать лошадям передохнуть, и сами наскоро перекусили сыром и хлебом,
который лежал у них в седельных сумках. Запив свой скромный обед чуть теплым
чаем из фляги, сделанной из тыквы и обшитой толстым войлоком, они двинулись
дальше, и около двух часов пополудни Сара увидела водопад.
Она сразу поняла, что это — именно то самое место, которое
она искала. Водопад не замерз, и окутанный паром поток воды, падавшей с высоты
около пятнадцати футов, вливался в небольшое озерцо, окаймленное черными
валунами не правильной формы, на которых блестели причудливые ледяные наросты.
Над наполовину затянутым льдом озерцом стелился пар, и кусты по его берегам,
покрытые инеем и сосульками, напоминали алмазный сад фей.
Это и был Шелбурнский водопад, который в тот день Сара
впервые увидела своими глазами.
Он действительно был удивительно красив, и Сара простояла бы
возле него неизвестно сколько времени, если бы Уилл, гораздо менее
восприимчивый к красотам природы, не напомнил ей о необходимости возвращаться.
По всему было видно, что ему не терпится вернуться в казарму засветло, хотя на
это надеяться уже не приходилось, — за вычетом времени, которое они
потратили на обед и созерцание природы, они находились в пути уже больше
четырех часов. Будь дорога ровней, они могли бы пустить лошадей в галоп, но
лесная тропа была для этого слишком опасной.
Уилл хорошо знал, что если с этой женщиной что-нибудь
случится — неважно, по его вине или по вине некстати споткнувшейся
лошади, — то ему сполна достанется от полковника. Кроме того, какими бы
мирными ни были живущие поблизости индейцы, прогулки за стенами форта после
наступления темноты по-прежнему внушали ему страх.
В темноте можно было наткнуться на охотников за скальпами
или на медведя. Уилл, правда, вспомнил, что зимой медведи спят, но это его
нисколько не успокоило. Можно было просто заблудиться, наконец, что при его
знании местности было почти — равносильно тому, чтобы своими руками перерезать
себе горло. Вот и сейчас, солнце еще не зашло, а он уже не знал, куда ехать…
Эти мысли всерьез терзали юношу, но Сара об этом не подозревала.
Она не знала даже, что Уилл попал в Дирфилд только в ноябре и что после того,
как лег глубокий снег, солдаты почти не выходили из форта в лес. Она полагалась
на опыт полковника, который знал ее уже достаточно хорошо, но капрал, который
из всего вверенного ему взвода выбрал именно Уилла, полагал, что приезжая
дамочка хочет просто прокатиться верхом вокруг форта. Он не догадывался, какое
жгучее любопытство снедает Сару, не подозревал, как далеко оно может завести ее
и ее неопытного спутника.
Между тем, как правильно определила Сара, они находились в
местечке Шелбурн, в двадцати милях севернее Дирфилда.
Уезжать от водопада Саре очень не хотелось, но,
прислушавшись к голосу разума, она решила, что всегда сможет вернуться сюда еще
раз. Жалея о том, что не может зарисовать этот уголок дикой природы, который
казался ей прекраснейшим на земле, она вернулась в седло, и они тронулись в
обратный путь.
Не успели они, однако, проехать и полутора миль, как Сара
вдруг осадила лошадь и замерла в седле, словно она вдруг вспомнила о чем-то
важном.
Увидев, что Сара оглядывается по сторонам, Уилл тоже
остановил коня. Молодая женщина как будто прислушивалась, и он тоже навострил
уши, но ничего не услышал и едва не заплакал от страха.
Почему-то ему сразу подумалось о военном отряде индейцев,
которые незаметно просочились в окрестности Дирфилда с запада и теперь рыщут по
лесам, ища, с кого бы снять скальп.
Спросить, в чем дело, он не осмелился, боясь, что даже
малейший звук может привлечь к ним внимание врагов. Тогда он стал смотреть в ту
же сторону, куда смотрела Сара, но не заметил ничего подозрительного. Перед
ними расстилалась обширная поляна, окруженная со всех сторон могучими старыми
елями. В дальнем конце ее виднелась прогалина, сквозь которую хорошо
просматривалась лежащая внизу долина, но и она выглядела безлюдной и пустынной.
